Иван Саввич Никитин
Шрифт:
своими, делами по хозяйственному департаменту министерства внутренних дел был
занят по горло, но все-таки выкраивал время, обивал пороги контор книготорговцев Н.
А. Сеньковского, А. А. Смирдина-сына и других.
Чувствуя готового вот-вот возникнуть конкурента, местные содержатели книжных
лавок усилили коммерческие старания. «Предприятие мое, — писал Никитин, — до
пес plus ultra 1 раздражило воронежских книгопродавцев. Гарденин думает устроить
кабинет
будет играть в магазине на фортепьяно, а публике, под мелодические звуки музыки,
предстоит неисчерпаемое наслаждение читать и читать». К слову скажем, так начина-
45
лась карьера будущего известною музыкального критика, профессора Московской
консерватории, друга П. И. Чайковского Николая Дмитриевича Кашкина, сына
владельца книжного магазина — Д. А. Кашкина, одного из первых наставников поэта
А. В. Кольцова. Как видим, соперники по торговой части у Никитина были серьезные.
Из Петербурга от Н. П. Курбатова приходили не очень утешительные вести:
комиссионеры упрямятся, дороговизна на книги страшная — том Гоголя стоит 15
рублей, Тургенева — 12, много затруднений с выбором литературы и канцелярских
вещей. Никитина насторожило, что помощник мало сообщал о выполнении поручений,
а больше о своих ежевечерних посещениях оперы, визитах, сплетнях вокруг
«Современника», кознях цензуры, новых пьесах Островского и т. д. и т. п.
Беспокойство Ивана Саввича за содержание книжного магазина и своевременность его
открытия нарастало.
Наконец Курбатов вернулся в Воронеж, но не собирался давать отчета, а напился
чаю и исчез. На другой день почивал до 11 часов, опять накушался чаю, сказал кое-что
о своих трудах в столице и потом не появлялся целых два дня — и это в то время, когда
больной Никитин буквально с ног валился, устанавливая книги на полки и занимаясь
другими спешными делами (за два дня до открытия магазина И. А. Придорогин писал о
нем: «Худ он стал, как скелет, и едва-едва может перетащиться с одного дивана на
другой...»). Однако все это можно было
1 До последней.степени (лат.).
еще как-то вытерпеть—Иван Саввич и не такое видывал на постоялом дворе, но как
вытерпеть разорительную для магазина беспечность и глупость Николая Павловича.
Оказалось, что он накупил в Петербурге французских книг на 1200 рублей — почти на
столько же, на сколько приобретено литературы на русском языке с письменными и
прочими товарами. «Сердце облилось у меня кровью от этой новости! — сокрушался
Иван Саввич. — Боже мой! Да куда же девать
их здесь продавать?» Плюс всякая дрянь, годящаяся разве в печку, пошлейшие
переводы с латинского, греческого и даже «Морской сборник» — было отчего прийти в
негодование. Нет, с таким компаньоном можно сразу же вылететь в трубу. Никитин,
однако, сдержался, не стал ссориться — на носу масленица и как-никак магазин надо
открывать.
В «Московских ведомостях» появилась заметка, извещавшая о долженствующей
быть воронежской новости. «Всем известны затруднения, — писал Никитин, —
встречаемые публикой в провинции как при чтении, так и при приобретении новых
книг: с одной стороны, они происходят от необходимости выписывать книги от
столичных книгопродавцев, что сопровождается излишними расходами и потерею
времени, а с другой — в провинции нет ник-акой возможности просмотреть книгу,
приобретение которой не входит в расчет читателя, между тем как предварительное
знакомство со вновь выходящими книгами необходимо для лиц, которые составляют
себе библиотеки. Цель вновь открываемого магазина состоит в устранении этих
затруднений... Он должен быть не только складочным местом старых и новых книг,
назначаемых единственно для продажи, но и летучею библиотекой: такой., по крайней
мере, характер будет иметь новый магазин». Соответствующее объявление поместили и
«Воронежские губернские ведомости».
22 февраля 1859 г. состоялось открытие книжного магазина И. С; Никитина. После
положенного в таких случаях молебна с водоосвящением бледный, еле державшийся на
ногах хозяин зарыдал и упал на грудь присутствовавшего тут же отца...
Мало-помалу здоровье Никитина поправлялось, поправлялись и коммерческие
дела. Как только у него в руках собиралась порядочная сумма денег, он забрасывал Н.
И. Второва просьбами купить и переслать для его дорогого детища кучу разных
46
товаров. «Побраните меня, моя душа, что я заставляю Вас ходить на почту, право, я
заслужил с Вашей стороны самую крупную брань, — смущенно обращается он к другу
13 марта 1859 г. — Уж такая у меня дрянная натуришка. Коли кого полюблю, ну — и
начну ему надоедать, и начну ему надоедать и до того наконец надоем, что мне не
рады, как больные лихорадке не рады... Право, побраните меня, но я все-таки Вас
обнимаю и целую и прошу Вас купить...» Далее следовал список всякой всячины-
вплоть до коленкора и муара. Ну как можно было отказать такому настойчивому проси-