Как приручить Обскура

Фальк Макс

— Вы давно знакомы?.. — негромко спросил Криденс, отвлекаясь от заворожённого наблюдения за Дамблдором.

— Мы с Белоснежкой воевали вместе, — ответил Тесей.

— С кем?.. — удивлённо переспросил Криденс.

Грейвз рассмеялся, прикрыв глаза.

— На фронте меня прозвали Белоснежкой за чистоплюйство.

— Он вечно всех дрючил, — подтвердил Тесей с непроницаемым видом. — За грязь, за мух, за неподобающий вид, за нарушение субординации. Когда он только явился к нам с отрядом своих семи гномов…

— Ты так

и не простил, что я оказался выше по званию?.. — с ухмылкой спросил Грейвз.

— Выше?.. Ты что, до сих пор комплексуешь из-за своего роста?

Грейвз расхохотался. Криденс неприязненно смотрел на Тесея, явно не в силах смириться с прозвищем.

— Меня прозвали Белоснежкой, — пояснил Грейвз, с улыбкой взглянув на него, — потому что первое, что я сделал в лагере, когда меня направили на помощь французам — вычистил его и привёл в порядок.

— А ещё потому что ты был вечно белый, как снег, от грубой фронтовой жизни, — добавил Тесей.

— Ты забыл волосы чёрные, как смоль, — язвительно сказал Грейвз, и снова глянул на Криденса: — До меня лагерь утопал в драконьем навозе, который прожигал подошвы и вонял серой.

— Хорошо, что тебе не приходилось чистить стойла гиппогрифов, — снисходительно сказал Тесей. — Ты бы лишился чувств от запаха.

— Вот за это, — Грейвз улыбнулся Криденсу, — его звали Ворчандер.

Тесей сохранял беспристрастное выражение лица полевого хирурга, но мелкое подёргивание губ выдавало попытки сдержать улыбку. От его чар кожа быстро приобретала здоровый ровный оттенок, жжение утихало. Залечив руку и плечо, Тесей с досадой встряхнул палочкой:

— Магия кончилась, на лицо не хватит.

— Магия кончилась?.. — растерянно переспросил Криденс.

— Не обращай внимания, — хмыкнул Грейвз. — Он всегда завидовал тому, что я симпатичный. Теперь его распирает от радости, что я не буду конкурировать с ним за женское внимание.

— Я женат, — напомнил тот серьёзным тоном. — Меня интересует внимание только от дочерей и жены.

— Сколько им уже?.. — спросил Грейвз с лёгкой завистью.

— Флоренс двенадцать, Уне исполнилось девять.

— Что, всего две?.. Я думал, у тебя их уже минимум пятеро.

Тесей плотно сжал губы. Похоже, обсуждать свою семейную жизнь он не рвался.

— А ты? — спросил он. — Не обзавёлся ещё миссис Грейвз?

Криденс мгновенно напрягся, испуганно округлил глаза.

— Нет, — небрежно ответил Грейвз. — Я не создан для семейной жизни. Холостяком быть удобнее.

Тесей испытующе глянул на него, будто хотел что-то спросить — но промолчал. Грейвз с облегчением потёр щёку, больше не слыша призрачного запаха гари и не чувствуя жжения.

— Ладно, так при чём здесь, — Тесей глянул на Криденса, — этот парень? Как он связан с Ньютом?

— Гриндевальд пытался завоевать его доверие ещё в Нью-Йорке, — сказал Грейвз. Криденс сидел на ручке его кресла, никак не вмешиваясь в разговор,

но с огромным интересом переводя взгляд с Дамблдора, который преображал стены комнаты, на Тесея. — Все считали, что Криденс погиб, но оказалось, что Ньют приютил его у себя. Когда я узнал об этом, я понял, что Гриндевальд тоже узнает — рано или поздно. И предложил Криденсу свою защиту. Они с Ньютом сдружились, поэтому твой брат навещал нас.

— Если Гриндевальду был нужен обскур, зачем он забрал Ньюта?.. — спросил Тесей, хмуря брови.

— Я не знаю, что в голове у этого ублюдка, — Грейвз почесал запястье. Регенерировавшая кожа страшно зудела. — Может, ему нужен заложник. Или он хочет открыть свой зоопарк. Я могу только догадываться о его планах. Ты следишь за ним дольше, чем я, ты лучше осведомлён. Я работал со Смит-Каммингом, но узнал только то, что директор Дурмштранга зачем-то регулярно возит в Кёльн старшекурсников, и это совпадает с нарушениями Статута по всей Европе. Я не знаю, связано ли это с Гриндевальдом.

— Я был в числе тех, кто регулярно инспектировал Дурмштранг после войны, — задумчиво сказал Тесей. Он поднялся на ноги, прошёлся вдоль комнаты. — Их директор — скрытная сволочь. Думаешь, они работают вместе?

— Думаю, он готовит армию, но доказательств у меня нет, — признался Грейвз. — Если Гриндевальд сам тренирует старшекурсников, они будут очень хорошо подготовлены. Он же выиграл дуэль со мной, а я не самый плохой маг…

— Он выиграл дуэль?.. — Дамблдор развернулся от окна.

— Что вас удивляет? — спросил Грейвз.

— Геллерт никогда не был силён в дуэлях, — сказал тот, и Грейвз поморщился от этого обращения по имени.

— Вы хорошо знакомы? — мгновенно насторожился Грейвз.

— Я знал его очень давно, — нейтрально сказал Дамблдор.

— Он вернётся за мной, — негромко сказал Криденс. — Он говорил, что я ему нужен. Когда он вернётся, мы могли бы захватить его.

— Боюсь, дорогой мой, это будет затруднительно, — Дамблдор наколдовал чайный столик, сервированный на четырёх человек, наполнил чашки горячей водой прямо из палочки и бросил в заварочный чайник щепотку чая, извлечённого из жестяной коробочки, похожей на табакерку. — Если ему удалось найти то, что он искал, когда мы были знакомы, одолеть его будет очень непросто.

— Почему это? — спросил Грейвз, помимо воли принюхиваясь к аромату бергамота с ноткой лимона.

— Как выглядела его палочка?.. — со странной грустью спросил Дамблдор.

— Не знаю, — резко ответил Грейвз. — Не видел. Он пользовался моей. При аресте другой у него не нашли.

— Я видел, — сказал Криденс. — Она длинная и некрасивая. С узлами.

Дамблдор помрачнел на глазах. Откинувшись на спинку кресла, он сцепил пальцы на животе, закусил губу. Грейвз переглянулся с Тесеем, но тот очевидно тоже не знал, что такого необычного было в этой палочке.