Избранные сочинения в шести томах. Том 6-й
Шрифт:
промеж этих домов, пока не выйдете на ветре вон к той церкви. А там. уже идите на всех парусах к доброму Джо Джбраму: такой удобной стоянки для честного купца нет ни в одной таверне здешних мест. Я же спущусь напря¬ мик, и, учитывая, что ход у нас разный, мы войдем в порг один вслед за другим. — А какой смысл в таком маневрировании? Или ты не можешь разговаривать, не пропустив стаканчик? — Такое даже обидно слышать! Придет время, и вы увидите, какой я трезвенник, когда исполняю поручения. Но ведь если люди увидят, как мы разговариваем на до¬ роге, то я могу лишиться доверия наших дам — ведь вы- то у них не бог весть в какой чести. — В этом, пожалуй, ты прав. Тогда смотри же пото¬ ропись. Дамы говорили, что собираются на «Кароли¬ ну», — значит, нельзя терять ни минуты. — Не бойтесь! Так уж сразу они не выйдут в море, — ответил старик, поднимая над головой раскрытую ладонь, чтобы проверить направление ветра. — Сейчас ветра не хватит и на то, чтобы остудить пылающее личико этой молодой красотки. И можете быть спокойны, покуда хо¬ рошенько не подует с моря, сигнала им не дадут. Уайлдер помахал ему рукой и легким шагом двинул¬ ся по дороге, раздумывая о поэтической метафоре, кото¬ рую свежесть и юная прелесть Джертред исторгли даже у такого старого'и грубого человека, как его новый союз¬ ник. Тот же некоторое время провожал его веселым, не¬ сколько насмешливым взглядом, а затем и сам заторо¬ пился, чтобы вовремя поспеть к месту встречи. Глава X Предупреди его, чтобы он не произ¬ носил непристойных слов. Ш е к с п и р, «Зимняя сказка» Подходя к «Ржавому якорю», Уайлдер заметил в до¬ толе спокойном городе явные признаки сильнейшего вол^ нения. Больше половины всех женщин и около четверти всех мужчин, проживавших в более или менее близком соседстве с этой знаменитой таверной, собрались у её двери и внимали некой особе женского пола, которая орал 564
торствовала
За несколько тяжеловесной шуточкой кабатчика по¬ следовал негромкий, но дружный смешок, хотя на рас¬ строенном лице Дезайр она не вызвала и тени улыбки; лицо это выражало такую скорбь, словно оно на веки веч¬ ные утратило способность улыбаться. — Нет, нет, только не он! — возопила неутешная су¬ пруга портного. — Не такой он был человек, чтобы по-хо¬ рошему выпить ради торжественного случая вроде победы королевских войск. Ни о чем он не думал, кроме своей работы, из-за этого-то я больше всего и убиваюсь. Столько лет я привыкла рассчитывать на то, что он ра¬ ботает, а теперь, извольте, должна сама выпутываться. Тяжелый это крест для женщины! Но он у меня попла¬ тится, если только в Род-Айленде и на плантациях Про¬ виденса существует закон! Пусть только истечет поло¬ женное время, и если после этого он сунет сюда свою мерзкую рожу, так увидит, как и многие другие бродяги до него, что остался без жены и без угла, где бы он мог преклонить свою поганую голову. Тут она заметила любопытную физиономию старого матроса, уже пробившегося вперед и стоявшего теперь рядом с ней, и внезапно добавила: — Вот здесь незнакомый человек = он только что по¬ явился. Скажите-ка, приятель, не повстречался вам по дороге сюда беглый бродяга? — Мне и так нелегко вести посуху свою старую посу-« дину — где же мне было записывать в судовой журнал название и разряд каждого встречного судна? — с пол¬ нейшим хладнокровием ответствовал тот. — Но вот сей¬ час вы про это заговорили, и мне вспомнилось, что как раз к началу утренней вахты я и правда встретился с каким-то малым вон там, в кустарнике между городом и паромом, что перевозит народ с острова на материк. — А как он выглядел? — вскричали, как один, пять- шесть голосов, которые, однако, перекрывал голос Де¬ зайр, подобно тому как первоклассный солист заглушает своими фиоритурами трели всех прочих певцов оперной труппы. — Как выглядел? Ну, руки у него болтались там, где положено по правилам оснастки, а ноги несли его так же, как любого доброго христианина. Правда, теперь я вспо¬ минаю, что одна нога у него была короче, словно умень¬ шенный шкентель, и что на ходу его сильно кренило. 566
