Изгнанники Эвитана. Том Третий. Вихрь Бездны
Шрифт:
А вот Илладэн герою-победителю вовсе ни к чему. А значит... значит, с Аравинта будет-таки снято отлучение. Раз уж это теперь наша провинция. И все похороны, свадьбы и прочее - вновь действительны. Так что пора ковать железо, пока горячо.
И брать за шкирку императора - пока тот не слишком уверенно сидит на престоле. Благодаря Ревинтеру, мятежникам и Барсу.
А то потом как усядется. Как всех победит...
Кстати, и в семье у него нелады, нелады. Пожалуй, стоит повременить с помолвкой дочери принца Евгения.
Для будущих наследников свежая кровь даже полезна. Но не когда девочку в лицо называют бастардом. А якобы дед посылает гром и молнию на голову ее матери.
Ревинтер, отставив опустевшую чашку, довольно усмехнулся. Глупцы гадают на кеметовой гуще. А сам он продолжит игру. В политике тех, кто обеспечил его вкуснейшим напитком подзвездного мира.
Эрик останется без победы. Гуго - без жены и приличного размера провинции. А стравивший Мидантию с Эвитаном - уже остался без чужой войны. Зато вскорости будет тебе, не слишком неведомый враг, мидантийско-эвитанский союз. И окончательный разгром твоей страны. Квирины.
А маленькая принцесса Виктория, может, еще и станет королевой Эвитана. Лет через семнадцать. А то и раньше.
Пожалуй, лучше все-таки поспать часа четыре. Якобы бодрящий кемет - иногда на редкость вкусное снотворное. Если действительно устанешь, как десяток рудничных квиринских рабов!
Мысль об этой стране вновь привычно резанула сердце. Черной мидантийской сталью.
Ничего. С Квириной будет покончено еще до зимы. Задолго.
3
Герцог, герцогиня и лишь часа три назад получивший титул виконт ушли на юг через Лес Древних. Где их не найдут ни жрецы змеебога, ни гарнизон подколодной змеи Мальзери.
Но ни один лес не простирается до Лютены. А значит - королевский врач Рунос, графиня Эйда Лиарская и ее дочь-бастард поедут под защитой одного лишь Белого Посоха. А он спасает от магии змеепоклонников, но не от пуль и стали.
Эйда прижимает к груди уснувшее дитя. У нее есть кинжал, и если враги их догонят - вмиг узнают, сколь опасна для стаи шакалов даже домашняя кошка. Когда защищает рожденного ею котенка!
Лес остался позади. Впереди - лишь миль пятнадцать дороги. И отнюдь не той, что недавно осчастливила армия Эрика Ормхеймского - Победителя Аравинта.
Старая дорога частично заросла упрямой травой. Но у Мальзери хватит людей на все местные тропы. А у змеежрецов - тем более.
И дальше тянуть нельзя.
– Эйда.
Девушка ощутимо вздрогнула, обернулась. Какие все-таки глаза! Даже у жреца должна дрогнуть рука при виде столь завораживающе-прекрасных лесных озер.
У матери были такие же, но рука отца - не дрогнула...
– Эйда, ваша дочь слишком много значит для этих людей. Гораздо
– Разве что он сам, да и то - не обязательно.
– И если она попадет к ним в руки - ее судьба будет не в пример хуже смерти. А я могу погибнуть раньше, чем вас схватят. Вы меня понимаете?
Содрогнулись хрупкие, узенькие плечи, жалобно колыхнулся темный плащ. Его собственный. Укрывший сегодня уже вторую девушку.
Еще сильнее осунулось лицо. Сколько боли умещается в двух серых очах!
Эйда крепче прижала к себе спящую дочку. Только дети могут спать - когда вот так обсуждается их жизнь и смерть. Алессандро Мэндский тоже видел сны за ночь до казни.
Отвела глаза. Куда теперь смотрит? Ах да - на дорогу. Или за линию горизонта. В нежно алеющий рассвет, что недавно взошел над спасенным миром. Вне зависимости от того, выживет ли одна-единственная трехлетняя девочка.
Рассвет - живой и жестокий, он приходит всегда. Пока чей-нибудь очередной обряд не удастся...
– Моя сестра хотела убить меня...
– тихий безжизненный голос. Тонкая рука сжимает и разжимает повод.
– Ваша сестра? Ирия Таррент?
Эйда не сказала "не смогу". Не заломила руки, не закричала. Впрочем, с дочерью в объятиях не больно что заломишь...
– Ирия. Она хотела спасти меня от бесчестья. Жаль, ей это не удалось...
– Нам придется ехать быстрее, Эйда.
– Всё, что нужно - уже сказано. И времени больше терять нельзя.
– Если хотите - я возьму ребенка.
– Нет, я справлюсь. Только ответьте - почему?!
Однажды Рунос уже слышал такой крик-шепот. И видел такие же глаза. Только обращенные не к нему.
Эйда вновь обернулась. Затравленно. Лучше бы уж по-прежнему смотрела в рассвет. Уже густо алый - окрашенный кровью небес.
Древние считали рубиновое небо символом недавней смерти. Рунос сам говорил, что тогда оно будет кровавым вечно. Но почему тревога всё сильнее сжимает сердце? Откуда ощущение, что ничего еще не кончилось? И всё зло - впереди.
– Почему именно мой ребенок?!
– Я хотел бы ответить, Эйда. Но точно не знаю сам. Не удивляйтесь: видеть - не значит "понимать". Над вами обеими знак - над тобой и Мирабеллой. Это - проклятие. Откуда оно взялось, почему и что значит - мне неведомо. Но поверь: жрецы змеиного культа видят то же, что и я.
– Кто вы?!
– Теперь к боли в двух измученных озерах примешался еще и страх.
– Не жрец, и уж точно - не поклоняюсь змеям.
Усталость за всю эту ночь и утро навалилась разом. Не вовремя!
– Я мог бы попытаться понять, в чём природа проклятия, если б знал день и час рождения ребенка. И зачатия.
Рунос и рад бы прикусить язык. Но, увы - зачатие в таких вещах важнее рождения.
– Мирабелла родилась в тридцатый день Месяца Сердца Осени 2992 года от прихода Творца.