Избранные сочинения в шести томах. Том 6-й
Шрифт:
Мистер Уайлдер, — сказал Корсар, — я должен извиниться за то, что поступил с вами грубо...
Не хотите ли перекусить чего-нибудь, сэр? На свете не¬ много найдется вещей, нужных человеку, которых не мог бы принести Родерик. — Благодарю, я ничего не хочу. — Тогда будьте добры следовать за мальчиком. Он проводит вас в кают-компанию и ознакомит с нашим уставом. Через час вы все это усвоите, и я к вам зайду. Посвети хорошенько на лестнице, мальчик. Впрочем, вы, сэр, умеете, кажется, спускаться и без помощи лестницы, не то я не имел бы сейчас удовольствия находиться в вашем обществе. При этих словах Корсар лукаво улыбнулся; однако тот, над кем он подшутил в башне, ничем не показал, что воспоминание о неприятном положении, в котором он там очутился, доставило ему удовольствие. Заметив, что лицо Уайлдера, готового следовать за мальчиком, стоявшим у люка со свечой в руке, не выражает особенной радо¬ сти, Корсар сделал шаг по направлению к нему и бы¬ стро сказал любезным тоном хорошо воспитанного чело¬ века: — Мистер Уайлдер, я должен извиниться за то, что поступил с вами на первый взгляд грубо, когда мы рас¬ ставались на холме. Хотя я и полагал, что вы станете моим, я не был совершенно уверен в своем приобретении. Вы скоро поймете, как необходимо бывает такому чело¬ веку, как я, избавиться в нужную минуту от собесед¬ ника. Уайлдер повернулся к нему с выражением, в котором не было теперь даже тени неудовольствия, и знаком по¬ просил его не говорить больше об этом. — Конечно, очутиться в таком положении было до¬ вольно неприятно, но я признаю справедливость ваших слов. Я и сам, наверно, поступил бы так же, если бы у меня хватило сообразительности. — У доброго человека, что мелет в ньюпортской раз¬ валине свое зерно, дела, наверно, идут плохо, раз крысы оставляют его мельницу! — крикнул
Глава VII Р о меъ Когда такого в мире нет закона, Чтобы тебя богатым сделал он,— Брось нищету, нарушь закон: бери. Аптекарь. Не воля соглашается, а бедность. Шекспир, «Ромео и Джульетта» Когда Уайлдер исчез, Корсар остановился и несколько минут не двигался с места. Лицо его озарилось торжест¬ вующей улыбкой — он наслаждался своим успехом. Но, хотя на этом умном лице отражалась полная удовлетво¬ ренность, выражение его отнюдь не было ни грубым, ни самодовольным. Корсар улыбался, как человек, с плеч которого внезапно свалилась тяжкая забота, но который не способен хищно радоваться тому, что теперь он может с выгодой для себя воспользоваться услугами ближнего. Пожалуй, внимательный наблюдатель уловил бы тень сострадания в этой светлой улыбке и переменчивом блеске то вспыхивающих, то темнеющих глаз. Впрочем, это выражение скоро исчезло, и весь облик Корсара вновь обрел беспечность и невозмутимость, которыми он боль¬ шей частью отличался в часы досуга. Выждав, пока Родерик проводит Уайлдера в нижнюю каюту и даст ему для ознакомления корабельный устав, капитан еще раз ударил в гонг и снова вызвал своего юного слугу. Однако мальчику пришлось подойти к хо¬ зяину совсем близко и трижды напомнить ему о своем присутствии, прежде чем тот обратил на него вни¬ мание. — Родерик, — произнес Корсар после длительного молчания, — ты здесь? — Здесь, — ответил тихий, печальный голос, — Ты дал ему устав? — Дал. — Он читает? — Читает. — Хорошо. Мне надо поговорить с генералом. А тебе пора отдохнуть. Доброй ночи. Вызови генерала ко мне на совещание и спокойной ночи, мой Родерик. Мальчик наклонил голову, но не помчался с обычной живостью выполнять поручение, а на минуту задержался 523
