История и фэнтези. По следам героев «Игры Престолов»
Шрифт:
Заграничное турне преследовало несколько целей. Во-первых, образовательную: в Италии и Греции молодые дворяне должны были изучать остатки античной культуры. Во-вторых, социальную: считалось, что некоторые «благородные» умения и навыки, такие как верховая езда, фехтование, танцы и музыка могут быть освоены только в Париже и во Флоренции. В-третьих, лингвистическую: как будущие государственные деятели молодые дворяне должны были попрактиковаться во владении иностранными языками – французским, итальянским и немецким. В-четвёртых, военную: будущие командиры должны были получить военный опыт, особенно в длительные периоды мира в елизаветинской Англии. Искусство строительства фортификационных сооружений и использование осадной техники в боях могло изучаться на практике только в Европе. Многочисленные авторы писем-советов подчёркивали, [116] что молодые дворяне-путешественники должны были углублять свои знания. Заграничное турне было не поездкой для своего удовольствия: они должны были изучать и наблюдать заграничные обычаи и традиции, чтобы потом использовать полученный опыт на пользу своей
116
Advice to a Son: Precepts of Lord Burghley, Sir Walter Raleigh, and Francis Osborne, ed.L.B.Wright. Ithaca, 1962. P. 7–14, 15–32; ‘Instructions on Travel to His son, by Henry Percy, Ninth Earl of Northumberland’, ed. F. Grose, in The Antiquarian Repertory, t. iv (1809), P. 374–380.
В романах Мартина совершенно чётко используется раннесредневековый идеал знати с корпоративным правом для любого рыцаря «творить» новых рыцарей. Однако писатель уделяет очень мало внимания образованию своих героев. Где, когда и чему учились дети Рикарда Старка, Брэндон, Эддард, Бенджен и Лианна? Всё, что мы знаем, что Эддард (а также будущий король Роберт Баратеон) был отослан на доучивание и воспитание в дом Джона Аррена. Исходя из того, что Эддард умеет читать и писать, можно предположить, что этому его научили дома. Как обучаются дети самого Эддарда? Вообще-то не очень понятно: специального учителя у них нет. Судя по тексту Мартина, все знания они получают у мейстра Лювина, который, конечно же, в свое время «заканчивал» Цитадель в Староместе. Он мастер на «все руки»: он и врач (принимал роды всех пяти детей леди Кейтилин и выхаживал Брана после падения), и учёный, и советник Старков, и учитель их детей. Не много ли должностей на одного человека? А чему удивляться-то? На весь мир Мартина, на все его континенты имеется всего одно учебное заведение – Цитадель. Там обучают различным наукам, при этом эта организация и её выпускники изображаются, как некий монашеский орден: никто из них не женится после получения цепи мейстера, ни у кого нет детей, зато есть форма одежды, фактически, монашеская.
В Западной Европе на планете Земля первые университеты появились в XI веке – университет Болоньи, Парижский университет и Оксфорд, к XIII веку к ним добавились ещё 12 университетов (включая Кэмбридж), к XV веку, концу войны Роз, в Европе было уже несколько десятков университетов. Однако во всём мире Мартина, который, согласно создателю, основан на реальном, преимущественно английском и западноевропейском, средневековье, нет ни ОДНОГО по-настоящему светского университета, поэтому, из наиболее очевидных, отсутствует целый ряд профессий: учителя, врачи, юристы, писатели. Не говоря уже о том, что в Вольных городах, вообще, нет упоминаний о каком-либо образовании. Возникает вопрос, как там люди учатся грамоте и счёту? Очевидно, дома?
Большинство представителей английского благородного сословия в период средних веков знало латынь и французский. Когда историки любят говорить, что король Ричард Львиное Сердце не знал английского языка, это вовсе не значит, что он был неграмотен! Он говорил и писал на латыни и на французском – его мать была одной из образованнейших женщин своего времени, и уж читать и писать все её сыновья умели. Да, и мужа её, Генриха Плантагенета, в неграмотности никто никогда не обвинял. В средневековой Англии (не говоря уже о Франции, Испании, Италии) существовали учителя, обучавшие представителей знатного сословия необходимым им наукам. Пока нужны были рыцари, немалое внимание уделялось физической подготовке молодых дворян, но интеллектуальным образованием тоже не пренебрегали. В книгах же «Песни…» мы постоянно сталкиваемся с представителями совершенно неграмотного благородного сословия, умеющего только махать мечом и грабить население.
Образование знатных девушек у Мартина, на первый взгляд, соотносится несколько лучше с образованием реальных средневековых дворянок. Английские гуманисты не обделили своим вниманием и образование благородных девочек. [117] Для женщин в средневековье отводилась очень ограниченная роль в обществе: они считались слабыми созданиями, недостаточно верными и умственно ограниченными. По большей части женщины не имели равных имущественных прав по сравнению с мужчинами: даже если женщине удавалось унаследовать поместье, то ей рекомендовалось выйти замуж, чтобы её муж мог управлять им и лоббировать её интересы в юридических инстанциях. Необходимо отметить, что в Провансе положение слабого пола существенно отличалось от положения средневековых знатных женщин в других частях Европы. Там сохранились древние римские законы, согласно которым женщины могли наследовать феодальные владения и выступать в роли феодальных сеньоров, окруженных толпой придворных. Таким образом, женщины Южной Франции пользовались относительно большей свободой в феодальном обществе, чем их современницы в центральной и северной Франции, Англии, Германии и других странах, следующих саллическому франкскому праву, где имущественные права были прерогативой мужчин.
