Каменная обезьяна
Шрифт:
— Но Уильям видел только то, что ты просиживал ночи напролет, сгорбившись перед компьютером, — сказал Чжан Цзици. — Ты нападал на власти, не заботясь о последствиях.
У Чанга в душе вскипели слова протеста, но он промолчал. И вдруг до него с ужасом дошло, что его отец, возможно, прав. Он горько усмехнулся. У него возникло было желание поговорить с сыном по душам, но что-то его остановило. Гнев, смущение — быть может, даже страх перед тем, что может ответить ему Уильям. Нет, он поговорит с мальчишкой потом. Когда...
Вдруг старик поморщился
— Отец! — испуганно воскликнул Сэм Чанг.
Одной из немногих ценностей, уцелевших во время гибели «Дракона», была почти полная коробочка морфия. Чанг дал отцу одну таблетку перед самой катастрофой и убрал коробочку в карман. Она была плотно закрыта, и вода в нее не попала.
Дав старику еще две таблетки, Чанг прикрыл его одеялом. Откинувшись на диван, старик закрыл глаза.
Сэм Чанг тяжело опустился в заплесневелое кресло.
Все их вещи пропали, его отцу необходимо срочно обратиться к врачу, за ними охотится беспощадный убийца, сын оказался преступником...
Кругом одни проблемы.
Ему хотелось найти виноватого. Мао, коммунистическая партия, солдаты Народной освободительной армии...
Но причина всех нынешних лишений и опасностей, похоже, лежала в одном месте, там, где ее положил Уильям: у ног самого Чанга.
Впрочем, запоздалыми сожалениями ничего не добиться. Сейчас остается лишь молиться о том, чтобы рассказы про жизнь в Америке оказались правдой — чтобы Прекрасная страна действительно была землей чудес, где зло извлекают на свет божий и беспощадно уничтожают, где самые злокачественные изъяны человеческого тела быстро излечиваются, где свобода щедро выполняет свое обещание и беспокойные сердца обретают покой.
Глава 17
Днем, в половине второго, Призрак быстро шел по улицам Чайнатауна, низко опустив голову, как всегда беспокоясь о том, чтобы не быть узнанным.
Разумеется, для большинства европейцев он был невидим; черты его лица сливались во что-то среднее, азиатское.
Белые американцы с трудом различают китайцев, японцев, вьетнамцев и корейцев. Однако среди китайцев его лицо будет заметным, а Призрак ни за что не хотел расставаться со своей анонимностью. Однажды он дал взятку гонконгскому судебному исполнителю — десять тысяч одноцветных купюр, только за то, чтобы тот не привлекал его к ответственности за мелкую драку, чтобы в уголовных архивах не появилась его фотография. Даже отдел автоматизированного поиска Интерпола не имел его достоверного снимка (Призрак знал это наверняка, поскольку по его заказу один хакер из Фучжоу проник в секретную базу данных Интерпола через якобы надежно защищенную сеть электронной связи).
Поэтому и сейчас он шел быстро, низко опустив голову — большую часть времени.
Но не всегда.
То и дело Призрак поднимал взгляд, чтобы бегло осмотреть встречающихся женщин, молодых и красивых, пышных, стройных, веселых, раскованных и скромных. Продавщиц, подростков, деловых женщин, секретарш, туристок. Для него не имело значения, европейки
Ему навстречу попалась женщина с европейским лицом, со светло-каштановыми волосами. Замедлив шаг, Призрак позволил себе окунуться в исходящий от нее аромат духов. Его терзала похоть — но он понимал, что его тянет не конкретно к этой женщине, а к своей Яньдао.
Однако, сейчас у него не было времени предаваться сладостным фантазиям; он пришел в торговую ассоциацию, где его должны были ждать турки. Сплюнув на тротуар, Призрак отыскал дверь черного хода, оставленную незапертой, и, войдя в здание, поднялся на верхний этаж. Пора заняться серьезным делом.
В просторном кабинете Призрак застал Юсуфа и двух других турок. Потребовалось совсем немного — несколько телефонных звонков, одна угроза и одна взятка, — чтобы узнать имя человека, который сейчас сидел в кресле за своим собственным письменным столом, напуганный до смерти.
Увидев вошедшего в кабинет Призрака, Джимми Май опустил взгляд. Пододвинув к столу стул, «змеиная голова» сел напротив. Призрак небрежно подал Маю руку — жест, получивший в последнее время распространение среди китайцев, — и ощутил дрожь напряженных мышц и учащенную пульсацию перепуганного сердца.
— Я понятия не имел, что они приплыли на «Драконе». Они мне ничего не сказали! Клянусь, они мне солгали! Когда они пришли ко мне, я даже еще не слышал о корабле. Сегодня утром я не смотрел выпуски новостей.
Призрак не выпускал его руку, усиливая нажим, но не произнося ни слова.
— Вы меня убьете? — едва слышно прошептал Май.
Он повторил вопрос уже громче, хотя Призрак прекрасно понял его и с первого раза.
— Чжан и Ву, где они? — Призрак крепче стиснул руку и получил в награду радующее душу хныканье. — Где они?
Май испуганно посмотрел на турок, гадая, какое страшное оружие они захватили с собой — ножи, удавки или пистолеты.
Но в конце концов язык несчастному Джимми Маю развязало несильное рукопожатие Призрака.
— Они направились в два разных места, сэр. Ву Цидзен с семьей снял квартиру в Чайнатауне. Через агента, которого ему нашел я.
— Адрес?
— Я не знаю. Клянусь! Но агент знает. Он вам скажет.
— Где найти этого агента?
Май быстро назвал фамилию и адрес. Призрак повторил их, запоминая наизусть.
— А остальные?
— Сэм Чанг отвез свое семейство в Куинс.
— В Куинс? — переспросил Призрак. — Куда именно? Еще одно нежное рукопожатие. На мгновение он представил себе, что прикасается к груди Яньдао.
Май кивнул на свой стол.
— Вот! Адрес на листе бумаги.
Взяв листок, Призрак взглянул на него и убрал в карман. Отпустив руку председателя землячества, он медленно растер пальцем пот на ладони Мая.
— Ты никому не расскажешь о том, что я тебя об этом спрашивал, — пробормотал Призрак.