Из тьмы

Тертлдав Гарри

Фортвежцы на альгарвейской службе торжественно кивнули. В отличие от рыжеволосых, они даже не могли попытаться вернуться домой. Горстка блондинов из Валмиеры тоже кивнула. Они действительно не могли вернуться домой. В глазах своих соотечественников они были гораздо худшими предателями, чем бойцы бригады Плегмунда в их глазах.

Но у Сидрока были свои мрачные мысли, когда он маршировал мимо повешенных дезертиров. Даже люди Мезенцио начинают понимать, что у них не осталось надежды. Если они могут это видеть, я должен быть проклятым дураком, чтобы пропустить это сам.

Он знал, что он не самый умный парень в округе. Если бы у него когда-либо были какие-либо сомнения на этот счет, потратив годы на то, чтобы его сравнивали с его умным кузеном Эалстаном, он бы излечил их.

Он рассмеялся, не слишком приятно. Если Эалстан был таким развратно умным, почему он влюбился в каунианскую девушку? Интересно, узнал ли он когда-нибудь, что ему достались неряшливые секунданты того рыжеволосого офицера. Он снова рассмеялся. Я надеюсь на это.

“Смотрите под ноги, ребята”, - крикнул Пулиано. “Вы же не хотите съехать с дороги, иначе окажетесь по уши в грязи. Это болотистая местность”.

“Это выглядит не так уж плохо”, - сказал кто-то. И, действительно, это было не так. На самом деле, это выглядело зеленее, чем большая часть более твердой почвы дальше на запад. На сухой земле весна только начинала давать о себе знать. Здесь, однако, болотные растения, или большинство из них, сохранили свой цвет в течение зимы. Дорога, казалось, почти проходила через луг.

Судаку подошел к Сидроку. На своем альгарвейском языке, приправленном вальмиеранским, он сказал: “Это болото - признак того, что мы растем недалеко от Трапани. Я проехал через столицу и через эту страну по пути на запад, чтобы присоединиться к Фаланге Валмиеры ”.

“Приближаемся к Трапани, да?” Сказал Сидрок, и голова блондина дернулась вверх-вниз. Сидрок хмыкнул. “Звучит не очень хорошо”.

“Нет”, - сказал каунианин. “Но к настоящему времени, что нам остается делать, кроме как умереть как герои?”

Сидрок снова хмыкнул. “Я не подписывался на то, чтобы быть героем”.

“Но что еще мы такое, сражающиеся насмерть за дело, которое наверняка проиграно?” Судаку упорствовал.

“Кто знает? Если уж на то пошло, кого это волнует?” Сказал Сидрок. “Кроме того, если мы проиграем - когда мы проиграем - кто назовет нас героями? Победители - это герои. Они забирают девушек, и их форма не пачкается. В историях мы просто парни, которые стреляют в них и промахиваются ”.

“Каждый - герой в своей собственной истории”, - сказал каунианин. “Единственная проблема в том, что наши истории, я боюсь, скоро закончатся”.

Прежде чем Сидрок смог ответить на это - не то чтобы это требовало особого ответа, потому что это казалось совершенно очевидной правдой, - кто-то в хвосте усталой, неуклюжей колонны людей издал испуганный крик: “Драконы! Драконы Ункерлантера!”

Оглянувшись через плечо, Сидрок заметил огромные каменно-серые фигуры, надвигающиеся на его товарищей - и на него. Он еще не был готов к тому, что его история закончится. “В грязь!” - заорал он и бросился к обочине дороги.

Это

была единственная надежда, которая была у солдат, и они использовали ее по максимуму, насколько могли. Подобно Сидроку, они забрались в болото так далеко, как только могли. Некоторые из них вспыхнули. Другие просто пытались покрыть себя илом. Драконы яростно ревели, изрыгая огонь. Ни один из языков пламени не подобрался слишком близко к Сидроку, но он все равно почувствовал исходящий от них жар. То, что случилось с людьми, которые остались на дороге, было некрасиво.

Выжившие собрались и поплелись дальше. Это было все, что они могли сделать. Сеорл был таким же грязным, как Сидрок. “Ты, сын шлюхи, я думал, от тебя давным-давно избавились”, - сказал он. “Ты круче, чем я думал”.

“Спасибо, я полагаю”, - сказал Сидрок.

Выше по дороге был городок под названием Латерца. Ему был нанесен такой же ущерб, как и любому другому альгарвейскому городку недалеко от Трапани. Однако посреди главной улицы, как в обычный день, стоял капитан с эмблемой мага. “А, хорошо”, - сказал он, увидев, какими солдатами командовал лейтенант Пулиано. “Банда наемников и вспомогательных войск”. Сидроку не понравился его тон или насмешка на его лице. Я через слишком многое прошел, чтобы ему было какое-то дело так на меня смотреть, подумал он. Маг продолжил: “Ты предоставишь мне всех своих каунианцев сразу”.

Сидроку совсем не понравилось, как это прозвучало. Как, очевидно, и Пулиано, который сказал: “О, я буду, я буду? И почему это?”

“Потому что это поможет войне, и потому что я, ваш начальник, приказываю это”, - ответил капитан. Чтобы я мог убить их, перевел Сидрок про себя.

Он был не единственным, кто сделал тот же перевод. Судаку протолкался вперед. Человек из Фаланги Валмиеры ткнул своей палкой магу в лицо. “Вы хотите иметь какое-нибудь дело со мной или моими соотечественниками?” холодно спросил он.

“Арестуйте этого человека!” - бормотал маг.

“Зачем?” С улыбкой спросил лейтенант Пулиано. “Мне кажется, это довольно хороший вопрос. Может быть, вам лучше ответить на него”.

“Ты хочешь иметь что-нибудь общее со мной или моими?” Судаку повторил.

У мага были нервы. Чего бы ни не хватало альгарвейцам, этого редко хватало. Он долго думал, прежде чем, наконец, покачать головой. И даже после того, как он это сделал, он погрозил кулаком лейтенанту Пулиано. “Это из-за таких людей, как вы, наше королевство в том состоянии, в котором оно находится”, - сказал он с горечью.

“Из-за таких людей, как я?” Вернулся Пулиано. “Ты в последнее время хоть раз смотрелся в зеркало?”

“Что это должно означать?” - требовательно спросил маг. Он действительно не знал. Сидрок мог видеть это. Это было так же тревожно, как и все остальное, что случилось с ним в последнее время - довольно пугающая мысль, если разобраться.

Судаку сказал: “Я думаю, тебе лучше исчезнуть. Я думаю, что если ты не исчезнешь, с тобой случится что-то плохое”.