История и фэнтези. По следам героев «Игры Престолов»

Конюхов Кирилл

Получается, что если Мартин настаивает на том, что корни его произведений в истории средневековья, особенно в истории войны Роз и Столетней войны, и особенно гордится точностью (как было на самом деле) своего средневековья, то историк имеет полное право сравнить то средневековье, которое известно науке (а не Голливуду) со средневековьем Джорджа Мартина. Мы можем сравнить средневековье Мартина только с познанной историей планеты Земля, поскольку истории никаких инопланетных цивилизаций мы, пока, не знаем. А если база для всей концепции Мартина реальное земное средневековье, то имеет смысл посмотреть, что оно всё-таки из себя представляло (насколько это известно историкам), и что из этого позаимствовал или отбросил Мартин.

За годы, прошедшие с опубликования первой книги серии, много было написано о тех или иных исторических лицах как о прообразах героев Мартина. Существуют блоги и вебсайты, посвящённые связям «Песни» с реальной историей. [61] Одни авторы статей этих блогов являются профессиональными историками; другие – литературоведами, специализирующимися на изучении средневековой литературы; третьи – историками материальной культуры (антикварами

и музееведами и др.). Каждый из этих авторов подходит к историческим аналогиям в трудах Мартина со своей узкой профессиональной точки зрения. Поскольку большинство из них позитивисты по историко-философскому подходу, их сравнения весьма поверхностны и легковесны. Впрочем надо отдать должное профессиональным историкам, пишущим на этих сайтах, они не устают подчёркивать, что Мартин использует не абсолютные исторические знания, доступные современной исторической науке, [62] а стереотипы, сложившиеся вокруг некоторых исторических деятелей и событий, основанные зачастую на официальной пропаганде. Тем же зачастую грешат и литературоведы. Недавно вышедшая книга Кэролайн Ларрингтон «Зима приближается» – не исключение. [63] Почему-то она стремится доказать, насколько Мартин точен в своём изображении средневековых реалий. В этом отношении это издание весьма схоже с оправдывающимся тоном большинства интервью Мартина. К сожалению, поскольку Ларрингтон – не историк; она, как и Мартин, пользуется не столько историей, сколько историческими сплетнями, за исключением тех частей её книги, когда она анализирует образцы средневековой литературы (скандинавские саги, «Беовульф», младшую и старшую Эдду, французские песни и другие), которые ей превосходно знакомы. Ларрингтон находит многочисленные параллели между некоторыми аспектами мира Мартина и миром средневековой литературы XI–XII веков. Поскольку Ларрингтон, как и другие, авторы избегает систематического анализа книг Мартина с исторической точки зрения, то попытаемся сделать это в последующей главе.

61

http://history-behind-game-of-thrones.com;iris/medieval-reading-for-our-favorite-game-of-thrones-characters; https:// theconversation.com/uk/topics/game-of-thrones-6 730

62

Имеется в виду, то что мы знаем сейчас после изучения самых разных источников, некоторые из которых стали доступны в XX–XXI веках.

63

Larrington, С., Winter is Coming. The medieval World of Game of Thrones. I.B. Tauris, 2015.

Средние века: по Мартину и по науке

«Чистоту, простоту мы у древних берем,Саги, сказки из прошлого тащим,Потому что добро остается добромВ прошлом, будущем и настоящем».Владимир Высоцкий. Баллада о времени

Структура феодализма

Как уже было сказано, средним веками присущ период феодальных отношений. Феодальные отношения – это отношения по поводу собственности на землю. При классическом феодализме монарх, стоявший на вершине феодальной лестницы, был верховным собственником земли. Он передавал своим вассалам – сеньорам, лордам и баронам, – крупные участки земли с живущими на них крестьянами; за пользование землёй они клялись господину в верности, обязались являться по его приказу на службу с рыцарями (количество рыцарей определялось размером земельного участка) и платить ему определённые выплаты (на свадьбу старшего сына или старшей дочери, на войну и другие). В свою очередь лорды передавали небольшие участки земли, обычно в размере замка/ усадьбы и прилегающих к нему сельскохозяйственных земель (пашня, пастбища, лес) рыцарям, которые должны были являться по призыву господина в полном рыцарском вооружении с оруженосцами (ну, хотя бы с одним).