у кресла своего господина; но, так и не поймав его взгля¬ да, он неохотно спустился по лестнице в нижнюю каюту и в ту ночь больше не приходил. Не стоит описывать вторичное появление генерала. Оно мало чем отличалось от его первого entr'ee *, за ис¬ ключением того, что на этот раз показалась вся его фи¬ гура, прямая и высокая. Словно хорошо отрегулирован¬ ный автомат, он отдал по-военному честь своему началь¬ нику, пододвинул себе стул и после тщательных приго¬ товлений молча уселся. Корсар наконец обратил внимание на генерала, ибо ответил на его приветствие любезным кивком, не сочтя, впрочем, необходимым прерывать из-за его прихода свои размышления. Однако в конце концов он внезапно повернулся к нему и коротко сказал: — Генерал, кампания еще не окончена. — А что нужно делать? Сражение выиграно, враг в плену. — Да, ваша роль в этом деле сыграна, но мою еще надо доиграть. Видели вы молодого человека в нижней каюте? — Видел. — Как он вам понравился с виду? — С виду он моряк. — Вы хотите сказать, что он вам не понравился? — Я люблю дисциплину. — Я очень ошибаюсь в людях, если он не понравится вам на палубе. Но оставим это. Я хочу просить вас об услуге. — Об услуге? Нынче уже поздновато. — Неужели я сказал «об услуге»? Нужно выполнить служебный долг. — Жду ваших приказаний. — Нам необходимо проявлять величайшую осторож¬ ность. Вы ведь знаете... — Жду ваших приказаний, — повторил генерал. Корсар сжал губы, подавил улыбку и полуласково, по¬ лу повелительно продолжал: — В лодке, приставшей к кораблю, вы найдете двух матросов. Один из них белый, другой негр. Велите под¬ нять этих людей на корабль в один из носовых кубриков и напоить допьяна l. Entr'ee (франц.) — вход, явление; выход на сцену. 524
— Слушаюсь, — ответил тот, кого здесь прозвали гене-« ралом, поднимаясь с места и широкими шагами направ¬ ляясь к двери. — Постойте, — задержал его Корсар. — Кому вы это поручите? — Найтингейлу — у него голова почти такая же креп¬ кая, как у меня. — Он сейчас далеко. Я послал его на берег разыски¬ вать безработных моряков, которым пришлась бы по вку¬ су служба у нас на корабле, и обнаружил его в таверне, где ону распустив язык, краснобайствовал, словно адво¬ кат, сорвавший гонорар с обеих враждующих сторон. К тому же за выпивкой он поругался с одним из этих самых людей, и здесь у них может дойти до кулаков. — Тогда я сделаю это сам. Меня как раз ждет мой «ночной колпак»; придется только подвязать его покреп¬ че, чем обычно. Корсар, по-видимому вполне довольный этим завере¬ нием, дружески кивнул в ответ и, так как вояка уже со¬ бирался уходить, снова задержал его: — Еще одно, генерал. Речь идет о вашем пленнике. — Его тоже надо напоить? — Ни в коем случае. Велите привести его сюда. Генерал что-то буркнул в ответ и вышел из каюты. «Я проявил слабость, — размышлял между тем Корсар, снова начав расхаживать взад и вперед по каюте, — слиш¬ ком легко доверившись открытому лицу и юношеской вос¬ торженности; но либо я сильно ошибаюсь, либо у этого мальчика есть причины считать, что весь мир ему отвра¬ тителен и быть готовым на любую романтическую аван¬ тюру. Но обмануться в нем сейчас было бы катастрофой, поэтому теперь я буду осторожен, предельно осторожен. Он необыкновенно привязан к этим двум матросам. Хотел бы я знать его историю! Но все в свое время. Оба они должны остаться у нас заложниками — порукой его воз¬ вращения и верности. Если он окажется двуличным, — что ж, они моряки, а в нашем суровом ремесле гибнет не¬ мало людей. Хорошо придумано! Таким образом щепе¬ тильность этого гордеца — если только он, как мне хочется верить, настоящий человек — не будет задета ни малей¬ шим подозрением о коварном умысле с нашей стороны». Пока капитан был погружен в свои мысли, в каюту 525
