Из рода Караевых
Шрифт:
— Хорошая у вас шашечка! — сказал жандарм. — Где взяли?
— В полку выдали!
— Ваш же полк пехотный! Вам шашечка не полагается!
— Я конный разведчик!
Щупающие глаза жандарма скользнули вниз, взгляд их остановился на сапогах Игоря.
— А шпор не дали?
— Шпор не дали!
— Документы позвольте!
Игорь полез в карман за своим удостоверением и вместе с ним нечаянно вытащил письмо Ивана Егоровича. И тут же уронил его на пол! Он нагнулся и сунул конверт назад с излишней поспешностью.
— А это что у вас такое? Подайте сюда!
Все внутри у Игоря похолодело от ужаса. Если письмо отберет жандарм,
— Пойдемте со мной, молодой человек! — сказал жандарм.
— Куда?!
— Куда надо!
— Никуда я не пойду с вами! Оставьте меня в покое!
С той же гадкой ухмылкой жандарм взял Игоря за рукав шинели.
— Пошли, пошли потихонечку!
Игорь вырвался и внезапно увидел, что по залу идет поручик Губенко — тот, что распекал Юрия Балковича в Ростове во дворе, где стояли марковские подводы.
Поручик был все так же румян и свеж. Левая рука на черной перевязи, марковская фуражка лихо приплюснута. По всему было видно, что поручик уже успел слегка зарядиться с утра.
— Господин поручик! — бросился к нему навстречу Игорь. — Здравствуйте!
Поручик Губенко взглянул на Игоря удивленно, но, узнав его, улыбнулся:
— А, здравствуйте! Вы как сюда попали?
— Меня отпустили на десять суток, господин поручик! А вот этот… — Игорь показал на приблизившегося жандарма, — привязался ко мне неизвестно почему.
— Дайте вашу увольнительную! — приказал поручик Игорю, не обращая внимания на вытянувшегося перед ним с ладонью у козырька жандарма.
Игорь подал поручику свое удостоверение.
— Какого же дьявола вам еще нужно?! — загремел поручик Губенко, обернувшись к жандарму. — Вы тут в тылу совсем распустились. На марковцев кидаетесь? Пошел вон!
— Господин поручик, я выполняю службу!
— Что?! — Поручик угрожающе шагнул к жандарму. — Вот я тебе сейчас покажу службу! Проваливай! Ну-ка, шагом марш!
Жандарм испарился.
— Спасибо вам, господин поручик! — от всей души сказал Игорь, пряча марковское удостоверение в карман, где покоилось, излучая сокровенный жар, письмо от тети из Ростова.
— Не за что! Надо было бы ему морду набить. Вот сволочь тыловая.
Поручик небрежно вскинул руку к виску и пошел к буфетной стойке.
Игорь вернулся к киоску. Снова взял с прилавка «Донскую волну», стал листать журнал.
— Быстро достаньте письмо! — услышал он шепот газетчика.
Игорь выполнил приказание.
— Положите письмо в журнал!
Игорь сунул конверт между страницами «Донской волны», положил журнал на прилавок.
— Ничего интересного. Старье! — сказал он громко Вадиму Николаевичу.
— Ожидаем новенькое! — ответил газетчик. Глаза у него потеплели.
— До свидания, Вадим Николаевич! — сказал Игорь, счастливый предельно, и услышал сказанные тихим шепотом слова:
— Спасибо, товарищ!
…Извозчика Игорь решил не брать — хотел целиком отдать Елене Ивановне деньги, которые вручил ему на прощанье Дима. От вокзала до Песчаной было далековато, но что такое какие-нибудь десять — двенадцать кварталов для человека, совершившего в походном порядке марш от Ростова до Каяла?! Но прежде всего надо было освободиться от погон.
Юный искатель приключений, лихой «конный разведчик» навсегда остался там, в Каяле. Желание снять с себя марковские погоны, вернее, не снять, а сорвать их, что называется, с мясом было для него сейчас даже не желанием, а жгучей потребностью.
Выйдя из здания вокзала
— Молодой человек! — услышал он за спиной голос жандарма. — Господин марковец!.. Одну минуточку!
Делая вид, что не слышит, Игорь ускорил шаги; дойдя до конца площади, свернул на боковую улицу и бросился бежать.
Редкие прохожие с удивлением глядели на бежавшего куда-то юношу в солдатской шинели без погон, с офицерской шашкой на ремне, колотившей его по ногам.
Добежав до знакомого проходного двора, Игорь нырнул туда, выскочил на параллельную улицу и только тут, убедившись, что погони за ним нет, перевел дух.
15. ВОССТАНИЕ
Ростов был занят Красной Армией, но под Батайском завязались тяжелые бои. Деникин перебросил сюда свои последние резервы в тщетной надежде внезапным отчаянным контрударом вернуть утерянное военное счастье. Но все понимали, что он обречен и что эти бои — лишь судороги предсмертного отчаяния.
Через городок на юг, в глубь Кавказа и к Черному морю на Екатеринодар — Новороссийск, днем и ночью тянулись обозы и беженцы. Проходили стада тощих, надрывно мычащих коров, гурты грязных, обессиленных овец, проезжали калмыцкие повозки и сани — их волокли низкорослые, неутомимые коньки. В повозках и санях неподвижно, как идолы, сидели старики с широкими медными лицами, древние, сморщенные старухи-калмычки в тулупах, с белыми платками, повязанными на головах чалмой, с трубками в зубах, плачущие черноглазые ребятишки и молодые девушки-калмычки, среди которых порой мелькали настоящие красавицы того удивительного монгольского типа, который некогда вдохновил Пушкина на известные стихи. Сбитые с толку буддийскими монахами, сулившими им «поголовное истребление», повинуясь воле своего феодала — князя Тундутова, калмыки бежали от красных куда глаза глядят, погибая по дороге тысячами: его величество сыпной тиф косил людей как траву.
Городок жил слухами, один другого тревожнее и страшнее. Газеты в киоск на вокзале поступали нерегулярно, да к тому же по сводкам добровольческого штаба и по газетным статьям понять действительное положение дел на фронте было невозможно. Улица и базар стали главными справочными центрами для перепуганных обывателей.
В гимназии жизнь шла как будто своим чередом: уроки начинались и кончались в положенные часы, учителя в форменных сюртуках и вицмундирах с теми же классными журналами под мышкой так же входили в классы, и так же, приветствуя их, вставали, громыхая досками парт, ученики, но уроков-то самих не было. В младших классах они еще кое-как проходили, а в старших дело всякий раз кончалось общим разговором о новостях и назревавших событиях. Преподаватель русского языка и литературы, державшийся с гимназистами особенно просто и по-дружески, симпатичный молодой армянин, прозванный Пулеметом за манеру говорить жаркой скороговоркой, — тот так прямо и начинал свои уроки: