К суду истории. О Сталине и сталинизме

Медведев Рой Александрович

Активное участие «инородцев» в деятельности революционных партий естественно привело и к их активному участию в первых органах власти, которые начали складываться после Октябрьской революции. Однако при оценке этого обстоятельства нужно учитывать всю совокупность факторов, а не составлять произвольные таблицы на основании предвзятых мнений.

Так, например, люди, которые стремятся доказать «инородческий» характер первых государственных органов Советской власти, обращают внимание на то обстоятельство, что председателем ВЦИК был избран Я. М. Свердлов, еврей по национальности, а председателем ВЧК стал Ф. Э. Дзержинский – по национальности поляк. Во главе молодой Красной Армии и РВС РСФСР был поставлен Л. Троцкий, также еврей по национальности. Наиболее боеспособной воинской частью Красной Армии летом 1918 года была, как известно, знаменитая Латышская дивизия, а среди бойцов групп ВЧК были отряды, укомплектованные венграми, чехами, китайцами, латышами, финнами. Но при этом игнорируются многие другие факты.

Известно, что последним съездом

партии перед Октябрьской революцией был VI съезд РСДРП. Именно этот съезд утвердил курс на вооруженное восстание, и делегаты съезда стали основной движущей силой в руководстве Октябрьской революции в столице и на местах. Что представлял из себя этот съезд с национальной точки зрения? Русских на съезде было 55%, грузин и армян – 3%, евреев – 17, 5%, латышей – 10%, поляков – 4%, литовцев и эстонцев – 3, 5%. Съезд избрал ЦК РСДРП из 28 членов и кандидатов. Из них было 16 русских и обрусевших украинцев, 2 грузина, 1 армянин, 2 латыша, 1 поляк и 6 евреев [467] . Эти цифры показывают значительную политическую активность евреев и латышей в 1917 году, но не подтверждают версии о том, что роль еврейских и латышских революционеров была решающей.

Основным органом власти после Октябрьской революции был Совет Народных Комиссаров, избранный Вторым съездом Советов. В первом составе этого съезда было 12 русских, один поляк, один грузин, а также один еврей.

Хотя Троцкий и был председателем РВС, однако основной командный состав Красной Армии составляли русские, в том числе и больше десяти тысяч бывших офицеров царской армии. На стороне Советской власти сражалось много отрядов «интернационалистов» – венгров (мадьяр), чехов, немцев, латышей, даже китайцев. Но все они вместе взятые составляли незначительную часть 3-миллионной Красной Армии.

В разгар Гражданской войны в Москве в марте 1919 года состоялся VIII съезд РКП (б). Как можно судить по заполненным анкетам, среди делегатов съезда было 63% русских, 16% евреев, 7% латышей, 4% украинцев, 3% поляков. Все другие национальные группы съезда составляли вместе 8% [468] . На IX партийном съезде из заполнивших анкету 530 делегатов было 79% русских, 14,5% евреев, 6% латышей, 3% украинцев, 2% белорусов. Все другие национальные группы съезда составляли около 4% [469] . Налицо, как мы видим, тенденция к увеличению числа русских и уменьшению евреев и латышей в партийном активе.

Миф об «инородческом» или еще более узко – о еврейском характере Октябрьской революции и Советской власти возник еще в годы Гражданской войны. Рассуждениями о «жидо-большевистских комиссарах» и «жидо-большевистской» Красной Армии была полна тогда белогвардейская, а затем и эмигрантская печать. Даже лондонская газета «Таймс" писала 5 марта 1919 года, что евреи на 75% занимают все руководящие должности в РСФСР. В протоколах 439 и 469 сессии Сената США можно было прочесть, что «...в 1918 году правительственный аппарат в Петрограде состоял из 16 русских и 371 еврея, причем из последнего числа 265 евреев прибыли из Нью-Йорка» [470] . Не в столь фантастически лживой форме эта версия открыто высказывается сегодня и во многих русских эмигрантских журналах [471] . Приведенные выше данные достаточно убедительно опровергают, по нашему мнению, эту версию. Не подтверждает эту версию и национальный состав Политбюро ЦК РКП(б). В 1922 году в составе Политбюро было 4 русских, 3 еврея и 1 грузин. Но уже в 1927 году, т. е. за 10 лет до начала сталинских репрессий, в составе Политбюро (вместе с кандидатами) было 13 русских, 2 украинца, 1 грузин, 1 армянин и 1 еврей. Подводя итог всему сказанному выше о национальном характере Октябрьской революции, мы приведем два важных высказывания из двух, казалось бы, противоположных идейный лагерей. Так, например, Л. Троцкий в одном из своих исторических исследований писал: «Противники Исполнительного комитета из лагеря реакции не раз указывали впоследствии на засилье в нем инородцев: евреев, грузин, латышей, поляков и пр. Хотя по отношению ко всей массе членов Исполнительного комитета инородцы составляли совсем невысокий процент, но несомненно, что они занимали очень видное место в президиуме, в различных комиссиях, среди докладчиков и т. д. Так как интеллигенция угнетенных национальностей, сосредоточенная преимущественно в городах, обильно пополняла революционные ряды, то немудрено, что среди старшего поколения революционеров число инородцев было особенно велико. Их опыт, хотя и не всегда высокого качества, делал их незаменимыми при возведении новых общественных форм. Совершенно вздорными являются, однако, попытки вывести политику советов и всей революции из мнимого засилья инородцев. Национализм в этом случае обнаруживает презрение к действительной нации, т. е. народу, изображая его в период его великого национального пробуждения простым чурбаном в чужих и случайных руках. Но почему же и как инородцы получили такую чудодейственную силу над миллионами коренного населения? На самом деле, именно в момент глубокого исторического поворота в толще нации она нередко ставит себе на службу те элементы, которые вчера еще были придавлены и потому с наибольшей готовностью дают выражение новым задачам. Не инородцы ведут революцию, а национальная революция пользуется инородцами. Так бывало даже при крупных реформах сверху. Политика Петра I не переставала быть национальной, когда, сворачивая со старых путей, привлекала к себе на службу инородцев и иностранцев...» [472]