незаметно вошли два матроса и, неслышно усадив на стул некое человеческое существо, безмолвно удалились. Корсар опешил от неожиданности, не сразу сообразив, в чем дело: а тот, другой, просто оцепенел от изумления и стра¬ ха. Наконец по лицу капитана скользнула тонкая насмеш¬ ливая улыбка, и он отрывисто произнес: — Приветствую вас, сэр Гектор Хоумспан! Глаза совершенно ошеломленного портного — ибо в сети Корсара попался уже знакомый читателю болтун — блуждали по сторонам, повсюду встречая причудливое смешение роскоши и воинственности, но после каждого жадного взгляда, брошенного на эти драгоценные пред¬ меты, неизменно задерживались на стоящей перед плен¬ ником фигуре и словно впивались в нее. — Я говорю, приветствую вас, сэр Гектор Хоумс¬ пан! — Да простит господь бог прегрешения несчастного отца семи малых ребятишек! — выдавил из себя порт¬ ной. — Немногим можно поживиться у неутомимого чест¬ ного труженика, который от восхода до заката корпит пад работой. — Что за недостойные речи в устах дворянина, сэр Гектор! — прервал его Корсар, взяв хлыст, небрежно бро¬ шенный на стол, и принимаясь слегка похлопывать им портного по плечу, словно разыгрывал волшебника, что одним своим прикосновением снимает колдовские чары. — Выше голову, честный и верный слуга короля! Теперь-то счастье наконец начнет вам улыбаться: всего несколько часов назад вы жаловались, что с этого корабля к вам не ходят заказчики, а сейчас вам предстоит одевать всю его команду. — Ах, высокочтимый, великодушный Корсар! — бы¬ стро заговорил Хоумспан: вместе с сознанием к нему вернулась и велеречивость, — я ведь совсем обеднел и обни¬ щал. Жизнь моя протекала в трудах и испытаниях. Пять кровопролитных и жестоких войн... — Хватит! Я же сказал, что счастье как раз начало вам улыбаться. Одежда необходима джентльменам нашей профессии не меньше, чем приходскому священнику. За каждый стежок вы получите соответствующее вознаграж¬ дение. Смотрите! — добавил он, нажав на пружину потай¬ ного ящика, который открылся и явил глазам груду зо¬ лота, где беспорядочно смешались монеты чуть ли не всех 526
христианских государств. — У нас хватит денег, чтобы за¬ платить тем, кто нам верно служит. Внезапное появление перед глазами портного этой груды золота, неизмеримо превосходившей не только то, что он когда-либо видел, но и все, что способен был во¬ образить, произвело на него должное впечатление. Насла¬ дившись этим зрелищем, он перевел взгляд на достойного зависти обладателя такого сокровища и спросил голосом, звучавшим все тверже, по мере того как портвгой обретал былую самоуверенность: — А что же я должен буду делать, могущественный мореход, чтобы получить хоть крупицу этих богатств? — То же, что вы ежедневно делаете на берегу: кроить и шить. Может быть, иногда пригодится и ваш талант ма¬ скарадного костюмера. — Ах, маскарадные костюмы — греховные и нечести¬ вые выдумки дьявола, вовлекающего людей в грех и гнус¬ ную мирскую суету!
