Как приручить Обскура
Шрифт:
— Мистер Грейвз… — прошептал Криденс.
Тот не знал, что ответить. Как объяснить, зачем он пришёл к нему. Почему лёг рядом с ним. Он сам не знал, почему и зачем — просто не мог иначе. Криденс потёрся об него с тихим стоном, сжал его запястье у себя на животе. Опасная волна возбуждения прокатилась от груди до паха. Криденс прижался теснее, точно к встающему члену, будто лучше Грейвза понимал, что происходит.
Тот медленно выдохнул сквозь сжатые зубы. Мальчика пора готовить ко взрослым ласкам. Недалёк тот день, когда всей силы воли Грейвза не хватит, чтобы удержаться. Прежних поцелуев
Грейвз прижимал к себе податливое тело. Криденс, кажется, уже ничего не боялся. Он качал бёдрами с тихими вздохами, будто приглашал не тянуть. Грейвз целовал его в шею — нет, мальчик, тебе придётся подождать. Не сейчас. Не так. Не в этот раз…
Он погладил Криденса по груди, забравшись ладонью ему под пижаму. Тот жарко вздохнул в ответ, выгнулся под лаской, потянулся рукой к паху, как привык. Грейвз не стал его останавливать. Приспустил ему штаны, погладил обнажённую задницу, потрепал ягодицы — Криденс отозвался стоном. Он сжимал свой член, торопливо двигал рукой и резко толкался назад, рискуя спихнуть Грейвза на пол.
— Не спеши, — прошептал тот, пропустил одну руку ему под шею, второй придержал запястье. Криденс вытянулся, когда Грейвз прижался к нему всем телом. — Не спеши, мой мальчик, — повторил он, направляя его руку медленно и плавно.
— Мне так хочется… — сухими губами прошептал тот.
— Один ты будешь делать так, как тебе хочется, — негромко сказал Грейвз. — А со мной — так, как хочется мне.
— Да, сэр, — выдохнул Криденс.
Грейвз плотно держал его за запястье, двигал его рукой, прижимал к себе, не позволяя сильно толкаться бёдрами.
— Я научу тебя получать удовольствие быстро, — прошептал он, целуя его за ухом, — но сначала научись пробовать медленно.
— Это так трудно, — жалобно прошептал Криденс.
— Делай, как я говорю, или я не позволю тебе прикасаться к члену, — приказал Грейвз.
— Да, сэр, — простонал Криденс. Он гладил себя, затаив дыхание, с приглушёнными стонами сквозь сжатые губы. Ему явно мучительно хотелось закончить всё быстро, но он не смел.
— Молодец, — прошептал Персиваль. — Продолжай так.
Когда горячий твёрдый член Грейвза коснулся его ягодиц, Криденс вздрогнул и ахнул. Грейвз провёл обнажённой головкой по выпуклой заднице, придержав член рукой, направил его между половинками, потёрся. Положил ладонь на бедро Криденса, направляя ритм. Это было лучше, чем ничего. Намного меньше, чем ему бы хотелось… но Грейвз умел ждать.
Криденс свободной рукой прижал ко рту ладонь Грейвза, лизнул её. Маленький паршивец — Грейвз глухо застонал, прижавшись лицом к его шее. Отбросив страх, Криденс обрёл любопытство и сотню собственных смелых желаний — и одним из них явно было желание слышать Грейвза. Пробежав языком по основанию ладони, Криденс поймал губами большой палец и втянул его в рот. Он определённо быстро учился.
Грейвз направлял член между ягодицами, сжимал между ними, придерживая их рукой. Узкая кровать тихо поскрипывала от коротких толчков, Грейвз
— Теперь можешь быстрее… вместе со мной.
Криденс ласкал языком его палец, не выпуская его изо рта, выгибался, стискивал бёдра, пытаясь сжать член сильнее. В тишине его стоны казались обжигающе громкими. Грейвз прикусил зубами плечо, толкаясь сильнее, ударяясь пахом в твёрдые ягодицы.
— Пожалуйста… пожалуйста, сэр, — Криденс с влажным всхлипом раскрыл губы, целуя его ладонь, — я так хочу… для меня… только мне, сэр…
Грейвз зажал ему рот, вцепился в бедро пальцами и кончил, не сдержав громкого стона, быстрыми, яростными толчками, упираясь в промежность Криденса, скользя по собственной сперме. Криденс укусил его за ладонь, замычал, вытягиваясь в струнку и расслабляясь — он тоже успел.
Грейвз поцеловал его под мокрый затылок, чувствуя, как сразу начинают слипаться глаза. Криденс глубоко и спокойно вздохнул. Завёл руку назад, положил влажную ладонь на обнажённое бедро Грейвза.
Вот ведь паршивец, — успел подумать тот, стремительно проваливаясь в глубокий сон. — Обязательно надо на мне след оставить…
Сдержанную торжествующую улыбку Криденса он, к счастью, не видел.
Утром у Персиваля ныло всё. Рука, которую Криденс отлежал тяжёлой башкой, бок, плечи, рёбра, спина — каждая мышца, которая заставляла тело балансировать на краю жёсткой кровати, настолько узкой, что нельзя было даже развернуться. Такие ночные выходки не проходили бесследно, как в молодости. В двадцать лет Грейвз мог прекрасно высыпаться на охапке травы в шалаше. Двадцать лет прошли двадцать лет назад…
Грейвз пошевелился, осторожно, чтобы не рухнуть на пол. Криденс спал, обнимая его руку, обхватив ногами лодыжку. Удивительно. Грейвз провёл полночи в чудовищно неудобной позе, на кошмарной кровати — он-то, привыкший к двуспальному простору в своей спальне! — и при этом проснулся до странности довольным жизнью. И даже ломота в теле казалась незначительным неудобством, и только.
И даже то, что он спал не один, его совершенно не тревожило, хотя недавно одна мысль о том, чтобы провести ночь с Криденсом, вызывала у него глухое раздражение. Это было странно. Странно и… приятно.
Грейвз бы с удовольствием изучил оттенки этого «приятно», но тело было однозначно против оставаться в этой позе ещё хотя бы пару минут. Персиваль высвободил из плена ногу, потом руку, потом вторую руку, которую пришлось вытащить из-под шеи Криденса. Тот проснулся, потёр руками лицо, покосился на Грейвза, который сел на край кровати и пытался размять ноющее плечо.
— Доброе утро, сэр, — он улыбнулся довольно, чуть ли не хитро, и лёг на спину.
— Знаешь, что, Криденс, — сказал Персиваль, хмурясь с досадой, — хватит ютиться в конуре. Надо заняться твоей комнатой. И — да, доброе утро, — он наклонился, чтобы поцеловать его в щёку, но Криденс ловко подставил губы.