Калифорнийцы
Шрифт:
ГЛАВА 4
К тому времени, уогда Шон вернулся на палубу, уже совсем стемнело. От тут же поплотнее прикрыл за собой дверь, чтобы снаружи не было бы заметно света, горящего в каюте. Все фонари на шхуне были погашены. Теперь корабль шел медленнее, только под одним кливером.
Дул легкий бриз, и время от времени между рваными краями низких облаков можно было увидеть лоскутик высокого звездного неба. А впереди зловеще чернела неприступная стена берега.
– Подходим к водорослям, - сказал Теннисон.
– Вон к тому мысу.
Внезапно
– Как раз, - пробормотал Теннисон.
– Похоже, этот твой человек никогда не ошибается.
– Очень на это надеюсь, - ответил Шон, - но как бы там ни было, а причатиль мы должны именно сегодня ночью.
И Шон, и Теннисон прекрасно знали, что огонек на вершине горного хребта был ничем иным как костром, разведенным в каменной нише среди скал, увидеть который можно было только со стороны моря, да и то лишь под определенным углом зрения.
Встав у штурвала, Шон направил "Госпожу Удачу" вдоль кромки прибрежных водорослей. Бухта находилась примерно в двух милях к северовостоку от мыса. Нужно было постараться не налететь на риф, находившийся южнее мыса и обогнуть скалу за ним. Он хотел бросить якорь у самой кромки водорослей, где до песчанного дна было каких-нибудь семь фатомов 1).
Они продолжали медленно продвигаться вперед, и наконец, несколько минут спустя, Шон объявил:
– Ладно, Тен. Можно бросить якорь.
_______________________________
1) Фатом - морская сажень, равняется 2 ярдам или 1.83 метрам.
Он слышал, как якорь упал в воду, как загремела якорная цепь, пропускаемая через клюз и принялся отсчитывать время. Команда тем временем сворачивала паруса, и как только с этим было покончено, зеленый корпус шхуны сделался почти незаметным на фоне зеленых водорослей и берега.
На корме снова объявился Теннисон.
– Шлюпка спущена на воду, капитан. Нам остаться здесь?
– Да, оставайтесь. Если случится что-нибудь непредвиденное, пока меня не будет, действуй по своему усмотрению. Если они станут преследовать на корабле, уводи их в водоросли. Ты знаешь, где здесь можно пройти, а они нет.
Конго перебросил через борт веревочную лестницу.
– Ваша винтовка, сэр, - голос Конго мог показаться слишком тихим для такого великана, каким был он. Конго говорил с мягким акцентом, столь характерным для выходцев с островов Вест-Индии.
– Я подумал, она может вам пригодиться, сэр.
– Спасибо, Конго.
Мариана вышла на палубу, запахнувшись в свой плед.
Шон Малкерин быстро перелез через борт, проворно спрыгнув в маленькую шлюпку, покачивающуюся на волнах. Он держал веревочную лестницу, пока Мариана спускалась по ней, двигаясь осторожно, но ни на миг не останавливаясь. Глядя на нее, он решил, что вряд ли эта девушка была способна на какое-нибудь сумасбродство, но в случае необходимости она наверняка станет действовать так же быстро
Конго последовал за ней и тут же сел на весла. Он оттолкнулся велом от шхуны, и они поплыли в темноту.
Вода казалась совсем черной, и лишь изредка по зеркальной глади пробегала рябь от поднимающихся со дна водорослей. Был слышен тихий шелест прибоя, набегавшего на песчанный берег. Конго использовал весла лишь для того, чтобы придать шлюпке нужное направление. Морское течение само несло их к берегу.
Было очень темно и тихо. Взглянув на небо, Мариана увидела одинокую звезду, глядевшую на землю в просвет между облаками. Конго с силой налег на весла, и она почувствовала, как дно шлюпки мягко чиркнуло по песку. Шон перемахнул через борт, и вытаскивая шлюпку на отмель, а затем протянул маоей спутнице руку, помогая ей сойти на берег.
– Возвращайся обратно, Конго. Спасибо тебе.
Чернокожий великан одним движением спихнул шлюпку в воду и снова взялся за весла.
– Капитан, если вы хотите, то я, конечно, вернусь обратно. Но только если вам будет нужна защита...
– Ты будешь первым, кого я позову на помощь, - заверил его Шон. Спасибо тебе за все. И позаботься о "Госпоже Удаче", пока меня не будет.
Прохладный ветерок дул вдоль песчанного берега, и они стояли рядом, глядя вслед удаляющейся шлюпке, слушая, как скрипят весла в уключинах.
Потом они шли по темному берегу, время от времени останавливаясь и тревожно вслушиваясь в ночную тишину. Шон был осторожен. Он мог бы бросить якорь в бухте Дьюм-Ков, откуда было гораздо ближе до ранчо, но если только Мачадо уже отправился на их поиски, то его люди станут поджидать их шхуну именно там.
– Это далеко?
– спросила она минуту спустя.
– Еще всего несколько минут, и мы дома. Ты сможешь сегодня хорошенько отдохнуть, и Сеньора подберет тебе что-нибудь из одежды.
– Она возненавидит меня. Я приношу тебе одни несчастья.
– Ты ей обязательно понравишься.
– И немного помолчав, он добавил: Мариана, ты должна это знать, тем более, что очень скоро ты сама сможешь в этом убедиться. Моя мать прекрасная женщина.
– Ну конечно же...!
– Я говорю об этом совсем не потому, что она моя мать, она на самом деле просто замечательная женщина... и самая настоящая ирландка. Ты ей обязательно понравишься, но она очень энергичная, умеет прекрасно владеть собой
– И как же такой сильной женщине удалось вырастить такого сильного сына? Обычно бывает наоборот.
– У нас был сильный отец, но между ними никогда не было противостояния. Они во всем были заодно. И очень многим это казалось крайне удивительным.
На берегу стояла запряженная лошадью повозка. Ее очертания внезапно проступили из темноты, и уже потом они заметили Хесуса Монтеро, сидевшего рядом на песке, положив на колени винтовку.
– Buenos noches, senor... senorita. 1)