К суду истории. О Сталине и сталинизме

Медведев Рой Александрович

3. Когда в середине 30-х годов по заданию Берии группа историков просматривала кавказские архивы, собирая материалы для книги Берии по истории социал-демократических организаций Закавказья, в Кутаиси был якобы найден донос на группу социал-демократов, подписанный Иосифом Джугашвили. Этот донос был передан ближайшему другу Берии Кабулову, который отдал его своему шефу [501] .

4. Один из старых большевиков утверждал, что, зайдя неожиданно на конспиративную квартиру Сталина в Тифлисе в начале века, он застал у него жандармского офицера высокого чина. После ухода жандарма гость спросил Сталина:

– Что у тебя общего с жандармами? Зачем приходил этот тип к тебе?

– А... он помогает нам в жандармерии, – ответил Сталин [502] .

5. В конце 1916 года было решено призвать в действующую армию многих ссыльных, среди которых оказался и Сталин. Группу ссыльных доставили под охраной

в Красноярск. Сталин отпросился в город, но не вернулся на пункт призыва. Он жил почти открыто до Февральской революции, но полиция не проявляла к нему никакого интереса [503] .

6. После Пражской конференции Орджоникидзе по поручению ЦК предпринял поездку по многим городам России. Сразу от границы он был подхвачен «филерами» охранки, которые наблюдали за Серго на протяжении всей его поездки. На одной из станций в вагон к Серго сел Сталин, которого Орджоникидзе проинформировал о решении конференции. Легли спать в купе, но утром Сталина не было. Уже после Февральской революции Орджоникидзе спросил Сталина, куда он тогда делся. «Я заметил, что за мной следит кто-то, и не хотел подводить тебя», – ответил Сталин. Позже в делах охранки был найден доклад сыщиков, наблюдавших за Орджоникидзе и описавших весь его путь. Ни одного слова о встрече Серго со Сталиным в докладе не было [504] .

7. Во время первой русской революции Сталин был организатором и участником ряда «эксов» – экспроприаций, т. е. насильственного захвата крупных денежных сумм и ценностей для нужд партии. В большинстве случаев приходилось убивать стражников. По законам того времени участие в экспроприациях каралось строгими наказаниями вплоть до смертной казни. Участие Сталина в отдельных «эксах» трудно было скрыть от охранки. Но все наказания, которые получал до революции Сталин, были сравнительно легкими. По мнению некоторых историков, эта «мягкость» царского правосудия не была случайной.

Для большинства прокуроров сталинского времени этих свидетельств было бы достаточно, чтобы выдать ордер на арест Иосифа Джугашвили, если бы он не был сам «хозяином» всех карательных органов. Но мы не можем встать на такой путь. Нетрудно убедиться, что все перечисленные выше «доказательства» связи Сталина с охранкой основаны на косвенных свидетельствах, весьма сомнительных и почерпнутых из вторых или третьих рук.

Почему, например, Сталин не расстрелял Берию и Кабулова, если они знали столь зловещую тайну о его прошлом? Кто может поручиться за правдивость рассказа старого большевика, якобы видевшего в квартире Сталина жандармского офицера высокого чина? Подобный визит жандарма в форме на конспиративную квартиру для встреч с большевиками вообще маловероятен. Ни о чем не говорит и совпадение партийной клички Сталина в 1912 году и клички неизвестного для нас провокатора. Сталин имел очень много различных партийных кличек. С другой стороны, кличка «Василий» могла быть в то время у многих большевиков. Кто может точно знать о причинах ареста Сеппа? В современной историографии Октябрьской революции этого имени мне не удалось обнаружить. Это эстонская фамилия. Один из революционеров-коммунистов А. Сепп участвовал в восстании в Эстонии в 1919 году после падения там Советской власти. Но восстание было подавлено, большая часть его руководителей погибла. Никакой донос в охранку не мог быть подписан «Иосифом Джугашвили». Доносы подписывались условными кличками, которые знал лишь начальник местного или центрального жандармского управления. Неточен и рассказ Т. Фирсовой о поездке Орджоникидзе. В действительности в охранке были позднее обнаружены материалы об их встрече. В доносах филеров говорилось о том, что Сталин и Орджоникидзе встретились в Москве и вместе выехали в Петербург. Полковник Заварзин телеграфно предупредил об этом начальника Петербургского охранного отделения. Для негласного сопровождения Сталина и Серго, севших в поезд 9 апреля 1912 года, были выделены три опытных филера. Поезд пришел в Петербург 10 апреля, а уже 14 апреля Орджоникидзе был арестован. Сталин был арестован 22 апреля, вероятно, именно потому, что он «отделился» в поезде от Орджоникидзе. Конечно, он должен был предупредить и Серго о замеченном наблюдении. Но это не доказывает связи с охранкой. Приговоренный к 3-летней ссылке в Нарымский край, Сталин бежал оттуда 1 сентября 1912 года и жил подпольно в Петербурге до своего последнего ареста. Не исключено, что царская полиция ничего не знала об участии Сталина в «экспроприациях».

