Изменяя прошлое
Шрифт:
— Надоела твоя болтовня, Коля, — произнес майор и выстрелил.
— Аааа! — заорал от боли в простреленном бедре Сурков. «Сука! Сука! Сука!» — заорал где-то в глубинах мозга Сурок.
Мент осмотрелся, схватил со стоящего рядом стула старую футболку ученого и бросил ее Сурку:
— Перевяжи и быстро приступай к делу, если не хочешь, чтобы я прострелил тебе вторую ногу.
Сейчас и правда, единственным адекватным в теле физика оставался Сурок, поэтому он постарался как-то подальше запихнуть стонущее и плохо соображающее сознание здешнего Николая, и у него это даже почти получилось. Он взял футболку и крепко завязал себе ногу, отметив, что пуля прошла самым краем, можно сказать — по касательной, срезав кожу
— Хорошо, я согласен.
— Согласен? — удивился тот. — На что согласен?
— Давай вместе продадим мое изобретение, — и скривился от боли, случайно задев рану.
— Как интересно-о, — протянул мент, — так оно работает?
— Нет, не работает, — пожал плечами Сурок (смысла сдавать назад в этом вопросе он не видел). — Но мои наработки все равно остаются уникальными, много где могут пригодиться.
Мент уставился на него, и взгляд его менялся. Кажется, он начал что-то понимать для себя.
— Так ты мне не врал? У тебя, правда, ничего не получилось?
И Коля увидел, как мент сдулся прямо на глазах. Только что перед ним стоял готовый на все и очень решительный мужчина, твердо державший в руках оружие, и вот он уже превратился в растерянного и не знающего, что делать дальше человека. Мент опустился на стул, повесил руки с пистолетом между расставленных ног и вдруг начал долго и грязно материться.
Так материться может только человек, который никогда не сидел, мельком отметил Сурок, совсем за метлой не следит, мать через слово поминает в совершенно неприличном контексте, базар ваще не фильтрует. Но это все ерунда, нужно было быстро решать, что делать дальше. Мозг Сурка заработал на полную мощность. Еще раз взглянув на повесившего голову и, казалось бы, не видевшего ничего вокруг и полностью погрузившегося в себя мента, он осторожно, стараясь не переносить вес тела на раненую ногу, подошел к Залевскому. Потом также осторожно вынул из опущенной руки пистолет и отошел на несколько шагов. Как ни странно, мент спокойно пистолет отдал, словно не совсем понимая, что происходит. А может, в этот момент и действительно не понимая.
А у Петра и правда, как будто разом из тела стержень вынули. Мысль о том, что все напрасно, и он зря выстрелил в человека, не давала ему покоя. «Что теперь будет?», — металась в голове паническая мысль. «Он же меня сдаст, как пить дать сдаст! Я, конечно, буду все отрицать, он не докажет, но… рана у него на ноге… У меня дома есть пачка патронов, можно будет добавить один, и хорошенько почистить пистолет… Нет, все равно будут проверять, на Полиграфе расколют, если этот Сурков будет настаивать на своей версии… Его же теперь не просто уволят, его посадят и, млять, надолго за попытку измены родине, присяге. Ученого надо добить и спрятать тело!».
Последняя мысль была верной, если исходить из ситуации попавшего впросак предателя. Вот только сжав ладонь, он не обнаружил в ней пистолета. Майор удивился, заглянул под ноги, но и на полу пистолета не было, поднял голову и пистолет нашелся. Он как-то оказался в руке у физика, как? Мент не мог вспомнить, потряс головой и все равно не вспомнил.
Тогда он встал и молча сделал шаг в сторону ученого. Звук выстрела он услышал одновременно с сильным ударом в грудь, сменившимся резкой болью, затопившей мозг. А потом все куда-то полетело вверх тормашками. Соприкосновения тела с полом он уже не почувствовал, сознание милосердно покинуло Петра Сергеевича, бывшего майора могущественной Конторы.
