История, в части касающейся
Шрифт:
Группа уйдёт на задание после того, как произойдёт встреча с Паноцким. Не факт. Вполне могут начать и независимо от встречи. Я принял решение действовать.
Операцию начнём сразу после того, как вернётся на борт вся команда. Брать их будем, сразу перед тем, как диверсанты будут готовы выйти на задание. Паноцкого надо будет взять на подходе к судну. Я подозвал Микульского и попросил его применить свои способности с целью получить план судна и определить место нахождения четырёх членов команды.
Оказалось, что он уже поработал над
Мы собрались вокруг схемы и стали изучать её. Постепенно вырисовывался план операции. Двое в порту займутся Паноцким, остальные будут работать по команде "Эдны".
Сначала уберём вахтенного матроса и сработаем по тем, кто будет находиться в рубке. Затем идём вниз и применяя усыпляющие капсулы, вяжем остальных. Таков был общий план. Просто, но со вкусом. Чем проще план, тем больше вероятность, что он сработает. Теперь предстояло разбить всё на этапы и заняться деталями.
Каждый стал облачаться в свой боевой костюм и подгонять снаряжение. Микульский сообщил, что четверо отсутствоваших членов команды возвращаются на судно. Через семь минут поступил доклад от Фрукта о том, что вся команда теперь в сборе. Я дал им задание, чтобы они продолжали наблюдение за судном и ждали Паноцкого. Как только он появиться, немедленно тихо брать его, но так, чтобы не видели с "Эдны", если мы ещё к тому времени не захватим судно.
Мы потащили к воде большие свёртки. Одно нажатие небольшой кнопки, и эти свёртки стали увеличиваться в размерах раскладываясь, как детская книжка, и превращаясь в лодки. Темнота скрывала наши действия от возможных наблюдателей, если бы таковые имелись. Нам мрак не доставлял никаких неудобств благодаря помощи нашего профессора.
Группа спустила лодки на воду, забралась в них и направилась вдоль берега в сторону порта. Лодки были местными. Так же, как и автомобили и корабли, они едва слышно скользили над поверхностью. Пульт управления в виде ручки и пары переключателей находился сзади, как на моторах наших "зодиаков". Фагот сосредоточенно и умело правил нашей лодкой.
Сейчас всё зависело от слаженности наших действий. На малых оборотах мы подходили к "Эдне" со стороны акватории порта. Её небольшой корпус ясно вырисовывался впереди, освещённый несколькими огнями. Звука от двигателей практически не было, лишь лёгкое шуршание.
Фагот старался держаться в тени, не попадая в полосы огней. Чёрные лодки с людьми, облачёнными в такого же цвета одежду на тёмной балтийской воде в ночи можно было бы увидеть, только если знать где искать и при этом здорово напрягать зрение. Против их магического наблюдения у нас был Микульский, который делал всё, чтобы нас не засекли подобным методом.
Я глядел на корпус судна, следя за перемещениями инфракрасных силуэтов. Ясно был обозначен силуэт вахтенного матроса возле мостика с противоположной от нас стороны. В рубке сидел на стуле ещё один.
Один силуэт
Они готовились к выходу. Времени у нас на то, чтобы провернуть всю операцию, оставалось не так уж много. Я скользнул взглядом ниже силуэтов моряков в трюме. В тёмно-синих тонах металлического корпуса трудно было различить детали, всё же мои усилия были вознаграждены.
Снаружи корпуса я обнаружил присоединённую к нему синюю массу, по виду напоминавшую торпеду. Я тихо тронул за плечо профессора и молча указал ему на мою находку. Он кивнул, затем через полминуты сообщил мне, что это управляемая торпеда с местами для двух человек и таких торпед—три.
Три! С их помощью можно отправить на дно пол-эскадры! Наверное, новый крейсер—тоже в списке целей.
Сапёр сообщил, что в районе порта появился курьер. Я отдал приказ на проведение операции по аресту Паноцкого. Теперь счёт шёл на минуты.
Мы подошли к корпусу вплотную. Лодки тихо осели на воду и мягко закачались на волнах. Бекас приспособил к поверхности судна круглый диск, связанный лёгким тросом с лодкой, и двумя руками резко нажал на две выступающих кнопки. Между поверхностью корпуса судна и диском образовался вакуум, который и будет удерживать наши лодки в нужном нам положении так долго, сколько потребуется.
Фагот с другого конца лодки провёл точно такую же операцию. Затем бойцы плавно натянули тросы, чтобы лодка сидела вплотную к борту судна и не выдавала нашего присутствия произвольными ритмичными стуками своего корпуса. В двух метрах от нас другая лодка пришвартовалась к судну.
Пан Директор по моему сигналу поднял наверх сначала Бекаса, затем меня. Мы замерли, прижавшись к надстройке. Остальные должны появиться на палубе после того, как мы разберёмся с часовыми.
Я прислушивался к звукам вокруг. Всё было тихо. Только плеск воды о борт судна, спокойное дыхание вахтенного матроса у трапа на противоположной стороне и обычные звуки ночного порта.
Я подобрался к рубке, стараясь всё время оставаться в тени и не создавать шума. В полной тишине Виталий прополз позади рубки на другой борт. В наушнике раздался его голос, сообщающий мне о его готовности.
— Начали, — подал я команду, сообщая всем о начале наших действий.
В ту же секунду я распахнул дверь рубки и вошёл внутрь. Сидевший на стуле мужчина лет сорока в светло коричнивой рубашке и белой морской фуражке повернул голову на звук. Больше он не успел ничего сделать. Игла с капсулой быстродействующего снотворного ударила его в шею. Мужчина вздрогнул и мгновенно обмяк. Я подхватил его сползающее со стула бесчувственное мускулистое тело и осторожно положил его на палубу.
— На сходнях чисто,—сообщил Бекас.