Избранные произведения в одном томе
Шрифт:
— Почему вы так уверены?
Джанет повернулась к ней.
— Потому что я тогда думала, не вырвать ли их из ушей, и больно ли это будет.
Эрика пожалела, что у нее нет с собой фотографии сережек.
— А могли эти серьги быть с бриллиантом?
— Сомневаюсь, что они были настоящие.
— А вы бы отличили настоящий бриллиант от фальшивого?
— Я что, похожа на женщину, которая разбирается в бриллиантах? — с горечью спросила она.
Вопрос был риторическим. Эрика огляделась и увидела длинное черное пальто на сушилке перед камином. От него поднимался пар.
—
— А чье же еще?
— Он сегодня куда-то ходил?
— Не знаю. Может, за молоком выходил. Вы все вопросы задали?
— Да. Спасибо.
Джанет снова включила телевизор на полную громкость.
Выйдя из их дома, Эрика села в машину и снова попыталась сложить в голове всю информацию по делу. Проехав немного вверх по улице, она остановилась у дома Мариссы. В палисаднике лежал свежий снег, уже начавший таять. Вблизи находилось два переулка — один около ее дома, второй — на противоположной стороне улицы. А за школой был перекресток, с которого по наземному переходу можно было добраться до жилого комплекса.
Судя по тому, что брызги крови заканчивались у самой калитки, убийца был на машине. После нападения и с него, и с орудия убийства должна была капать кровь, и она капала — вплоть до тротуара. Эрика подъехала к переулку, очень медленно свернула на него и бросила взгляд на капот. Переулок был слишком узкий для ее машины.
Тут зазвонил телефон, и она чуть не подпрыгнула от неожиданности. Звонил Макгорри.
— Босс, приезжай скорее в штаб, дело двинулось.
Глава 36
Эрика припарковалась у участка, схватила сумку и автоответчик и поспешила внутрь. Мосс, Питерсон, Кей и все остальные столпились у стола Макгорри.
— Что случилось? — спросила Эрика, увидев столько радостных лиц.
— Я сводил воедино все свидетельские показания и составлял график передвижений Мариссы в вечер ее смерти, — начал объяснять Макгорри. — До половины девятого она работала в клубе «Матрикс». В тот день шоу началось раньше обычного, и после него никто не остался выпить, все поехали по домам. В 21:10 она села на электричку на станции Черинг-кросс. — Он увеличил видео до полноэкранного режима. — Вот она, бежит на поезд и еле успевает в закрывающиеся двери. — Он проиграл короткое видео, на котором Марисса на высоких каблуках бежит в развевающемся пальто. — В поезд она села одна, с ней никого не было.
— Хорошо. Это все к чему-то ведет?
— О, да, — улыбаясь, заверил Макгорри. Питерсон тоже улыбнулся и кивнул.
— Тогда продолжай.
— Еще есть съемка с камеры поезда, на который она пересела на станции Лондон-Бридж. Он нового образца, и вагоны оснащены видеонаблюдением. — На экране появился заполненный людьми вагон, снятый камерой над дверями. — Вот она, стоит зажатая между двумя парнями. Думаю, они геи, потому что не обращают на нее никакого внимания.
— Хорошо, хорошо, обойдемся без субъективных мнений.
— Я к тому, что в вагоне никакие отморозки к ней не приставали, — пояснил он, пробежавшись по десятиминутной записи. — В 21:42, на станции Форест-Хилл, вагон пустеет.
—
— Нет. Только с платформы, когда Марисса выходит вместе с остальными пассажирами, — сказал он, открывая следующее видео.
— Хорошо, что еще есть?
— Вот, сейчас будет лучшее. В школе напротив дома Мариссы Льюис, на Конистон-роуд, есть две камеры, по обеим сторонам игровой площадки. С одной из них как раз видна калитка ее дома.
И правда, на последнем видео частично был виден дом Мариссы — просматривалась калитка, начало переулка и часть улицы в сторону перекрестка.
— Есть временная метка? — спросила Эрика.
— Видео начинается в 21:40.
Они внимательно смотрели на безлюдную черно-белую заснеженную улицу и калитку.
— Что это? — спросила Эрика, заметив какое-то движение на 21:51.
— Это кошка, — ответил Макгорри.
— У Мариссы был кот, — уточнила Кей. — Его зовут Бикер.
— Ты его допросила? — пошутил кто-то из сотрудников.
— Отвали, — ответила Кей.
— Тихо! — скомандовала Эрика.
— Вот, — Макгорри показал на одетого в черное человека в противогазе. Он осторожно, но при этом целенаправленно шел по улице, поскользнулся и чуть не упал. У калитки он остановился и посмотрел на дом, а затем прошел дальше и исчез в темном переулке.
— Господи, — выдохнула Эрика.
— Перемотаем запись на семь минут вперед, когда Марисса Льюис подойдет к дому.
Когда на экране появилась Марисса, в комнате повисла тишина. Большинство уже смотрели запись, но и во второй раз напряжение сохранялось. Марисса открыла калитку и исчезла в палисаднике. Через десять секунд человек в противогазе вышел из темного переулка и подошел к калитке. В руках у него был длинный нож. Он открыл дверь и скрылся во тьме.
— Ничего из случившегося в палисаднике на съемке не видно, — сказал Макгорри. — Через четыре минуты он просто выходит наружу.
— Ты уверен, что ничего не видно? — переспросила Эрика.
— Я смотрел несколько раз, в замедленном воспроизведении. Ничего не видно. Совершенно ничего.
Он перемотал видео до момента, когда человек с окровавленным ножом вышел из калитки и оглянулся.
— Он вытирает нож тканью, которую достает из кармана. Кладет нож в карман, поворачивает направо и уходит из кадра. — В комнате стояла полная тишина. — Дальнейшие его передвижения я отследить не смог. Камер в этом районе больше нет. Он мог сесть в машину, мог зайти в дом. Мы не знаем.
— Включи видео еще раз, — попросила Эрика.
Она остановила на моменте, когда человек вышел из калитки, и на лице был четко виден противогаз. Она встала и взяла со своего стола распечатку письма, отправленного Джозефу Питкину.
— Это одна и та же модель? — спросила она, поставив ее рядом с экраном.
— Не знаю. Похоже на старый военный противогаз, — ответил Макгорри.
— Нужно поднять фотороботы, сделанные по описанию жертв нападений. А если их нет, нужно их составить. И поскольку сейчас у нас есть данные с камеры и мы знаем точное время, можно еще раз обойти соседние дома и спросить, не видел ли кто чего. Отлично сработано!