— Это он! — раздался тот же хор голосов, Несколько человек сейчас же вырвались из толпы с намерением броситься вдогонку за преступником и тем самым обеспечить себе уплату по кое-каким счетам не¬ счастного, обесславленного портного. Что же касается Дезайр, не имевшей никаких законно оформленных пре¬ тензий к своему бродяге мужу и никаких надежд полу¬ чить от него что-нибудь, то она удовольствовалась тем, что продолжала на месте собирать все сведения о беглеце, какие только могла. Быть может, ее живому воображению уже рисовались все радости свободы, которые сулил ей предполагаемый развод вкупе со сладостной перспективой нового замужества, расцвеченной воспоминаниями о пер¬ вой любви. Во всяком случае, все это несколько успокоило ее возбужденный дух, и она продолжала свои расспросы довольно прямо и решительно. — А был ли у него вороватый вид? — спросила она, не обращая внимания на то, что ее так внезапно оставили соседи, только сейчас выражавшие самое живое соболез¬ нование. — Был ли у него подлый вид скрывающегося от всех беглеца? — Как выглядело его носовое украшение, точно вам не скажу, — ответил старый моряк, — хотя, в общем, у него был такой вид, точно его довольно долго продержали под сточным желобом с подветренной стороны. Если уж вы спрашиваете моего мнения, то, на мой взгляд, бед¬ няга страдал от... — ...от безделья, хотите вы сказать. Да, да, на его беду, в последнее время он очень мало работал. Не при¬ ходилось ему думать о деле, вот и полезли в голову вся¬ кие зловредные мысли. Он страдал от... — ...жены, — выразительно вставил старик. За этим беззастенчивым заявлением последовал все¬ общий весьма недвусмысленный хохот по адресу Дезайр. Нисколько не смущаясь столь явной поддержкой, ока¬ занной отважному моряку, сварливая супруга продолжа¬ ла гнуть свое: — Ах, вы не знаете, сколько я выстрадала и натерпе¬ лась за долгие годы жизни с этим человеком! Наверно, по его виду можно было догадаться, что он оставил дома оскорбленную женщину. — По его виду трудно было точно определить, на¬ сколько он оскорбил женщину, которую оставил на мерт¬ 567
вом якоре, — ответил старый моряк с похвальной осто¬ рожностью, — во всяком случае, было вполне очевидно, что где бы и в каком бы состоянии он ни оставил свою жену, — если, конечно, она ему жена, — он не счел нуж¬ ным оставить при ней и все ее снаряжение. На шее у него болталась куча всяких женских безделушек — они ему, верно, пришлись больше по вкусу, чем женские объятия. — Что? — в ужасе вскричала Дезайр. — Он посмел еще и обворовать меня! Какие вещи были на нем? Мо¬ жет быть, золотые бусы? — Не поручился бы, что они золотые. — Негодяй! — возопила взбешенная женщина, зады¬ хаясь, словно только что вынырнула из-под воды, где пробыла дольше, чем это дозволено человеческой приро¬ де, и начала изо всех сил пробиваться сквозь окружав¬ шую ее толпу, дабы выяснить дома, что из сокровищ, запрятанных в ее тайниках, похищено мужем. — Святота¬ тец, злодей! Обокрасть подругу своего сердца, мать своих детей и... — Полно, полно! — снова прервал ее хозяин «Ржа¬ вого якоря» совсем неподходящим к случаю тоном. — Никогда я не слыхивал, чтобы этого добряка обвиняли в мошенничестве. Соседи и трусом-то его обзывали не¬ охотно. Старый моряк взглянул прямо в лицо трактирщику, многозначительно подмигнул и промолвил: — Если честный портной не обокрал никого, кроме этой лихой бабы, на счету у него будет не очень-то много уворованного, ибо все золотые бусины, которые были при нем, не оплатили бы ему переправы на пароме. Я мог бы засунуть себе в глаз все золото, что висело у него на шее, и не стал бы от этого хуже видеть... Но нельзя же в са¬ мом деле, чтобы такая толпища загораживала вход в до¬ бропорядочную таверну, словно это порт, на который на¬ ложено эмбарго*. Потому-то я и отправил эту бабенку обследовать ее ценности, а все прочие бездельники, как видишь, пошли у нее в кильватере 2. Джо Джорам уставился на говорившего, как человек, завороженный некоей таинственной силой. С минуту он безмолвствовал, не спуская с него глаз, а затем внезапно 1 Эмбарго — запрещение какого-либо государства заходить в его порты иностранным судам. 2 Кильватер — след, остающийся за кормой идущего судна; 568
