Как приручить Обскура

Фальк Макс

Криденс сел в изножье, на самый край. Осторожно погладил тёмное гладкое покрывало, прошитое серебряной нитью. Грейвз коленом раздвинул ему ноги, встал между ними и распустил пояс своего халата.

— Дай мне руки, — велел он.

Криденс опять вздрогнул. Сколько раз придётся повторить эту фразу, чтобы он забыл, что следовало за ней раньше?.. Сотни?.. Тысячи?..

Криденс поднял ладони, опустив голову.

Верит, что не накажут — но старые страхи сильнее. Пока сильнее.

Грейвз взял его за запястья, положил его ладони себе на бёдра и повёл их вверх к

животу. Криденс очнулся, заворожённо уставился на свои руки.

Своего тела Грейвз никогда не стеснялся. Он и в юности был хорош, а сейчас возраст лишь прибавил благородства лицу и выбелил ему виски. Он всё ещё был хорош. Он не считал себя стариком, только рядом с Криденсом эта мысль назойливо свербела внутри: ты же ему в отцы годишься, он же мальчишка рядом с тобой, что же ты делаешь.

Грейвз завёл пальцы Криденса под свою пижамную куртку, и тот вздрогнул всем телом, коснувшись открытой кожи.

— Не бойся, — сказал Грейвз. — Видишь? Я человек.

— Вы — волшебник, — выдохнул тот.

— Ты тоже. Просто ты мало знаешь о магии, о мире вокруг. О себе.

— И о вас… — прошептал Криденс, поднимая взгляд.

Вместе со взглядом поднялась и горячая волна до самой груди, заставила пробежать по коже мурашки. Посмотри на него, Персиваль. Посмотри, что он творит, этот мальчик. Если бы сам не знал, что он наивен, как пятилетний — подумал бы, что это отчаянный флирт.

— Кое-что обо мне ты уже знаешь, — сказал Грейвз. — Хочешь узнать больше?..

— Да, сэр…

Грейвз опустил его руки ниже, к члену, который тяжело оттягивал пижамные штаны. Туда Криденс старался не смотреть, очень старался — и всё равно косился и сглатывал, сжимая губы. Умопомрачительные, сочные, мягкие губы, так и тянуло податься вперёд и прижаться к ним пахом. Взять Криденса за затылок, потереться о его лицо, о гладкие щёки, ткнуться в губы…

Терпи, Персиваль, терпи. Научишь. Не торопись. Такого шанса в жизни больше не выпадет — не испорть всё, ты ведь умеешь ждать. Научи его удовольствию, научи не бояться члена. Пусть распробует, пусть жаждет доставить радость. Сейчас он даже не знает, что это возможно. Так покажи ему.

Грейвз положил его руку себе на член, расслабленно выдохнул. Криденс вскинул распахнутые глаза, Грейвз сжал его пальцы.

— Мне будет очень приятно, если ты станешь делать вот так.

Вот так, снизу вверх, плотно сжимая ствол через ткань, всей ладонью и всеми пальцами, вот так, медленно и сильно, от самого основания до верхушки. Грейвз глубоко вдохнул и взялся за высокое изножье кровати. Криденс испуганно замер, оставшись без направляющей руки.

— Делай, как я показал, — велел Грейвз. — Не бойся, — он качнул бёдрами. — Ну?..

Криденс погладил его — робко, почти невесомо. Брови умоляюще приподнялись над переносицей.

— Держи крепче, — приказал Грейвз, потираясь о его ладонь. Криденс сжал пальцы, явно не понимая, как можно одновременно плотно держать и двигать рукой. — Ты помнишь, как я ласкал тебя?

— Нет, сэр…

Ну конечно, где ему было запоминать — он умирал от стыда и ужаса, от возбуждения и отчаяния. Придётся показывать

не раз, Персиваль, прежде чем он приноровится. Да?.. А тебе только того и надо, верно?.. Руки сами тянутся обучить бедняжку. Сделать его своим щеночком из горячих фантазий, воплотить их все до одной, многажды, каждую. Ну так не тяни. Просвещай.

— Достань, — велел Грейвз, не в силах больше бороться с собой.

— Что, сэр?.. — Криденс смотрел вверх с решимостью и ожиданием.

Грейвз прикрыл глаза. Ему было жарко.

Ох, как давно ты заготовил эту фразу, Персиваль! Сколько ждал, чтобы наконец произнести эти три слова!.. Четыре слова, если считать вместе с «Криденс…»

Ты ублажал себя и свой слух, шепча её в темноте спальни. Повторял её десятки раз, и в ней никогда ничего не менялось, кроме императива. «Возьми», «поцелуй», «оближи». «Погладь», «пососи», «потрогай». «Сожми». «Поласкай». «Достань».

— Достань мой член, Криденс, — сказал Грейвз. — И возьми его в руку.

Криденс неуверенно потянул вниз пижамные штаны. Обнажённый член качнулся вперёд, Грейвз нетерпеливо выдохнул, стиснул пальцы на спинке кровати. Криденс неумело погладил его шероховатой ладонью.

— Ещё, — потребовал Грейвз. — Смелее.

Криденс взволнованно перевел дыхание — и стал смелее. Он перехватил ствол всеми пальцами, сжал несколько раз. Высоко задрал локоть, сдвинул тонкую кожу туда-сюда, обнажая головку. Взволнованно облизал губы.

Грейвз надавил ему на локоть, опуская вниз, чтобы было удобнее. Поправил запястье. Коснулся кончиками пальцев тыльной стороны ладони, шепнул заклинание смазки.

— Вот так, — он накрыл его руку, направляя движение, — от основания — вверх. Легче. Пальцы держи плотно, — он толкнулся ему в кулак, и у Криденса зажглись глаза.

— Я понял, сэр, — нетерпеливо прошептал он.

— Покажи, что ты понял, — сказал Грейвз и коснулся рукой его щеки.

Криденс и впрямь оказался понятливым. Он старательно наглаживал член, жадно вскидывая глаза на Грейвза, в ответ на каждый сдержанный стон вспыхивал беглой улыбкой. Осмелев, без разрешения замедлял темп — но Грейвз любил, когда медленно, и поощрял мальчишку стоном погромче и подлиннее. Криденс подавался вперёд всем телом, пока не упёрся лбом в живот Грейвза. Он сам постанывал то ли от нетерпения, то ли от восторга. Не выдержав, воровато прижался к оголённому животу губами.

После этого не выдержал Грейвз.

За плечо отодвинув мальчишку от себя — тот предсказуемо испугался и вскинул глаза — Грейвз положил ему палец на губы.

— Продолжай, — шёпотом приказал он. — Ещё, мой мальчик, не останавливайся.

Он погладил его божественный рот, оттянул нижнюю губу, вложил палец между зубами. Криденс смотрел вверх непонимающе, но вдохновлённо. Грейвз скользнул большим пальцем в его рот, погладил по горячему языку.

— Оближи, — велел он.

Криденс быстро приноровился работать одновременно рукой и ртом. Он облизывал и сосал с таким рвением, что хоть немного сдерживать стоны Грейвз уже не мог и не хотел. Криденс смотрел на него с обожанием и восторгом.