Земля обрабатывалась зависимыми крестьянами, которые сами вели своё хозяйство, зачастую владея как орудиями труда, так и собственным двором. Крестьяне брали участок в аренду у низового феодала, обязуясь платить ему ренту за пользование землёй натуральным продуктом, натурально же взимались королевские подушные налоги. На землях домена (личные земли) монарха и некоторых крупных феодалов могли располагаться города, которые также выплачивали ренту, но деньгами. С одной стороны, из-за сосредоточения земель в руках крупных сеньоров, власть монарха над страной в целом была ослаблена, однако, с другой стороны, крупные сеньоры не обладали абсолютной властью над нижестоящими вассалами. При феодализме крестьянин был собственником своей личности и частично рабочей силы, «частично» – так как работать он мог только на земле, принадлежавшей феодалу.

Любое крупное феодальное государство проходит в своём развитии несколько этапов. 1) Первый этап известен нам в двух вариантах: без внешнего вмешательства и при таковом. При отсутствии внешней опасности верхушка родоплеменных союзов приходит к необходимости объединения соседствующих союзов в единое государство для интенсификации торговли, производства и защиты своих границ. В случае внешнего вмешательства (путём завоевания) сильный монарх с помощью преданных ему баронов/рыцарей/феодалов покоряет значительную по размерам территорию, сопротивление местного населения подавляется безжалостно. В награду за службу монарх раздаёт своим соратникам вновь завоёванные земли; если же к нему на службу перешла часть местной знати, то у неё есть шансы сохранить свои земли и положение. 2) Независимо от варианта первого этапа, сложившееся государство велико по размеру, а так как коммуникации

в средние века развиты плохо, земли баронов/графов/герцогов оказываются под тесным и полным контролем своих феодалов, в то время как власть короля там практически номинальная – только постольку поскольку данный феодал верен монарху. Слабая центральная власть монарха зачастую ведёт к усобицам и феодальной раздробленности. Кстати, ничего плохого в таком состоянии дел нет – это необходимый этап развития общества, когда каждая отдельная провинция/ земля/княжество/графство достигает пика возможного развития в относительном отрыве и обособленности от других частей страны. На этом этапе города могут стать полуавтономными единицами, в некоторых странах (Италия) даже городами-государствами. 3) Практически все составные части государства достигли пика возможного развития в отрыве друг от друга, дальнейшее развитие возможно только в случае создания единого безтарифного национального рынка, географического разделения производства, единого рынка рабочей силы. Это ведёт к централизации государства и усилению власти монарха, феодальная раздробленность преодолевается и на территории устанавливается единое национальное государство под контролем короля и его бюрократического аппарата, поддерживаемого постоянной армией. Примерно так развивалось государство и во Франции, и в Англии, и в Испании, и в Германии, и в Италии, и в России. Следует отметить, что на любом из трёх этапов, в случае внешней опасности, могли возникнуть предпосылки централизации политической структуры, которые не несли под собой экономической подоплёки. Однако в таких случаях досрочно централизованное государство или распадалось на составные части, когда внешняя опасность пропадала, или практически не участвовало в колониальных экспансиях (нет нужды: свою страну ещё надо было развить и создать единый рынок).

Как было сказано выше, все государства проходят через эти этапы более или менее последовательно. Невозможно, чтобы в рамках одного и того же государства/королевства в один и тот же момент времени половина страны жила по одному принципу (в феодальной раздробленности), а половина – по-другому (в централизованном государстве). Так не бывает: или вся страна на этапе феодальной раздробленности с полунезависимыми крупными феодалами, фактически королями в своих землях, и сильной властью монарха только в пределах королевского домена (собственно земель монарха, с которых кормится он сам, его семья и двор – Иль де Франс и Санлис во Франции XI века); или вся страна централизована и подчиняется власти короля.

