Изгнанники Эвитана. Том Третий. Вихрь Бездны
Шрифт:
– Если кто нарушал клятву - самое время вспомнить!
– хрипло расхохотался Октавиан.
– Я клялся старой няньке, что больше никогда не влезу ни на одно дерево, - через силу фыркнул Диего.
– Но покойной госпоже Долорес здесь точно делать нечего.
Впереди зловеще маячит стена. Сердце рухнуло, оборвалось... Тупик?! Нет. Просто коридор резко раздвоился.
Опять - выбор... Хотя лучше так, чем когда дорога отрезана вовсе.
– Слева - тени, - почти весело изрек брат.
– Справа - клятва.
– Направо, -
Они вылетели в огромный зал. Ого - не меньше десятка входов и выходов. И ни через что подобное по дороге сюда беглецы не пролетали.
Они сбились с пути. И теперь любой из коридоров может вести куда угодно - хоть на волю, хоть к змеям. А в единственном знакомом завелись тени-упыри...
– Передохнем секунду!
– сквозь зубы выдавил Диего.
– Виан сейчас свалится.
Элгэ молча кивнула. Мирабелла за спиной сидит тихо, как мышка. Но даже от этого уже не легче. Плечи превратились в одну сплошную боль.
А в зале трясет меньше. Во всяком случае - с потолка пока ничего не летит.
Эйда слабо застонала, когда ее осторожно опустили на каменный пол. И сами рухнули рядом.
Элгэ спустила-таки Мирабеллу с вконец затекших плеч.
Из глаз девочки катятся слезы. А в глубине зеленого взгляда затаилась правда.
– Клятву нарушила ты, - тихо и отчетливо произнес ребенок.
Глава восьмая.
Эвитан, окрестности Лютены.
1
Высокий круглый зал. Ворочается в глубине чудовище. И - ни единого камня сверху.
Наверное, если здесь что и упадет, то сразу потолок. И придавит всех разом единой многопудовой плитой. Но пока он не рушится, нет пыли и можно вздохнуть полной грудью. Последние несколько раз.
Клятва вошла в третий снизу коридор. Шаги ее неспешны. Дают время не только выпрямиться на гудящих ногах во весь рост, но и вытянуть из ножен шпагу. У клятвы - светлые волосы и бледное лицо Юстиниана.
"Если увидишь, что я - уже не я..."
Вот так, Элгэ. И никто не виноват, кроме тебя самой.
Сначала ты почти восемь лет закрывала глаза на чудовище, кому позволила отдать на растерзание брата. Маленького Диего, кого якобы любила.
А потом ты дала две клятвы подряд и обе нарушила, даже не заметив. Разве не клялась перед лицом Творца быть верной женой Юстиниану? Тому, кто сейчас идет через каменный зал - глядя тебе в глаза пустым, невидящим взглядом.
Клялась.
А убить Юстиниана одной непередаваемо жуткой ночью ты не обещала? Когда ледяная луна светила с небес, а во мраке словно шевелился кто-то невидимый и жадный? Он действительно шевелился, Элгэ. Невидимый - лишь для вас с Юстинианом. Взрослых и лишенных истинного зрения. Но вот что открылось бы взору Диего - окажись он там?
Хорошо, что его там не было. Плохо, что брат здесь сейчас.
– Тиан!
– вырвалось у Октавиана.
Тот
– Это уже не он, - качнула головой Элгэ.
– Уходите! Диего, девочку несешь ты.
– Я останусь с тобой!
– Октавиан рывком поднялся на ноги, усталая рука легла на эфес. Узкая, исцарапанная, с огромным синяком чуть выше запястья. Камень? Или еще раньше - в бою?
– Не останешься. Диего...
– Диего - единственный, кто способен увидеть, где нас сожрут, а где - нет!
– сорвался на крик Октавиан.
– Лучше него о себе позаботится только Мирабелла!
Юноша шагнул вперед с явным намерением заслонить Элгэ. Мог бы не стараться - то, что всего несколько часов назад было Юстинианом, просто встало в пяти шагах от живых. Закрывая любой из коридоров - кроме того, куда они вошли.
2
– Октавиан, он заберет или меня, или нас обоих, - голос девушки прозвучал глухо.
И Рунос ее понимает. Кому захочется отдать и жизнь, и посмертие за нарушенную клятву? Смел не только тот, кто не боится вообще, но и кто способен преодолеть страх.
– Октавиан, ты должен вынести отсюда Эйду. Это - твой долг. И... считай, что моя последняя просьба.
Последняя. Станет ею, если Рунос не сумеет передать девушке... Потому что физически ему не успеть - уже не успеть!
Еще бы знать, в чём она поклялась!
Целитель, посохом защищаясь от всё чаще срывающихся с потолка камней, на пределе сил мчался вперед. Он уже рискует - и смертельно. Потому как прямая обязанность Белого Служителя Матери-Земли - вовсе не спасение жертв. Увы!
3
Брат послушался беспрекословно. Только теперь уже по его подбородку заструилась кровь.
Октавиан еще обернулся к Элгэ - прежде чем скрыться в туннеле. Губы дрогнули - словно хотели что-то сказать... что-то важное. Напоследок.
Не сказал. Или не посмел. Если это уже попросту не мерещится обреченной... на что? Лучше не задумываться. Всё равно оно уже сейчас произойдет.
Любому в такой миг захочется услышать что-то невозможно важное. Услышать, увидеть, узнать - перед смертью, посмертием, Вечной Бездной... Или куда еще уводят нарушенные клятвы?
Элгэ шагнула вперед - навстречу ожившему мертвецу.
Нечто двинулось к ней.
Путь к эшафоту сократился почти вдвое. Эшафоту? Или разверстой могиле?
За какие преступления в древности хоронили заживо? Кажется, в Ритэйне - жен-мужеубийц. А мужчинам просто запрещали жениться вновь... Мир всегда был несправедлив.
– Ты дала клятву...
– мертвец шевелит губами.
Значит, бесстрастные слова не мерещатся. А вот глаза - всё так же равнодушны и пусты. Он не ненавидит и даже не мстит. Просто... выполняет долг.