Каин: Антигерой или герой нашего времени?
Шрифт:
— Мне жаль вас, царевич… Но где ваша свита?
— Два часа назад, по совету господина Коробейникова, я оправил ее в Макарьев, чтобы пополнить запасы пороха и закупить десяток пистолетов. Господин Коробейников рассказал о шайках воров, которые шалят на дорогах.
— Шалят, царевич, крепко шалят. Вот почему я не хочу гибели вашей сестры.
— Гибели?.. Не забывайте, господин атаман, что у меня два десятка прекрасно вооруженных джигитов. Ружья, шашки и пистолеты способны справиться с любой шайкой.
— Вы
— Вы с ума сошли! Я не позволю вам этого сделать! Вы, Вы!..
Царевич даже задохнулся от гнева.
— Отведите царевну на мой струг, — приказал Каин.
— Я убью вас! Я вызываю вас на дуэль! — закричал царевич.
Каин рассмеялся царевичу в лицо.
— На дуэль? Ха!.. Я бы с удовольствием сразился с вами на любом оружии, но я — лапотный мужик, разбойник, а посему дворянские штучки со мной не пройдут. Не хватайтесь за кинжал, иначе я вас зарублю вашей же шашкой. Отныне она будет напоминать мне вас.
— Шакал! Грязный разбойник!
— Ребятушки! Отведите этого прынца снова в чулан. Пусть остынет.
— А далее что, атаман?
— На струг! А я пока с Зарей попрощаюсь.
Михаил был огорчен решением Каина.
— Честно признаюсь, друже. По нраву ты мне пришелся. Лихой атаман. С твоей ватагой мы бы таких дел наворочали! Жаль… Но что поделаешь? Двум саблям в одних ножнах не ужиться, это ты верно сказал. Значит, в Жигули норовишь податься? Доброе место для ватаги.
— Бывал там?
— Какой же поволжский атаман Самарскую Луку не посетил? Особенно после Степана Разина. Постоять на его утесе, с которого он Волгу матушку озирал — честь немалая. Богатырским духом набираешься. Вот был человек!
— Великий, Миша, — блескучие глаза Ивана заискрились. — Миновало семь десятков лет, а народ его никогда не забывает.
— И веки не забудет, — кивнул Заря, и вдруг он выкинул такую фразу, которая ошеломила Каина. — Мы же — букашки против Разина, плевая мелкота.
Самобичевание известного волжского атамана настолько омрачило Ивана, что на душе его стало пакостно.
— Ты что говоришь, Миша? Что говоришь?.. Неужели мы не достойные потомки Разина?
— Достойные? Шутишь, Каин. Навсегда забудь это слово. Мы и в подметки не годимся Степану Тимофеевичу. Кто мы? Банда головорезов-разбойников. Набьем карманы золотишком — и рады-радешеньки. Тьфу! А Степан Тимофеевич в первую очередь о закабаленном народе думал, дабы перестал горбатиться на бояр, разогнул спину и волю от ярма получил. Не зря ж он целые города от царских воевод освобождал, и царевы войска
Сгорбился Каин, будто многопудовая кладь плечи придавила. Слова Михаила Зари выводили его из себя и рвали душу, но в тоже время их пронзительная правота была настолько очевидной, что Иван не стал вступать в ожесточенный спор, тем самым (с болью в сердце, невольно) признавая справедливость слов гулевого атамана.
Каин поднялся и протянул Заре руку.
— Прощай, атаман. Да пусть сопутствует тебе удача.
— Прощай, Иван. Будешь на Луке, постой все же на утесе Разина.
Каин молча кивнул и быстро зашагал к берегу Волги.
Глава 3
Каин и царевна
Течение реки было слабое, кумачовый парус почти обвис, но Каин ватагу за весла не посадил. Стругом управлял один кормчий.
— Сегодня гуляем, братцы. Пей, сколь в глотку влезет!.. Васька, поднеси кубок.
Кубок был из чистого золота, который братва прихватила еще в Москве у князя Ромодановского. Иван выпил кубок до дна и, хрустнув соленым огурцом, вновь бесшабашно воскликнул:
— Гуляй, братцы!
Пожалуй, впервые Каин разрешил бражничать без меры. Кувай что-то помышлял ему сказать, но его поразило лицо Ивана: оно было мученическим, словно грызла атамана какая-то смутная, тягостная тревога, несвойственная Каину после победного грабежа. Что это с ним? Аль с Зарей чем-то не поладил?
А Каин, тем временем зашел в каюту, где под присмотром Камчатки находилась грузинская царевна Лейла.
— Оставь нас Петр.
— Что с ней собираешься делать, атаман?
— Пока не знаю.
— Лакомая добыча.
— Выйди!
Хмель, казалось, вовсе не опьянил Каина, ибо глаза его оставались трезвыми.
Девушка была юной и необыкновенной красоты. Она была в шароварах и в длинной рубахе из бязи с широкими рукавами; поверх рубахи — шелковый бешмет; на ногах сафьяновые чувяки, обшитые галуном, а на голове круглая шапочка, повитая белой кисейной, чалмой.
Лицо слегка продолговатое, чистое, ясноглазое, с темными, бархатными ресницами, красиво оттеняющими большие черносливовые глаза.
Девушка забилась в угол, ее била дрожь. Громадный Камчатка, видимо, испугал ее до смерти, да и вошедший человек с сумрачным лицом еще больше умножил ее страх.
Каин сел на прибитую к полу лавку и молча уставился на пленницу, и та от его насупленного, жалящего взгляда еще больше съежилась.
— Чего скукожилась? Сядь на стул, — сухо произнес Каин, все еще оставаясь под впечатлением разговора с Зарей.
Девушка послушно выполнила приказание атамана.
— Ты понимаешь русский язык?