что, пока перед глазами ее стоит призрак нужды, она ста¬ нет вопить на весь Ньюпорт. Хотя Корсар, в противоположность своему пленнику, отнюдь не опасался, что язык Дезайр нарушит мир и со¬ гласие на его корабле, он был настроен снисходительно. Снова нажав пружину, он взял горсть золотых монет и, протянув ее Хоумспану, спросил: — Хотите наняться на корабль и принести присягу? Тогда деньги ваши. — Господь да не введет нас во искушение и да изба¬ вит нас от лукавого! — воскликнул портной. — Героиче¬ ский корсар, я страшусь правосудия. Наскочи на вас ко¬ ролевский крейсер, разразись ли буря, что выбросит вас на берег, — будет, пожалуй, опасно оказаться слишком тесно связанным с вашей командой. Мелкие же услуги, которые я буду оказывать вам по принуждению, останутся незамеченными, на что я смиренно уповаю, как надеюсь и на ваше великодушие, благородный и высокочтимый ка¬ питан, — не позабудьте о них при разделе ваших будущих доходов. — Ох, уж эта портновская привычка — присваивать себе обрезки! — пробормотал Корсар и, легко повернув¬ шись на каблуках, с таким раздражением ударил в гонг, что резкий звук разнесся по всему кораблю.. Из разных дверей каюты появилось несколько матро¬ сов, и один из них спросил, что прикажет капитан. — Уведите его на койку! — резко бросил Корсар. Хоумспана живо стащили со стула — то ли со страху, то ли из расчета он, казалось, не мог шевельнуть ни ру¬ кой, ни ногой — и поволокли к двери, сообщавшейся со шканцами. — Постойте! — крикнул он бесцеремонным носильщи¬ кам, когда они волокли его из каюты. — Дайте мне ска¬ зать еще одно слово. Благородный и честный мятежник, хоть я и не соглашаюсь служить вам, но и не отказы¬ ваюсь недостойным и неучтивым образом, ибо жестокое искушение терзает меня. Мы можем заключить договор, который будет выгоден обеим сторонам и не нанесет ни¬ какого ущерба закону. Я хотел бы, могущественный командир, незапятнанным пронести свое имя до могилы, а равно и окончить дни свои не раньше уготованного мне срока; ибо, выйдя с честью, здравым и невредимым, из пяти жестоких, кровопролитных войн... 528
— Убрать его! Хоумспан исчез, словно по мановению волшебного жезла, и Корсар снова остался один. Долгое время никто не прерывал его размышлений. На корабле царила глубо¬ кая тишина — свидетельство неумолимо строгой дисци¬ плины. Если бы в этой каюте сидел сейчас не моряк, ему могло бы показаться, что он находится в церкви, настоль¬ ко приглушенно и смутно доносился сюда ритм жизни, а ведь корабль был полон людей «без совести и чести». Правда, порой долетали резкие, грубые выкрики, ко¬ гда какой-нибудь пьяница затягивал матросскую песню. Впрочем, и эти звуки слышались все реже и реже, а за¬ тем и вовсе прекратились. Наконец Корсар услышал, как кто-то дергает за ручку двери, и его приятель генерал вновь появился в каюте. Походка, выражение лица да и весь вид этого вояки не оставляли сомнений в том, что если данное ему недав¬ но поручение выполнено успешно, то он приложил к этому немалые усилия и сам основательно пострадал. Кор¬ сар сразу же поднялся с места и потребовал рапорта. — Белый до того пьян, что и лежа должен держаться за мачту, а негр либо обманщик, либо голова у него же¬ лезная. — Надеюсь, вы не слишком скоро сложили оружие? — Отступление произошло ни на минуту раньше, чем было нужно, но с таким же успехом мояшо бить по утесу! Корсар пристально посмотрел на генерала, чтобы убег диться, в каком состоянии находится его подчиненный. — Хорошо. А теперь время разойтись на ночь. Генерал старательно вытянулся и повернулся лицом к столь часто упоминавшемуся нами люку. Затем, сделав над собой отчаянное усилие, он попытался дойти до него своей обычной военной поступью. Капитан не сделал ни¬ каких замечаний насчет того, что генерала явно пошаты¬ вало, и этот ревностный служака решил, что спу¬ скается по лестнице с полным достоинством, тем более что его внутреннее «я» пребывало отнюдь не в том состоянии, когда оно способно обнаружить мелкие про¬ махи, которые допускает его телесная оболочка. Корсар взглянул на часы и, дав генералу время отступить в стро¬ гом боевом порядке, сам начал легкими шагами спу¬ скаться вниз. 529
