Как повергнуть герцога
Шрифт:
Аннабель прижалась к нему, не в силах устоять на ногах, её собственное шумное дыхание отдавалось в ушах.
Тонкая шерсть его пиджака приятно покалывала щёку.
Монтгомери осторожно отстранился.
За закрытыми веками вспыхивали и гасли, как звёзды, белые точки.
Когда Монтгомери раздвинул её ноги шире, туман рассеялся. Он освобождал место для себя. Его рука скользнула между ними вниз, и Аннабель поняла, что он возится с застёжкой брюк.
Он хотел взять её прямо здесь, у двери.
Она вцепилась в его рубашку.
— Я…
О, она хотела продолжения и одновременно не хотела. Не могла решиться. Аннабель ничего такого не планировала, она вообще ничего не планировала.
Его рука замерла.
— Ты хочешь остановиться? — Для человека, жаждущего получить своё удовольствие, он задал вопрос весьма спокойным тоном.
Что же делать? Она безрассудно пробудила в нём низменные инстинкты, и теперь внутри неё шла ожесточённая борьба: желание утолить его потребности сражалось с глубинными страхами. И, конечно, Аннабель не хотелось выглядеть падшей женщиной в глазах Монтгомери.
— Я не могу, — прошептала она, чувствуя, что её охватывает паника. — Не… так.
Не у двери. Вообще нигде, если бы она могла рассуждать здраво.
Аннабель почувствовала, как под её ладонями напряглась его грудь.
— Конечно, — пробормотал он. — Завтра.
— Завтра? — По спине побежали мурашки от дурного предчувствия.
— Я изложу любые твои условия в письменном виде, — сказал он. — Даю слово.
Условия?
Он снова попытался её поцеловать, но что-то в выражении лица Аннабель заставило его остановиться. Монтгомери отодвинулся, поправляя брюки. Его губы недовольно искривились.
— Я не стану посылать сейчас за своими поверенными, — сказал он.
Кровь в жилах Аннабель застыла. Значит, она правильно его поняла. Он решил, что она хочет устроить переговоры.
— Ты решил, что я хочу устроить переговоры, — произнесла она свои мысли вслух.
Он нахмурился, услышав её безжизненный голос.
— А это не так?
Он всё ещё тяжело дышал. В помятом галстуке и с взлохмаченными волосами Монтгомери выглядел совсем по-мальчишески. Аннабель боялась даже представить, на кого сама была похожа.
Кто станет выдвигать условия в такой момент, когда мужчина наполовину обезумел от страсти и склонен обещать всё что угодно? Расчётливая куртизанка, вот кто.
К горлу подступила тошнота.
— И ты согласишься на все мои условия? — вдруг проговорила Аннабель. — Как насчёт яхты, ваша светлость?
Он склонил голову.
— Если она тебе нужна.
Она издала короткий, некрасивый смешок.
Монтгомери не за ту её принял.
Пока они беседовали, совершали совместные прогулки, страстно целовались, всё это время он не переставал думать о ней, как о женщине, которая готова продать свою благосклонность за деньги. Хотя с респектабельной женщиной Монтгомери вряд ли бы в принципе решил заняться любовью у двери.
Она разгладила юбки.
— Я уже говорила, что не продаю подобные услуги.
— Чего
"Тебя".
Должно быть, в какой-то момент она начала желать невозможного.
— Я не хочу быть твоей любовницей.
Он обвёл её взглядом. Его скептицизм ощущался практически физически. Аннабель знала, кого видел Монтгомери: растрёпанную женщину, которая нагло трогала его член.
Сердце сжалось. Она чувствовала себя полной дурой.
В двадцать пять Аннабель была такой же неразумной и импульсивной, как и в ранней молодости.
Она резко развернулась и попыталась нащупать в замке ключ.
Мгновение спустя Монтгомери оказался позади, он положил ладонь на её руки, которые тщетно пытались открыть дверь.
— Аннабель.
Она покачала головой.
— Я чувствую, что оскорбил тебя, хотя у меня этого и в мыслях не было, — проговорил он.
— Пожалуйста, — сказала Аннабель. — Я произвела неправильное впечатление, о чём очень сожалею. Но я не стану твоей любовницей. Не стану.
Он помедлил секунду, другую. Затем убрал руку и отступил назад, лишив Аннабель тепла своего тела.
— Как пожелаешь.
Его тон был официальным. Даже безразличным. Совсем как во время их первой встречи в этой же самой библиотеке.
Она отперла дверь и поспешила прочь. Издалека доносились хлопки и взрывы ещё одного фейерверка, которого Аннабель так и не увидит.
Глава 19
Едва на горизонте забрезжил рассвет, Себастьяна уже ожидала карета до вокзала согласно еженедельному расписанию его поездок в Лондон.
Он остановился в главном холле на полпути к парадному входу.
— Бонвиль, — рявкнул Себастьян.
Дворецкий тут же появился, будто материализовавшись из воздуха.
— Ваша светлость?
— Что-то не так с освещением.
Слуга быстро оценил взглядом оштукатуренный потолок, люстру, кресла, расставленные перед камином во французском стиле, и в его глазах появилась паника. Очевидно, Бонвиль не нашёл ничего, что говорило бы о проблемах с освещением.
— Лампы, — нетерпеливо бросил Себастьян, продолжив путь к выходу. — Ощущение, что они потускнели. Думаю, что во время приёма система газоснабжения оказалась перегружена.
Такая незначительна вещь, но дом тут же становился нестерпимо мрачным.
Бонвиль сразу же принял деловой вид.
— Я прикажу газовикам осмотреть трубы и каждую лампочку, ваша светлость.
Себастьян коротко кивнул.
Лакеи распахнули перед ним парадные двери, и от порыва холодного утреннего ветерка у него заслезились глаза. Он быстро спустился по скользкой лестнице к карете. Лёгкий снежный покров, который придавал Клермонту девственно чистый и волшебный вид, за последние несколько дней превратился в грязь. Впрочем, это не имело значения. Погода в его кабинете никогда не менялась.