К. Ларрингтон недоуменно замечает, что «социальная организация Севера значительно отличается от южных обычаев Королевской Пристани». [64] И действительно, если читать описания Мартина – все королевства Вестероса живут как-то очень по-разному. И ни одно из них не живёт в реальном феодальном мире, читатель даже не знает, кто на самом деле собственник земли в Вестеросе: король; правители королевств; крупные феодалы; рыцари; крестьяне? Если читать его книги, то может сложиться впечатление, что в разных частях «7 королевств» существуют разные отношения собственности. Но так ли это?

64

Larrington, С. Op. cit. Р. 56.

Поскольку Мартин основывает большую часть своих книг на английских реалиях, поэтому логичнее рассмотреть Англию в качестве конкретного примера развития феодализма. После ухода римских легионов из Британии и падения Римской империи, Англия оказалась предоставлена самой себе и распалась на старые племенные территории. Представители германских племен переселились из Европы и стали осваивать земли, смешиваясь с местными кельтскими племенами. К VII веку родоплеменные отношения практически изжили себя, на территории страны образовалось семь отдельных королевств (гептархия): Эссекс, Вессекс, Сассекс, Мёрсия, Восточная Англия, Нортумберланд и Кент. К IX веку под влиянием скандинавских набегов Вессекс выделился как государство-объединитель. Альфред Великий и его потомки стали правителями всей Англии, вытеснив датчан. Однако проблема с престолонаследием привела к завоеванию Англии в 1066 году Вильгельмом Завоевателем, который наградил своих союзников-норманнов английскими землями. Уже потомки Вильгельма начали бороться за его наследие в Англии, относительно рыхлое государство страдало от гражданских войн за престолонаследие, бароны увеличивали свое личное влияния за счет полного контроля над своими землями. Феодальная раздробленность давала простор для обширных политических манёвров. Ситуация усугубилась в период правления Иоанна Безземельного, которого местные сеньоры заставили подписать Великую Хартию вольностей, дававшую баронам и крупным феодалам значительные привилегии и ограничившую законодательно власть короля. Позже королевской власти удалось постепенно вернуть себе былое могущество и закончить централизацию Англии в период правлении династии Тюдоров (1487–1603). А начиная с 1603 года весь остров (Англия и Шотландия) были объединены под властью единой династии Стюартов. Семь королевств Вестероса – прямое заимствование английской гептархии, признаваемое самим Мартином.

Рассмотрим экономическое разделение по регионам в средневековой Англии. Начиная с XII века, в Англии начинают выделяться районы с определённой специализацией, уже к концу средневековья – это районированное региональное производство закреплено достаточно чётко. Даже сельское хозяйство имело свою специфику: южноанглийские долины и равнины производили хлеб, треть из которого шла на продажу на внутрианглийский рынок; на Болотах (регион восточной Англии, включающий Линколншир, Кэмбридшир, графства Норфолк и Саффолк) кормились рыбной ловлей, охотой на птиц, а также резали торф на продажу. В Вельде (район на юго-востоке Англии) разводили скот на лесных пастбищах; в Линколншире и Дройтвиче производили соль на продажу внутри страны и на экспорт; в Уэльсе, Линкольншире и в Пеннинах разводили овец на шерсть. В Стэмфорде и Линкольне (Линкольншир) делали особое линкольнское сукно, а в Йорке, Ковентри, Нориче, Западном Райдинге, Котсволдсе и Эксетере ткали полотно – и то, и другое на экспорт. Рыболовство было важной отраслью в прибрежных графствах, особенно много сельди ловили в Ярмуте (Норфолк) и Скарборо (Восточный Йоркшир), где рыбу сразу же солили, а потом продавали вглубь страны и на экспорт.