Иван Саввич Никитин
Шрифт:
сказал что-то* невразумительное, в ответ на громкую тираду губернатора. ^На том
церемония и завершилась. Иван Саввич не любил о ней вспоминать, но болезненный
критический выпад «Современника» долго не забывал. Он был против навязывания
художнику чужого видения мира, против субъективно-одностороннего толкования
Пушкина, какое, встречалось в «Современнике», против " крайностей в литературных
оценках. Пытался ответить Никитин и на главный упрек Чернышевского —
связь его поэзии с «горькою действительностью»: «Попробовал бы г. рецензент
"пройти по уши в грязи по той самой дороге, по которой идет автор-мещанин, я
послушал бй тогда, как он воспел эту грязь и скоро ли взялся за пенье!»
Критика «Современника» не пришлась по сердцу Никитину, но она пришла
вовремя, заставив его пересмотреть свои смутные представления о роли и назначении
поэзии, увереннее выбрать свою дальнейшую дорогу. А. П. Нордштейн
свидетельствовал, что после этой встряски Никитин не сник и однажды в дружеском
кружке, когда речь зашла о его «избиении» журналом,, грохнул кулаком — да так, что
стол затрещал, — и сказал, что у него есть талант!.
Прошло некоторое время, страсти улеглись, и отходчивый поэт уже не воспринимал
статью в «Современнике» так драматически, как по свежим следам. Холодный крити-
ческий ушат все-таки подействовал освежающе.
тревоги и радости
Не скоро поэт выбрался из Воронежа погостить в семействе помещиков
Плотниковых. Удерживал постоялый двор, мучило расстроенное здоровье. А тут вдруг
несчастье: умер друг-сверстник Иван Иванович Дураков, о котором в бйо-
2 Заказ 819
вз:
графии Никитина, к сожалению,* почти не осталось следов. В печальную минуту
поэт признался: «...Я только теперь оценил его ко мне любовь, бескорыстную
преданность, всегдашнюю готовность служить почти рабски..-»
Убитый горем поэт в память о рано сгоревшем от чахотки друге написал «Новую
утрату»:
Все чудится — я слышу милый голос, Все жду, что друг отворит дверь... Один
остался я теперь, — На сжатой ниве позабытый колос!
Беда в одиночку не ходит: внезапно умер и другой добрый приятель Ивана Саввича
— И. И. Малышев, журналист-краевед, помощник Н. И. Второва по изданию местных
исторических материалов, сын известного в городе доктора И. А. Малышева,
лечившего поэта А. В. Кольцова. Стало еще сиротливее...
Одиночество — пронзительный ^никитинский мотив. Поэт постоянно ощущал
недостаток творческого и еще более житейского общения. Рядом были мудрый и
чуткий Н. И. Второв, честный и импульсивный И. А. Придорогин,, порядочный и
суховатый М. Ф. де Пуле, но встречи
20
общения дружески-семейного, свободного "от невольных условностей и сковывающего
сознания «неровни».
Знакомство с Плотниковыми пришлось Никитину по душе: глава семейства,
Вячеслав Иванович, господин степенный, обходительный, несколько старомодный, но
не кичли-вьгй; с Иваном Саввичем приветлив и доброжелателен. Хозяйка
дмйтриевской усадьбы, Авдотья Александровна, женщина набожная, хлопотунья по
домашним делам, мастерица по части пирогов и всяческих солений и в то же время
охотница до. стихов (однажды Никитин спрашивал ее: «Нравится ли Вам Некрасов?»).
С ними живет ее брат Павел Александрович, всецело занятый сельским хозяйством и
мыслями о том, как бы подешевле нанять работников и подороже сбыть уродившуюся
рожь. Иногда наезжала в Дмитриевку Варвара Никитична Бегичева, сестра известного
писателя Дмитрия Бегичева, автора романа «Семейство Холмских», Она давно
отказалась от мирской суеты, приняла имя Смарагды и усердно служили игуменьей
женского монастыря. С Плотниковыми она состояла в родстве, ее почитали за
рассудительность и мягкость нрава. «Ваше милое семейство, — пишет Плотниковым
Никитин,-—поистине стоит всего лучшего: оно в целом и
порознь умеет как-то вносить с собою всюду теплый свет ласки, добра и мысли».
О Наталье Плотниковой, любимице семьи, речь особая. Что греха таить, когда
Никитин в первый раз выбрался в Дмитриевку в мае 1856 г., у него перед глазами стоял
наивно-прелестный образ этой девушки. В ее обществе Иван Саввич расцветал, болтая
по-французски, нарочно коверкая произношение, напропалую шутил («находит
планидами», — говорил Иван Саввич).
Прослышав о приезде модного поэта в Дмитриевку, туда приезжали соседи
Плотниковых, дабы поглазеть на Местную знаменитость и себя показать. Никитин
сердился, глядел бирюком и целыми днями не показывался из отведенной ему комнаты,
ворча, что на него съезжаются смотреть, «как на какого-то дикого зверя» Вообще
состояние его духа часто скакало от взрыва почти мальчишеской беспричинной
веселости до отчаянной угрюмости.
В августе у Натальи Вячеславовны был день рождения, и поэт посвятил ей
стихотворение «Как голубь, кротка и нежна...». Всего одна строфа, правду сказать,
довольно-таки банальная. Никитин не ограничился столь скромным опусом и скоро
создал новое послание — «В саду». На этот раз бдительный папаша, дабы не искушать