Калифорнийцы
Шрифт:
_______________________________
1) Добрый вечер, сеньор... и сеньорита. (исп.)
Было очень темно, и она мало что могла разобрать, догадавшись только, что этот человек, очевидно, был уже далеко не молод.
А незнакомец продолжал говорить, обращаясь к Шону.
– Дела наши совсем плохи, сеньор. Они приходили, чтобы отобрать ранчо, и завтра они вернутся снова.
– Кто приходил?
– Сеньор Вустон, такой большой громила. С ним был Фернандес и еще Томас Александр.
– Шайка ворюг.
– А после них был еще один, сеньор. Человек
– Вот как?
Крутой Рассел, дезертир, грабитель и самый гнусный негодяй во всей округе. Человек, который пойдет на все, не остановится ни перед чем.
– А какого черта здесь Вустон забыл?
– Я знаю только то, что слышал от людей. Кажется, он перекупил долги у других, как следует припугнул кое-кого... Я слышал, как люди говорили, будто бы он ходил к тем, у кого вы занимали деньги. Некоторые из них не знали, о том, что он плохой человек. Вальдес этого не знал. А другим он угрожал.
– Это в духе Вустона... и Рассела.
– Сеньора ждет вас. Она в вас верит.
У Шона сжалось сердце. Она надеется на его помощь, а он вместо этого доставит ей лишь кучу неприятностей. Но ведь должно же быть что-нибудь... хоть какой-то выход...
* * *
На вершине поросшего кустарником холма, откуда открывался хороший вид на тропу, проложенную через каньон, расположились Томас Александр и Рассел. Они явно кого-то поджидали.
– Я тебе говорю, Томас, что из этого все равно ничего не выйдет. Он не приедет.
– А как же всадник. Тот человек, что проехал от порта в сторону поселения. Он сказал, что там причалила большая шхуна, а Малкерин отплыл раньше их, значит, он должен быть уже здесь.
– Но мы уже смотрели в бухте. Там никого не было.
– Он очень хитрый, этот Шон Малкерин. К тому же он знает это побережье, как свои пять пальцем, и поэтому мог причалить, где угодно. В конце концов, - Томас пожал плечами, - он мог сойти на берег лишь после того, как стемнело.
Рассел отхлебнул из бутылки, что была у него в руках, и отставил ее в сторону. Ночной дозор среди темных холмов, по-видимому, казался ему мало подходящим местом для времяпровождения. А поэтому он устроился на земле поудобнее, решив, что пришло время немного вздремнуть. Но едва ему удалось задремать, как снова послышался голос Томаса.
– Они едут, дружище. Сюда едет повозка.
Рассел подался вперед, занимая положение для стрельбы. Вустон приказал убить Малкерина, и это было как раз то, что он сейчас и собирался сделать.
Он начал было прицеливаться, выверяя положение ствола винтовки, но затем вдруг неожиданно остановился.
– Но их там трое!
– возмущенно воскликнул он.
– Откуда мне знать, который из них он?
– Он не возница, это уж точно, к тому же он широкоплечий.
Рассел видел, как из темноты все яснее выступают три темных силуэта, и неожиданно он услышал приглушенный смех.
– Черт возьми, - пробормотал он, - так он еще и девку с собой притащил!
– Ты не прав, амиго, - предупредил Томас.
– Если там и есть женщина, то это наверняка какая-нибудь благородная леди. Потому что он никогда не осмелился
Рассел уже вновь начинал было прицеливаться, готовясь к выстрелу, но и теперь снова замер в нерешительности. Одного из них он мог запросто уложить хоть сейчас, а если повезет, то можно было бы пристрелить сразу двоих. Но что делать с третьим? Слишком велик риск, что этому третьему и удастся уцелеть, а у живых свидетелей, как известно, очень длинные языки. Он медленно расслабился.
– Леди? Кто бы это мог быть?
– Я не знаю, но нам с тобой лучше быть поосторожнее, амиго. Они водят дружбу со многими большими людьми. У Сеньоры много друзей, так что эта женщина может запросто оказаться женой или дочерью какого-нибудь влиятельного господина. А ты можешь ее ранить.
Рассел подождал еще немножко, а затем отложил винтовку. В душе он был даже рад такому повороту событий, потому что не в его правилах было полагаться на случай. А вдруг он убил бы ее. Будучи уличенным в подобном преступлении, можно было запросто кончить жизнь на виселице, а если к тому же оказалось бы, что возможная жертва имеет отношение к какому-нибудь влиятельному семейству, то на помощь Вустона ему тогда точно рассчитывать не пришлось. Зеке не прощал ошибок.
И уж чего ему не хотелось вовсе, так это чтобы волею случая оставший в живых Шон Малкерин стал бы выслеживать его среди этих колючих зарослей. Не может быть никаких сомнений в том, что Малкерин знал здешние места лучше, чем кто-либо другой, тем более, что и податься здесь было особенно некуда. А пробовать идти напролом, продираясь сквозь плотную стену колючего кустарника, было бы просто бессмысленно, потому что проделать это бесшумно в любом случае не удалось бы. Обычно в подобных ситуациях приходится придерживаться уже проторенных троп, а Шон Малкерин вырос в этих местах.
– Давай выбираться отсюда.
Томас немного помедлил с ответом: с одной стороны ему не терпелось поскорее уехать отсюда, но с другой стороны его пугала возможная встреча с Вустоном, одним из немногих, кого он боялся. В конце концов решение было принято.
– Едем ко мне в салун. Разопьем бутылочку винца, а заодно и поговорим обо всем. Может быть еще удастся что-нибудь придумать.
Сообщники поспешили отправиться в обратный путь вниз по тропе, и вскоре они добрались до того места, где у подножия холма ими были оставлены лошади.
* * *
Эйлин Малкерин проснулась, услышав, как кто-то зовет ее с улицы. Это был голос Монтеро, и она ждала этого.
– Они здесь, Сеньора, - тихо сказал он.
– Они возвратились из плавания.
– Gracias, 1) Хесус.
_______________________________
1) Спасибо. (исп.)
Еще какое-то время она оставалась лежать неподжвижно, и все ее мысли были обращены к сыну. Он ушел в море, взяв с собой совсем немного товара, а спрос на кожи и меховые шкурки всегда был столь непостоянен. Она вовсе не тешила себя тщетными надеждами, что из плавания он привезет достаточно денег, чтобы расплатиться со всеми долгами. Нет, такое не возможно.