разразился громким, раскатистым хохотом, словно без всякого запоздания оценил проделку, действительно за¬ ставившую весь народ перебраться от его дверей к двери исчезнувшего портного. Наконец, помахав в знак при¬ ветствия рукой, он вскричал: — Здравствуй, Боб-Деготь, здравствуй, старина! От¬ куда ты. свалился? И какой ветер снова пригнал тебя в Ньюпорт? — Слишком много вопросов,
пременно вызвало бы любопытство окружающих, возвра¬ тился хозяин и вывел его из затруднения. Быстро огля¬ нувшись по сторонам, трактирщик остановил взгляд на нашем герое и подошел к нему довольно решительно, хотя и не без колебаний. г— Ну как, сэр, удалось вам найти подходящее суд¬ но? — спросил он, признав наконец незнакомца, с кото¬ рым уже беседовал накануне утром. — Рабочих-то рук сейчас больше, чем работы. — Может быть, выйдет и по-другому. На холме я по¬ встречал одного старого моряка, и он... — Гм! — прервал трактирщик, украдкой делая Уайл¬ деру знак следовать за собой. — Вам, сэр, будет, пожалуй, удобнее завтракать вон в той комнате. Уайлдер последовал за хозяином, но они вышли из общего зала совсем через другую дверь. Молодого чело¬ века несколько удивило, что трактирщик напускает на себя такую таинственность. Проведя Уайлдера круговым коридором, тот в глубоком молчании поднялся вместе с ним по внутренней лестнице на чердак. Там он легонько постучал в дверь, и в ответ Уайлдер услышал голос, по¬ разивший нашего искателя приключений, — такой он был глубокий и строгий. Очутившись в низенькой и довольно тесной комнатке, Уайлдер, однако, не увидел там никого, кроме моряка, которого трактирщик только что привет¬ ствовал как старого знакомого, назвав его при этом име¬ нем, весьма подходящим к его одежде, — Еоб-Деготь. По¬ ка Уайлдер оглядывался по сторонам, немало удивлен¬ ный своим странным положением, хозяин исчез, и он остался наедине со своим союзником. Тот занят был тем, что разрезал на части вышеупомянутую говядину и не без удовольствия поглощал какое-то питье. Не дав во¬ шедшему опомниться, старый моряк жестом указал ему на единственный свободный стул, а сам продолжал при¬ лежно поглощать говядину. — Честный Джо Джорам в приятельских отношениях со своим мясником, — произнес он и одним глотком опо¬ рожнил свою кружку. — Говядина у него всегда такая вкусная и ароматная, ни дать ни взять плавник палтуса. Вы ведь бывали в заграничных портах, братишка, или, вернее, однокашник, раз мы сейчас бросим якорь у одной и той же мерки. Конечно, вы бывали в чужих странах?. — Часто бывал. Какой бы я иначе был моряк? 570
— Тогда скажите мне по чести, бывали вы в такой стране, где всякая снедь — рыба, мясо, птица, плоды — не хуже, чем в достославной Америке, где мы с вами сей¬ час ошвартованы и где, полагаю, оба родились? — Ну, верить в такое уж полное наше превосходство во всем — значило бы слишком далеко зайти в любви к родине, ответил Уайлдер, охотно уклоняясь от глав¬ ной темы разговора: ему надо было сперва собраться с мыслями и увериться, что никто не подслушивает. — < Все полагают, что Англия в этом стоит выше нас. — Кто так считает? Всякие невежественные болту¬ ны. Но я побывал чуть ли не во всех землях и чуть ли не во всех водах, и я скажу вам, что все эти пустые хва¬ стунишки врут. Мы — колонии, друг, колонии! А если колония заявит стране-матери, что превосходит ее в том- то и том-то, это такая же дерзость, как если бы марсовый Джек сказал офицеру, что тот ошибается, хотя бы он и знал наверное, лто прав. Я всего лишь бедный человек, мистер... Как прикажете называть вашу честь? — Меня? Мое имя?.. Гаррис. — Я всего лишь бедный человек, мистер Гаррис, а был в свое время вахтенным начальником и провел много ночей на палубе не без того, чтобы поразмыслить о том о сем, хотя, может, и не вдавался при этом в такую фило¬ софию, как приходский священник на жалованье или адвокат на гонорарах. Позвольте сказать вам, что быть всего-навсего жителем колонии — унылое дело. Это ущем¬ ляет человека, принижает его гордость и дух, словом, делает из него все, чего хотелось бы его хозяину. Не стану ни¬ чего говорить о плодах, о мясе и о всякой прочей снеди, что доставляют из страны, о которой мы с вами много слышали и знаем, а только укажу вам на солнышко да спрошу: считаете ли вы, что король Георг может заста¬ вить его светить на своем острове так, как оно светит здесь, на широких просторах Америки? — Конечно, нет. Но все же ты сам знаешь, и в этом все согласны, что английские товары по качеству пре¬ восходят... — Да, да. Колония всегда плавает под ветром своей страны-матери. И все это делает болтовня, друг Гаррис. Слова, слова, слова. Словами человек может самого себя вогнать в жар, может стравить друг с другом матросов одной команды, может превратить вишню в персик и 571