То

же самое, хотя в иной форме и с иным значением, писал и крупнейший русский философ XX века Н. А. Бердяев: «Долгий исторический путь ведет к революциям, и в них открываются национальные особенности даже тогда, когда они наносят тяжелый удар национальной мощи и национальному достоинству. Каждый народ имеет свой стиль революционный, как имеет свой стиль консервативный. Национальна была английская революция, и столь же национальна революция французская. В них узнается прошлое Англии и Франции. Каждый народ делает революцию с тем духовным багажом, который накопил в своем прошлом, он вносит в революцию свои грехи и пороки, но также и свою способность к жертве и энтузиазму. Русская революция антинациональна по своему характеру... Но и в этом антинациональном ее характере отразились национальные особенности русского народа, и стиль нашей несчастной и губительной революции – русский стиль. Наши старые национальные болезни и грехи привели к революции и определили ее характер. Духи русской революции – русские духи...» [473]

Но вернемся к вопросу о характере сталинского террора в 1936 – 1939 гг. с национальной точки зрения. Совершенно очевидно, что этот террор не имел характера какой-то русской «национальной» революции или переворота. Русский партийно-государственный актив пострадал в годы этого террора ничуть не меньше, чем партийно-государственные работники с иным национальным происхождением. И если в 1936 – 1937 гг. были расстреляны, например, почти все руководители НКВД с еврейскими фамилиями во главе с Г. Ягодой, то в 1939 году были расстреляны и все почти новые руководители НКВД с их чисто русским происхождением. Ведущую роль в руководстве карательными органами, возвысившимися и над ЦК КПСС, стали играть грузины, армяне и азербайджанцы (Берия, Багиров, Меркулов, Деканозов, Рухадзе, Кабулов и др.).

Агурский не прав, когда он пишет, что между старым и новым руководством, между старой и новой элитой «не было никакой преемственности». Верхи «новой элиты» вышли из части старой элиты. В Политбюро, которое было избрано после XVIII съезда ВКП(б) в 1939 г., вошли семь человек из Политбюро 1934 года (Сталин, Молотов, Каганович, Ворошилов, Калинин, Андреев, Микоян). Среди новых членов и кандидатов в члены Политбюро мы видим Жданова, Хрущева, Шверника и Берию, которых никак нельзя назвать людьми, поднявшимися «из самых низовых уровней общественной жизни». Таких людей было, однако, немало на средних ступенях управления. Репрессии 1936 – 1939 гг. заметно уменьшили в составе советской элиты число латышей, эстонцев, финнов, поляков и венгров. Это вполне понятно, так как ни Латвия, ни Эстония, ни Польша, ни Финляндия, ни Венгрия не входили в состав СССР, и было невозможно черпать новые кадры за счет представителей этих наций. Уменьшилось в составе элиты число немцев и евреев, хотя очень многие евреи продолжали занимать видные посты в руководстве партией и государством. Автор большого исследования «Русский еврей вчера и сегодня» М. Д. Байтальский по этому поводу писал: «Репрессии 30-х годов затронули советскую интеллигенцию и работников государственного и партийного аппарата в большей степени, чем они затронули рабочих. В группе интеллигенции и работников аппарата они, в свою очередь, ударили по коммунистам несравненно сильнее, чем по беспартийным. И, наконец, в среде самих коммунистов они обрушились на старых членов партии со значительно большей силой, чем на недавно вступивших. А евреев как раз имелось в составе интеллигенции и служащих больше, чем в рабочей среде, процент коммунистов в самом еврейском народе был вдвое, втрое и вчетверо выше, чем процент коммунистов в среде других народов, и наконец, если взять состав коммунистов, то евреев – старых членов партии также насчитывалось непропорционально много. Сочетание всех перечисленных элементов привело к тому, что репрессии, не будучи специально нацелены на евреев, рикошетом ранили их сильнее, чем ранили другие народы, задев при этом наиболее передовую и преданную революции часть еврейского народа» [474] .

Эта точка зрения куда ближе к истине, чем рассуждения М. Агурского, Г. Федотова или А. Иванова (Скуратова). К тому же значительную часть постов, которые были заняты ранее евреями, поляками, латышами или венграми, заняли теперь выходцы с Кавказа, из Средней Азии и Казахстана.

Еще в начале 30-х годов видный идеолог немецкого фашизма А. Розенберг писал в своей книге «Будущий путь германской внешней политики»: «Сущность русской революции, если ее рассматривать с расово-исторической точки зрения, состоит в том, что бессознательные монголоидные силы одержали в русском народном организме победу над северными и перешли к искоренению этой, по их представлению, враждебной им сущности...» [475]

Тот же А. Розенберг в июле 1941 года убеждал Гитлера, что «большевизм уничтожил старый господствующий слой в России и заменил его новым, кавказско-азиатского происхождения».

Эта точка зрения была, однако, не главной среди теоретиков фашизма. И после сталинских репрессий они продолжали обычно утверждать в своей пропаганде, что СССР остался по своему главному руководящему слою... еврейской страной. В немецкой газете «Ангрифф» уже после нападения на СССР Роберт Лей заявил: «В Советском Союзе евреи достигли того, что они подготовили для всего человечества. .. Поэтому еврейство и его мир должны быть уничтожены, как это происходит сейчас на территории большевистского "советского рая", для того, чтобы успехам и развитию истинного социализма была открыта свободная дорога» [476] .