Из тьмы

Тертлдав Гарри

“Нет”, - сказал майор.

Траку нахмурился. “Прошу прощения, сэр?”

“Нет”, - повторил парень. “Я не буду доплачивать, ни цента. Это часть моей униформы”.

“Сэр, я уверен, что у вас уже есть дождевик форменной одежды, как и у любого другого офицера”, - сказал Талсу. “Если вы хотите что-то с чуть большим стилем или качеством, вам действительно придется за это заплатить”. Он сам прошел через армию и знал, каковы правила.

Елгаванский аристократ посмотрел

на него так, словно только что обнаружил его в своем персике. “Кто ты такой, чтобы указывать мне, что я должен делать, а чего не должен?” - потребовал он ответа. “Как ты смеешь проявлять такую наглость?”

“Ваше превосходительство, даже у офицеров есть правила”, - сказал Талсу.

“Вам нужно мое дело или нет?” - спросил майор.

Отец Талсу говорил разумно: “Сэр, если вы хотите, чтобы я поставил ваш бизнес выше всех остальных, вам придется заплатить за это, потому что это будет означать, что одежда других людей не будет шиться так быстро, как им хотелось бы”. Это, вероятно, не означало бы этого. Это означало бы, что ему и Талсу придется работать сверхурочно, чтобы выполнить другие заказы вовремя. Однако, казалось, что лучше всего все упростить.

“Другие люди?” Аристократ фыркнул. Он явно не привык беспокоиться о том, беспокоит ли то, что он делает, кого-то еще. “У этих ваших ‘других людей’ в жилах течет благородная кровь?”

“Да, сэр, пара из них есть”, - флегматично ответил Траку.

И это, к изумлению Талсу, в мгновение ока образумило майора. “Ну, это другое дело”, - сказал он, все еще звуча грубо, но не так, как если бы он собирался обвинить двух портных в измене. “Если это вопрос причинения неудобств людям моего собственного класса ...” Его не заботило причинение неудобств простолюдинам. Однако беспокоить других аристократов - это имело для него значение. “Какой большой гонорар вы имели в виду?”

Траку назвал сумму, вдвое превышающую ту, которую он когда-либо брал с альгарвейца за срочную работу. Елгаванский дворянин принял ее, не моргнув глазом. Он и глазом не моргнул, увидев цену, которую Траку назначил за дождевик. Возможно, у него было больше денег, чем он знал, что с ними делать. Возможно - и более вероятно, рассудил Талсу, - он просто понятия не имел, сколько все это должно было стоить.

Все, что он сказал, уходя, было: “Проследите, чтобы все было готово вовремя, мои добрые люди”. А затем он вышел, как будто был королем, почтившим своим присутствием пару крестьян.

После того, как дверь закрылась, Траку что-то сказал себе под нос. “Прости, отец?” Сказал Талсу. “Я этого не расслышал”.

“Я сказал, неудивительно, что некоторые из наших людей ушли и сражались на стороне Альгарвианцев после возвращения короля Доналиту. Этот чистокровный сын шлюхи и все остальные, подобные ему, на фоне рыжих не выглядят такой уж выгодной сделкой ”.

“У меня самого была та же мысль раз или два - больше, чем раз или два - ”, - ответил Талсу. “Да, он перерожденный сын шлюхи. Но он наш сверхвоспитанный сын шлюхи, если вы понимаете, что я имею в виду. Он не будет вытаскивать нас сотнями, чтобы убивать ради нашей жизненной

энергии ”.

Его отец вздохнул. “Ты прав. Без сомнения, ты прав. Но если это лучшее, что мы можем сказать о нем - а это "прелюбодействующий хорошо" - то это довольно холодная похвала, не так ли?”

“Конечно, это так”, - сказал Талсу. “Но в этом нет ничего удивительного, или таковым быть не должно. Помните, у вас только что были клиенты из знати. У меня они были командирами. Я знаю, на что они похожи ”. Он чуть не сказал: Я знаю, что с ними не так. Даже если он этого не сказал, это было то, что он имел в виду.

“Но у рыжих тоже есть дворяне”, - сказал Траку. “Они есть у этих куусаманцев. Они должны. Но они не ведут себя так, будто их дерьмо не воняет так, как наше. Почему это? Почему мы застряли со сворой ублюдков на вершине?”

“Я не знаю”, - сказал Талсу. Он не знал ни одного елгаванца, который тоже знал. Он криво усмехнулся. “Потому что нам повезло, я думаю”.

Пальцы его отца изогнулись в жесте, отвращающем зло, который восходил ко временам Каунианской империи. “Это тот вид удачи, без которого я мог бы обойтись. Это та удача, без которой могло бы обойтись все королевство ”.

“О, да”, - согласился Талсу. “Но как мы можем это изменить?” Он сам ответил на свой вопрос: “Мы этого не делаем, пока Доналиту наш король. Он худший из всех. Он вздохнул. “Люди говорят, что в Ункерланте почти нет дворян”.

“Нет, но это из-за того, что король Свеммель убил большинство из них”, - сказал Траку. “Вместо этого у ункерлантцев есть король Свеммель. С ним выгоднее заключить сделку?” Талсу не ответил; судя по всему, что он слышал, Свеммель был настолько плохой сделкой, насколько кто-либо мог заключить. Его отец вонзил острие в цель: “Ты хочешь жить в Ункерланте?”

“Силы свыше, нет!” Талсу использовал тот же древний жест. “Но становится так, что я тоже вряд ли хочу здесь больше жить”.

“Тогда где?” спросил его отец.

“Я не знаю”. Талсу был не совсем серьезен. Однако, немного подумав, он сказал: “Куусамо, может быть. Слантайз такой... более свободные, чем мы, если вы понимаете, что я имею в виду. У меня были с ними кое-какие дела, когда я был в нерегулярных войсках. Они не поднимают большого шума из-за ранга и крови. Они просто делают то, что нужно делать. Мне это понравилось ”.

“Как бы тебе понравилась зима на Куусамане?” Траку спросил с хитрой улыбкой.

Талсу вздрогнул от одной только мысли. “Не думаю, что стал бы, не очень сильно”. Он склонился над туникой, над которой работал, когда вошел майор. Если они с отцом собирались закончить дождевик вместе со всем остальным, они могли позволить себе не так уж много болтовни. И вообще, что такое Куусамо, как не самогон?

На этот раз сани с Фернао и Пеккой скользили на запад, а не на восток. Каждый шаг запряженного северного оленя уносил Фернао все дальше не только от блокгауза, но и от общежития в районе Наантали. Общежитие намеренно было построено вдали от лей-линии. Это затрудняло доступ к нему и делало неудобным уход.