Изгнанники Эвитана. Том Третий. Вихрь Бездны

Ружникова Ольга

В тюремной карете Ирия тоже толком не могла думать. Всё случившееся в аббатстве всплывало в памяти с жуткими провалами. А мысли заволакивала тьма...

"Научитесь проигрывать, сударь". Ирия сказала это несчастному дурню Стивену Алаклу. Хотя - почему несчастному? Он-то как раз по уши счастлив со своим поместьем, пышнотелыми крестьянками и дурочкой, на ком со временем женится.

"Жизнь второго шанса не дает". Будь у Ирии хоть капля ума - приняла бы предложение Алакла. Умная женщина сумеет вертеть глупым мужчиной - Полина тому пример.

Ирия Алакл, баронесса Ривен наслаждалась бы сейчас свободой и даже какими-то деньгами. В отличие от беглой осужденной Ирии Таррент.

Трусиха, ничтожество, тряпка! Река не поворачивает вспять, а жизнь не бывает проиграна вчистую в шестнадцать лет! Ты и сейчас - не в тюрьме и не совсем нищая. А будешь умной - никогда там и не окажешься. Либо сама заботишься о себе, либо - никто.

Привыкай заново к холодному ветру за спиной. Потому что больше ее прикрывать некому...

2

– Госпожа!
– приглушенный голос Пьера раздался раньше, чем его же стук в дверь.
– Госпожа Ирэн.

Что ж! Друзей и покровителей больше нет, но слуги-то остались.

– Входи, - Ирия провернула ключ.

Гулять по саду с лакеем можно, а вот в спальне лишний раз запираться не рекомендуется. Но кто об этом узнает? В Квирине, говорят, мужчины-рабы прислуживают прямо в купальнях знатных патрицианок - и ничего, никто не возмущается. Или это - такие же байки, как и о пьющих кровь старых герцогах?

И об оборотнях, что водятся в окрестностях Альварена?

– Садись, Пьер.

Предан он ей или не только ей? Неважно - язык у Ирии уж скоро год как укоротился. С самого Месяца Рождения Осени прошлого года.

– Тайная комната меня впечатлила, спасибо. Я правильно понимаю, что теперь вы раскроете мне и другие тайны моего покойного дяди?

– Ваш дядя, баронесса, искренне заботился о вас.
– То ли Пьер - настолько нахал, то ли сидеть в присутствии дворян ему не в новинку. Что ж, приближенный слуга выдаст себя повадкой, как Полина - игрой в ратники с Леоном.
– Он просил меня помогать вам во всём, в чём возникнет нужда.

– Хорошо, Пьер.
– На такую речь невольно хочется улыбнуться. Или растрогаться - если бы еще не успела разучиться.
– Нужда у меня уже возникла. В информации. Барон Гамэль шпионит на Герингэ, а на кого еще двое?

– Я правильно вас понял: речь идет о батюшках ваших сегодняшних гостей?

– Нет, - Ирия, несмотря на всю серьезность ситуации, позволила улыбке тронуть губы.
– На кого шпионил покойный отец баронессы Одетты и шпионил ли вообще - можно сейчас опустить.

– Кавалер Лерон - на графа Мальзери, а кавалер Тенье - на графа Бертольда Ревинтера.

Отец Соланж и Софи! Ревинтер так и не нашел способа засунуть в дом к "Ирэн Вегрэ" Алана Эдингема. Зато поселил здесь дочь второго шпиона.

– А конфликт интересов не возникнет? Герингэ ведь - постоянный союзник Ревинтера.

У них разные планы на Тенмар, или планы - одни, а шпион-претендент - у каждого свой?

Не шокировала ли "госпожа баронесса" Пьера? Похоже, нет. Да и сложно это - после герцога Тенмара.

– Если мне позволено высказать мнение...

– Позволено.

– Титул они отдадут барону. У него нет сыновей - это всех устроит.

Сын, допустим, может еще родиться. Колетта Гамэль - подлая баба, а не старуха.

– Пьер, я сегодня должна быть у Ее Высочества. Мне нужно, чтобы кто-то проследил за госпожой и господином.

– Будет сделано, - склонил голову слуга.

– Пьер, вы можете не отвечать. Вы - не вор и не шалопай-юбочник. И я слишком высокого мнения о герцоге, чтобы решить, будто такой маскарад затеян ради меня одной. Кто вы, Пьер?

– Я родился в Вальданэ, баронесса. И был там, когда убили принца. Я сопровождал мою принцессу до Аравинта. И вернулся в Эвитан с отрядом подполковника Тенмара. Я был с ним в последнем бою. И принес отцу весть о смерти сына.

Какую из них?

– И... остался.

– Никто об этом не узнает, Пьер, - Ирия, не удержавшись, накрыла его руку своей.

У некоторых простолюдинов благородства куда больше, чем у рожденных в парче и шелках. Пьер - лишнее тому подтверждение.

– Я знаю, баронесса, - поднял он на нее глаза.
– И я знаю, что вы любили его.

Молчание - та же ложь. Хотя - почему? Любовь бывает разной. Братьев тоже любят. Те, кому повезло с братьями. И... кто любил Анри - Ирия Таррент или Ирэн Вегрэ?

– В Лиар вы его тоже сопровождали?
– Не выдает ли она себя? Нет.
– Где он едва не погиб?

– Нет. Иначе я бы не выжил. По Лиару прошлись банды Ревинтера и Эрика-Бастарда. Хорошо, что вас там не было, баронесса.

Не знает.

– Да. Хоть в этом мне повезло.

3

В серебряной фляге остывает зелье, затухает костер, угли подергивает пепел. Еще несколько минут - и безымянный спаситель даст Эйде Таррент противоядие.

Он обещал, что девушка очнется почти сразу. И это неплохо - потому что северянку и ее ребенка придется взять с собой. Не оставлять же здесь - змеепоклонникам.

Хуже, что без лошадей далеко не уйти. Увы, ни Элгэ, ни Октавиан не успели толком прихватить денег. А того, что взяли, - не хватит и на вконец заезженных крестьянских кляч. Конечно, есть еще драгоценности - в кошеле под одеждой. Но их где попало не продашь. Да и родовые побрякушки - вернейший след для любой погони.

Соколица, прощай. Ты выбрала не ту хозяйку.

– Вам нужно уходить.
– Тонкие смуглые пальцы незнакомца сомкнулись на горлышке фляги.
– Я отвел им глаза, но вряд ли - надолго. Да и погоня может обойти лес и караулить милях в пяти к югу. Торопитесь. О девушке и ее дочери я позабочусь.