А Сурок бросил пистолет возле трупа, потом проковылял к столу, взял телефон, лежавший там, и позвонил сестре:
—
Потом положил в рюкзак прибор и внешний жесткий диск, на котором и только на котором всегда работал по своему изобретению и хранил вообще все, что касается машины времени, быстро собрался и вышел из дома.
Примерно через два часа он вернулся, припарковал машину и, не заходя в дом, набрал номер полиции, представился, сообщил о том, что он убил человека, продиктовал адрес. А потом сел на такое же плетеное кресло, как в гостиной, стал смотреть в сад и думать.
Было большое желание прямо сейчас воспользоваться прибором, вернуться на несколько часов назад и попробовать еще раз все переиграть, но мешали два соображения. Во-первых, было совершенно непонятно, что может произойти в этом случае, когда в нем сейчас совмещаются два сознания, какое из них куда отправится и что из этого выйдет. А, во-вторых, он почему-то больше не верил, что может что-то изменить. Что-то не так, напряженно думал он, — я чего-то не понимаю или не учитываю, слишком много вопросов. Надо вернуться, попытаться проанализировать все их переходы и найти какой-то общий алгоритм.
Глава 13
И вновь мы сидели втроем, пили чай с конфетами и слушали Сурка. Если коротко, то его нырок тоже не принес никаких изменений в настоящем. Тот же червонец строгача на рыло, который он получил за убийство эфэсбэшника. И это было даже немного странно, кажется, в этот раз была активная самозащита, мент стрелял первым, однако… Мне даже не хотелось читать копию приговора Сурка, чтобы понять, как следствию удалось все вывернуть таким образом, какая мне разница? Главное, Сурок здесь, прибор здесь, и ничего, кажется, не изменилось. Я посмотрел на понурого гения и нарушил затянувшееся молчание:
— Ты хотя бы примерно понимаешь, что именно не так, Николай?
— Слышали что-нибудь о правиле пустоты? — не поднимая головы, тихо ответил Сурок.
Мы с Нечаем переглянулись и промолчали. Мы знали, что отвечать не надо, сам все расскажет, коли уж начал.
— Чтобы получить новый результат, надо отказаться от старых стратегий. — Сурок не обманул наших ожиданий. — Мы чего-то не понимаем, и пока мы не понимаем, мы будем тыкаться носом в стены, как слепые котята, с одним и тем же результатом, который нас не устраивает. Если проще, то каждому следует постараться понять, что именно можно изменить, чтобы в результате изменилось все. Поскольку, есть у меня вполне обоснованное подозрение, что мы не там ищем, не то менять пытаемся. Если совсем просто: то, что мы принимаем за причину, на самом деле является следствием. Чтобы изменить свою жизнь, каждый должен найти причину, которая и запустила всю последовательность процессов, приведшую к сегодняшнему результату. Причина, как мне кажется, должна быть совершенно неочевидной, поскольку очевидные для нас мы уже попытались изменить, и это оказалось не то.
Я снял обувь и, закинув ноги, вытянулся на шконке, заложив руки за голову. В принципе, Сурок сейчас озвучил то, о чем я и сам думал все последнее время, а именно: я не то пытаюсь изменить. Но все же следовало уточнить один момент:
— Коля, а ты вообще уверен, что судьбу можно изменить?
Тот долго молчал, я не торопил, но не выдержал Нечай:
— Сурок, мля, ты отвечать будешь? Мне вот это тоже очень интересно. Есть у нас тут один буддист в отряде, я иногда люблю послушать его сказки. Так вот, он утверждает, что мы в этой жизни, типа расплачиваемся за наши ошибки в прошлой жизни. То есть, — глаза Нечая азартно заблестели, — в этой жизни менять что-то бесполезно, как он объяснил. Типа в этой жизни мы можем попытаться изменить лишь свою будущую судьбу, но эту судьбу уже изменить не получится, ибо — карма.