Иван Саввич Никитин
Шрифт:
«Колокола» и делал к ним от себя приписки с обещанием разоблачений местных
держиморд.
Н. Д. Селиверстов вел следствие старательно. В ходе его выяснилось: из
Лондона «Колокол» привез купец
A. И. Нечаев (он сказался больным и избегал встреч с жандармами); в деле были
замешаны, кроме других, купец Москалев, «иногда пишущий стишки и либеральные
статейки» (из донесения следователя), и купец Абрамов, «когда-то на воронежском
театре поставивший пьесы слабого
лицах, подозреваемых «в сношениях с издателями русских журналов за. границей»,
следует «мещанин Никитин, рьяный поэт, последователь Кольцова...». О соображениях
в записках Селиверстова" начальник III Отделения
B. А. Долгоруков докладывал лично царю. Неизвестно, как Александр II отнесся к
фигурировавшей в деле фамилии' Никитина, но мог и удовлетворенно вздохнуть,
вспомнив, что еще два года назад его канцелярия не приняла стихотворного
подношения мещанина. Иначе, согласитесь, получился бы конфуз.
Однако кто же «злонамеренный» воронежский автор «Колокола»? Несмотря на
усердие подполковника Селиверстова, сие выяснить не удалось, потому что все веще-
28
ственные доказательства (письма и др.) участники крамольной истории, своевременно
предупрежденные хорошо осведомленным Н. И. Второвым, уничтожили. Сегодня ис-
следователи считают, что нашумевшая статья «Высочайшие путешественники...»
сочинялась коллективно, среди ее авторов мог быть и Никитин.
«Колокольная» история не прошла бесследно. В архивах III Отделения уцелел
документ 1861 г.: «Подозреваются в сношениях с Герценом или в содействии печатания
его статей». Названо 39 имен. Среди них — Минаев, Курочкин, в том же досье —
Второв и Милашевич. «Шпекины» в голубых мундирах оставили примету, что вплоть
до 1861 г. они приглядывали и за корреспонденцией «рьяного поэта» Никитина.
Иван Саввич рано приобщился к нелегальной литературе, частые цензурные стычки
научили его быть бдительным, знающим цену свободному слову. В Пушкинском Доме
хранится тетрадь Никитина—читателя «подземной литературы» (выражение Н. П.
Огарева). На 96 листах аккур-атно переписаны запрещенные сочинения Рылеева,
Некрасова, Ивана Аксакова... Любовно скопированы «Невольничий корабль» Гейне,
стихотворения Мицкевича (перевод Ф. Миллера), Фрейлиграта (перевод Ю. Жадов-
ской). Характерны никитинские выдержки из книги французского мемуариста Массона
«Секретные записки о России во время "царствования Екатерины и Павла I» (1800),
являющейся своеобразным документом очевидца, повидавшего грязные придворные
интриги венценосных правителей, зверскую тиранию дворян-помещиков в отношении
крепостных.
Массона, где он рассказывает об А. Н. Радищеве, одной из «многих жертв
политической инквизиции»; издавшего «маленькую книжечку, где сквозила его
ненависть к деспотизму». Речь, конечно, идет о «Путешествии из Петербурга в
Москву».
Обращался Никитин и к второвскому собранию нелегальных и запрещенных
изданий. Историки подтверждают существование особого рукописного сборника,
составленного в 50-х годах «известным любителем и писателем Н. И. Второвым». В
нем, в частности, исследователи обнаружили полный список бесцензурного
стихотворения М. Ю. Лермонтова «Наводнение» («И день настал, и истощилось
Долготерпение судьбы...»).
Источниками вольной печати былиглюди не случайные, а иногда тесно связанные с
кругом видных писателей, мыслителей и общественных деятелей. Пример тому — А,
Н. Афанасьев, наезжавший в .родные воронежские места. Член кружка историка Т. Н.
Грановского, ученый; принятый в столичных редакциях и издательствах, был весьма
компетентным человеком. На него указывают как на одного из корреспондентов -
Герценаг. Для Никитина и его друзей не было секретом, что А. Н. Афанасьев, как _
писал хорошо его знавший земляк-современник, «получает прямо с колокольного
завода в первые руки». Понятно, о какой продукции идет речь.
Откроем еще один малоизвестный канал поступления к Никитину «подземной
литературы». Ее присылал в Воронеж член второвского кружка Ф. Н. ,Берг, уехавший в
1857 г. в Москву, а затем в Петербург искать литературного счастья. Письма Берга 1857
—1861 гг. к своему наставнику по кадетскому корпусу М. Ф. де Пуле полны известий о
событиях литературной жизни столиц, Он посылает де Пуле запрещенные
стихотворения Пушкина, Полежаева, Огарева, Некрасова. 14 марта 1859 г. Берг
сообщает воронежскому корреспонденту: «У меня есть весь юмор огаревский (здесь и
ниже выделено автором
письма; так он определяет бесцензурные произведения Н. П. Огарева, очевидно,
имея в виду прежде всего его поэму «Юмор». — В. К)... Приеду в Воронеж — все
получите. А может, есть? Вы... напишите' только одно слово: есть или нет, уж я смекну.
Я имею вещи разные, но на ночь и проч. У меня юмор вернеющий...»
29
3 мая 1859 г. Берг отправляет де Пуле «превосходную вещь» — список