Мы уже писали об уничтожении в дни Февральской революции документов Петроградского полицейского архива. Но восставшие не знали всех тайн и сейфов полиции. Часть архива Центрального жандармского управления, где имелись материалы и о деятелях

РСДРП, была выкрадена бывшим послом России во Франции Н. А. Маклаковым и увезена за границу. В запечатанном виде этот архив был продан в библиотеку Гуверовского русского института США. Насколько нам известно, время для вскрытая этого пакета уже наступило. Но в нем не оказалось никаких сенсационных материалов, так же как и в архиве Троцкого, проданного в ту же библиотеку за 10 тысяч долларов с правом вскрыть запечатанные пакеты через 40 лет после смерти Троцкого. В эмиграции оказался и начальник Петербургского охранного отделения полковник Герасимов. Он лично вел дела с рядом агентов-провокаторов, не ставя в известность об этом своих коллег по охранке. Один из наиболее добросовестных историков русского революционного движения эмигрант-меньшевик Б. Николаевский писал, ссылаясь на утверждение Герасимова, что из числа «секретных агентов центрального значения, которые работали под руководством Герасимова, далеко не все были позднее раскрыты. Роль целого ряда из них до настоящего времени остается совершенно неизвестной. Объясняется это тем, что никаких сведений о них Герасимов в Департамент полиции не представлял (а именно на основании сведений Департамента были раскрыты имена большинства агентов по Петербургу...), сношения с ними поддерживал только сам лично, никто другой их не знал, а после ухода Герасимова с поста начальника Охранного отделения они также оставили полицейскую работу. Из их числа, по утверждению Герасимова, до сих пор никто не раскрыт» [505] .

Однако у нас нет никаких оснований считать, что среди этих нераскрытых агентов мог быть и Сталин-Джугашвили. Надо отметить также, что полковник Герасимов не только беседовал с Николаевским в конце 20-х – начале 30-х годов, но и сам опубликовал на немецком языке в 1934 году большую книгу о русской охранке и о помогавших ей осведомителях, главным из которых был Азеф. Эта книга была издана также по-французски и только недавно вышла в свет на русском языке. Имя Сталина в ней даже не упоминается [506] . Разумеется, в охранке имелось немало документов о Сталине, который подвергался арестам, ссылке, допросам, несколько раз бежал из ссылки и т. д. Однако все известные нам документы такого рода не подтверждают версии о сотрудничестве Сталина с охранкой. Мы приведем здесь лишь некоторые из этих документов. Первый из них относится еще к 1904 году. Я привожу его полностью, так как этот документ, видимо, еще не публиковался:

«Циркуляр Мин-ва Вн. Дел Департамента Полиции по Особому отделу, 1 мая 1904 г. № 5500.

Господам губернаторам, градоначальникам, оберполицмейстерам, начальникам жандармских губерний и железнодорожных полицейских управлений и на все пограничные пункты.

Департамент полиции имеет честь препроводить при сем для зависящих распоряжений: 1) список лиц, подлежащих к розыску по делам политическим; 2) список лиц, розыск которых надлежит прекратить...

Список 1 – лиц, подлежащих розыску по делам политическим (всего №№ 1 – 185), стр. 20, № 52...

Джугашвили Иосиф Виссарионович, крестьянин села Дидо-Лило, Тифлисского уезда и губ., родился в 1881 г., вероисповедания православного, обучался в Горийском духовном училище и в Тифлисской духовной семинарии, холост; отец Виссарион, местожительство неизвестно, мать Екатерина, проживает в г. Гори Тифлисской губернии.

На основании высочайшего повеления, последовавшего в 9-й день мая 1903 г., за государственное преступление выслан в Восточную Сибирь под гласный надзор полиции на три года и был водворен в Балаганском уезде Иркутской губернии, откуда скрылся.

Приметы: роста 2 аршина 4 1/2 вершка, телосложения посредственного, производит впечатление обыкновенного человека, волосы на голове темно-каштановые, на усах и бороде каштановые, вид волос прямой без пробора, лоб прямой, невысокий, нос прямой, длинный, лицо длинное, смуглое, покрытое рябинками от оспы, на правой стороне нижней челюсти отсутствует передний коренной зуб; рост умеренный, подбородок острый, голос тихий, уши средней величины, походка обыкновенная, на левом ухе родинка, на левой ноге второй и третий пальцы сросшиеся.

Задержать и телеграфировать Департаменту полиции для получения дальнейших указаний» [507] .

Сомнительно, чтобы документ такого рода мог бы направляться во все полицейские управления и на пограничные пункты для поимки агента царской охранки.

Два других документа относятся к 1911 году. Это письма, которыми обменялись начальник охранного отделения г. Москвы и начальник жандармского управления г. Вологды:

«Совершенно секретно. Лично. МВД. Начальник Отделения по охране общественной безопасности и порядка в г. Москве 17 августа 1911 г. г. Москва Начальнику Вологодского Губернского Жандармского Управления.