камбалу в кита. Смотрите, вот здесь все наше длинное американское побережье, все наши реки, озера, ручьи, кишащие богатствами, которые могут насытить кого угод¬ но. Но, глядишь, появляются среди нас королевские слу¬ ги да начинают говорить о своих палтусах, камбалах и карпах, словно остальных рыб создал не господь, а сам черт без его разрешения устроил так, что они вроде как просочились у него сквозь пальцы. Уайлдер с удивлением посмотрел на старика. Тот, впрочем, продолжал есть с таким видом, словно высказал только самые обыденные вэщи. — У тебя больше привязанности к родному краю, чем верноподданнических чувств, приятель, — произнес он с некоторой строгостью в голосе. — Ну, уж к рыбам-то у меня таких чувств нет. На¬ деюсь, о божьих тварях можно говорить без ущерба для ближнего. А что: касается правительства, так это веревка, которую человек сам для себя сплетает и... — И что? — спросил Уайлдер, видя, что тот зако^ лебался. — Гм! Словом, я думад), что человек может и распле¬ сти то, что сплел, если ему больше нечего делать. Я, ка¬ жется, ничего худого не сказал? —- Худо только, что мне приходится напоминать тебе о деле, которое нас с тобой свело. Уж не забыл ли ты так скоро о честно заработанном задатке? Старый матрос отодвинул от себя блюдо с едой, скре¬ стил руки на груди и, посмотрев собеседнику прямо в глаза, спокойно ответил: — Когда мое имя внесено в список команды, на ме¬ ня твердо можно рассчитывать. Ведь вы плывете под та¬ ким же флагом, друг Гаррис? — В противном случае я был бы бесчестным чело¬ веком. Но, прежде чем я сообщу тебе свои планы и по¬ желания, ты уж прости, я хорошенько обследую вон тот чулан: мне надо убедиться, что мы тут одни. Вы там не найдете ничего, кроме тряпок и побря¬ кушек женской половины семейства честного Джо. Дверь не бог весть на каком запоре, так что можете туда за¬ глянуть и убедиться собственными глазами. Уайлдер и не ждал разрешения. Пока старик говорил, он открыл дверь и, обнаружив, что в чуланчике действи¬ 572
тельно нет ничего, кроме предметов, названных его собе¬ седником, повернулся к нему с видом человека, несколько даже разочарованного. — Ты был один, когда я вошел? — спросил он после краткого раздумья. — Был еще честный Джорам да вы. — И больше никого? — Я никого больше не видел, — ответил тот не без "некоторого смущения. — А если вы сомневаетесь, давайте все обыщем. Попадись мне только какой-нибудь любо¬ пытный, — ему не поздоровится!
– = Подожди! Ответь-ка на один вопрос: кто крикнул мне «войдите»? Боб-Деготь, довольно живо вскочивший с места, те¬ перь, в свою очередь, на миг словно задумался, а затем громко расхохотался: — А, вижу, мысли у вас дают крен! Если у чело¬ века во рту кусок говядины, он не может говорить так, словно его языку открыт весь морской простор, как ко¬ раблю, уже целые сутки находящемуся в море. — Значит, это был ты? — Могу присягнуть, — ответил Боб и сел на свое место, как человек, уладивший дело, к полному своему удовольствию. — А теперь, друг Гаррис, если вы готовы выложить все, что у вас на уме, я готов вас выслушать. По всей видимости, Уайлдера не слишком удовлетво¬ рило объяснение его собеседника, однако он пододвинул себе стул и начал: — После всего, что ты слышал и видел, приятель, мне незачем говорить тебе, что я не особенно желаю, чтобы дама, с которой мы разговаривали сегодня утром, и ее спутница отправились в плавание на «Королевской Каролине». Полагаю, для наших с тобой планов доста¬ точно, что ты об этом знаешь, а причина совершенно не касается твоего поручения. — Старого моряка не нужно учить, как собирать во¬ едино обрывки мыслей, — вскричал Боб со смехом, под¬ мигнув собеседнику, которому эта фамильярность при¬ шлась весьма не по вкусу. — Я провел на море пятьде¬ сят лет и за небо его не приму. — Ты, значит, хочешь сказать, что побуждения мои для тебя не тайна? 573