Нижние помещения корабля, хотя и убранные далеко не так роскошно, как верхняя каюта, были все же забот¬ ливо обставлены и располагали всяческими удобствами. В самой задней части судна находилось несколько кают для прислуги, сообщавшихся с офицерской столовой или, выражаясь по-морскому, кают-компанией. По обе ее сто¬ роны размещались офицерские каюты — так торжественно именовались спальные помещения тех, кому подобала честь пребывать на шканцах 1. За кают-компанией, побли¬ же к носовой части, шли каюты младших офицеров, а не¬ посредственно против них размещался отряд, которым командовал человек, прозванный генералом: это подразде¬ ление как бы служило барьером между начальниками и разнузданной массой матросов. Такое расположение помещений мало отличалось от устройства, принятого на военных кораблях того же типа, что судно Корсара. Но Уайлдер не преминул заметить, что переборки, отделявшие каюты от кубрика и других помещений для команды, были гораздо солиднее обычного и что тут же находилась небольшая гаубица, предназна¬ ченная, в случае необходимости, для «внутреннего упот¬ ребления», как выражаются медики. Двери отличались необычайной прочностью, а приспособления, устроенные для того, чтобы забаррикадировать их, были рассчитаны скорее на возможность военного столкновения, нежели на защиту мелкого имущества от мелких посягательств. Пе¬ реборки, бимсы и карленгсы были увешаны тщательно прикрепленными к ним мушкетами, пистолетами, корти¬ ками и полупиками, причем в таком количестве, что было совершенно ясно — они находятся тут не только для кра¬ соты. Словом, офицеры здесь несомненно чувствовали, что и их собственная безопасность, и покорность их буйной команды зависят как от влияния на нее командиров, так и от их способности оказать ей дружное сопротивление, а это ввиду относительной малочисленности командного со¬ става обязывало проявлять должную рсмотрительность и не пренебрегать никакими предосторожностями. В кают-компании Корсар нашел своего только что завербованного помощника, занятого, по всей видимо¬ 1 Шканцы — пространство верхней палубы между грот- и бизань-мачтами. На шканцах выстраивался почетный караул, объявлялись приказы и т. д. Матросам вход на шканцы без дела был запрещен. 530
сти, изучением устава той службы, на которую он по¬ ступил. Направившись к нему, Корсар произнес откровенным, ободряющим и даже доверительным тоном: — Надеюсь, мистер Уайлдер, вы находите наш устав достаточно строгим? — Да, в строгости недостатка нет. Хорошо, если он исполняется так же строго, — ответил тот, вставая при появлении начальника. — Таких суровых правил я не встречал даже... — Даже где, сэр? — спросил Корсар, заметив, что его собеседник осекся. — Я хотел сказать — даже на службе его величе¬ ства, — ответил Уайлдер, слегка покраснев. — Не знаю, что такое с вашей точки зрения служба на королевском флоте — порок или рекомендация. — Конечно, второе. Я лично думаю так, ибо научился морскому делу там же. — На каком корабле? — с интересом спросил его Уайлдер. — На разных, — последовал холодный ответ. — Но, если говорить о суровости нашего корабельного устава, то вы скоро поймете, что при отсутствии на берегу судебных учреждений, к которым мы могли бы прибегнуть, а на море — братских крейсеров, готовых оказать помощь в нужную минуту, командир неизбежно должен быть, обле¬ чен немалой властью. Вы убедитесь, что моя — достаточно обширна. — Пожалуй, даже неограниченна, — сказал Уайлдер с улыбкой, почти иронической. — Надеюсь, у вас не будет повода сказать, что я ею злоупотребляю, — ответил Корсар, не заметив или не по¬ казав виду, что уловил выражение лица собеседника. — Но вам пора отправляться на берег. Молодой человек поблагодарил его учтивым поклоном и сказал, что готов ехать. По дороге в свою каюту капи¬ тан выразил сожаление, что поздний час и необходимость соблюдать инкогнито корабля лишают его возможности подобающим образом обставить отъезд на берег офицера, занимающего такой высокий пост. — Впрочем, у вас есть шлюпка, а ваши здоровые пар¬ ни живо доставят вас на мыс. Кстати, эти двое поступают ко мне вместе с вами? 531