117
Vives J.L., The Education of a Christian Woman: a Sixteenth Century Manual, ed.C.Fantazzi. Chicago & London 2000; Elyot T., The Defence of Good Women. London, 1540. P. D6r-D7v; Morgan J., Godly Learning, P. 280.
Образование знатных англичанок строилось вокруг требований целомудрия и их будущей роли матери семейства и хозяйки поместья (в идеале, при муже-хозяине, но и часто опекуншей при малолетнем сыне-наследнике). В период правления династии Тюдоров постепенно начало меняться отношение и к образованию женщин. Принцессы Мария и Елизавета Тюдор, леди Джейн Грей были известными лингвистками, говорящими на нескольких языках.
Двор стал естественным местом для завершения образования благородной девушки, пока она служила во фрейлинах. В возрасте 13–14 лет знатных дворянок старались послать ко двору под патронаж одной из влиятельных и добронравных королевских фрейлин. Однако далеко не все родители могли себе позволить отослать дочку ко двору: это было очень затратным мероприятием. Даже если у родителей имелись необходимые деньги и связи, молодая дворянка должна была получить необходимое базовое образование: научиться читать религиозные книги (на латыни и английском) и писать письма в соответствующем стиле; уметь шить и вышивать; овладеть придворными манерами; освоить танцы и, желательно, игру на музыкальном инструменте. Девочек также обучали арифметике в объёме, необходимом для успешного ведения хозяйства. Юные дворянки должны были читать Библию и философские трактаты, способствующие формированию высокоморальной личности. Базовое образование они получали или под руководством матерей, или на уроках нанятого учителя. Некоторых девушек отсылали в поместья, славящиеся качеством образования, предоставляемого своим дочерям: так Леди Джейн Грей с девяти лет проживала в свите королевы Катерины Парр. Иногда девочки занимались вместе со своими братьями, как Мэри и Роберт Сидни или Вильям и Фрэнсис Кавэндиш. В целом родители старались воспитать скромных, аккуратных, элегантных и послушных девушек. Эти качества позволяли им найти подходящих мужей, пока они были молоды. Отдельные представители тюдоровской аристократии, Генри Перси, 9-й граф Нортумбер л андский, считали, что девочек надо обучать наукам в том же объёме, что и благородных мальчиков. [118] Однако они были в явном меньшинстве.
118
Advice to His Son, P. 91–92.
На первый взгляд, положение слабого пола в книгах Мартина весьма схоже с положением женщин в наиболее консервативной части Европы, а роль и права женщин в просвещённом Провансе напоминает положение и имущественные права благородных женщин в Дорне. Описанное в книгах Мартина образование благородных девочек весьма схоже с идеалами английских гуманистов, однако, с одной маленькой оговоркой. А учителя-то кто? Кто надзирает за образованием Сансы и Арьи Старк? Септа Мордейн, по-нашему, земному – монахиня! Как уже было сказано сыновей Эддарда Старка обучает мейстер Лювин. Можно предположить, что в более скромных замках эту обязанность могли переложить на плечи местного септона. Возникает естественный вопрос, а откуда берутся септы и септоны? Если «прошерстить» все пять книг, то мы не найдём и десятка упоминаний септр (мужской монастырь) и материнских домов (женский монастырь). А в средневековой Европе, в том числе и Англии до Реформации, монастыри были на каждом шагу. То есть в саге мы постоянно наталкиваемся на септ в роли гувернанток в благородных семьях, но не видим монастырей, в которых они должны были сами проходить какое-то обучение. Откуда тогда они появляются?
Предположим, благородному семейству понадобилась гувернантка, что оно должно сделать? Куда писать? В средние века в Западной Европе, практически, каждое дворянское семейство было связано с каким-либо монастырём: обычно или на их землях, или поблизости от них имелся, как минимум один монастырь, а могло быть и больше. И если европейским дворянам вдруг почему-то были нужны услуги именно монахини (в качестве гувернантки, сиделки, компаньонки), то настоятельнице монастыря писали и просили помочь, часто просьба о помощи сопровождалась щедрым пожертвованием в монастырскую казну. В реальном европейском средневековье такая необходимость возникала достаточно редко: средневековые семьи были очень разветвлены – кровными родственниками считались пятиюродные и шестиюродные (а то и более дальние) братья и сёстры. Чтобы не быть голословными скажем, что тюдоровские вельможи называли друг друга кузенами, хотя реальная степень родства могла быть пятиюродные братья и шестиюродный дядя и племянник. Королева Елизавета Тюдор всегда называла Роберта Деверё, 2-го графа Эссекса своим кузеном, также она называла и его отца – Уолтера Деверё, 1-го графа Эссекс: Уолтер приходился ей четвероюродным племянником по линии бабушки Елизаветы Вудвилль; Роберт, естественно, приходился ей четвероюродным внуком по отцу, но также и двоюродным внуком по матери, ибо мама Роберта Деверё, Леттиция Ноллис, была дочкой двоюродной сестры королевы по матери, Анне Болейн – всё это родство считалось и зналось. В ситуации, когда кровными считались даже очень дальние родственники, в аристократическом клане всегда имелась бедная благородная родственница, которую более богатые родственники могли содержать в обмен за услуги гувернантки, компаньонки или сиделки.
У Мартина, в его «реальном» средневековье эта сторона жизни опущена вообще – его могущественные семейства считаются родством внутри себя, со старыми королевскими династиями и с Таргариенами, рассмотрение разветвлённости же внутриклановых и межклановых родственных отношений опущена за редкими исключениями. Счёт родством у героев Мартина присутствует только в вопросах кровной мести, когда, например, Блэквуды и Бракены столетиями убивают друг друга. На все остальные стороны жизни родственные связи, почему-то, особо не влияют.