Капитали$т. Часть 5. 1991
Шрифт:
— У меня заводская столовая стабильные двадцать штук убытка приносит в месяц! — пискнул Никита. — Цены не повышаем!
— Так сделал бы уже вовсе бесплатной эту заводскую столовку, — сказал я. — Нет же, все трясешься, копейки выгадываешь!
Никита обиженно сопел.
Уже в машине он сказал в полголоса:
— Еще проблема есть. В последние три месяца рост хищений увеличился просто… взрывообразно! Раньше такого не было. Опять же, спиртопровод этот… Несут не для себя и кума-свата…
— Ясный перец, на продажу выносят, — сказал я. — Это плохо. Это нужно пресекать…
— Кто-то в больших количествах
— Решим, — кивнул я. — А теперь давай по делу…
Заводской стачечный комитет собрался в актовом зале, где обычно проходили торжественные мероприятия — награждения ударников, вручения грамот, отчетно-выборные собрания и тому подобное.
Стачечный комитет сидел на первом ряду, все восемь человек — шесть мужиков и две женщины. Стачечный комитет был зол и решителен, смотрел хмуро и даже непримиримо. Взрослые люди, подумал я. Прожившие очень нелегкую жизнь. А скоро начнутся совсем тяжелые времена. И вот, они пришли со своей правдой, и нам с этим комсомольцем Никитой что-то нужно им говорить. Как-то убеждать. Подкупать. Манипулировать и запугивать. Тошно, в какой-то степени я понимал Никиту. Но никуда не денешься, правила игры не нами писаны, не нам их и менять.
— А это еще кто?! — отнесся в мой адрес лысоватый коренастый мужчина лет сорока пяти. — Из обкома, что ли, инструктор?!
— Из обкома?! — то ли спросила, то ли подтвердила непонятного возраста женщина. — Правильно! Давно пора!
— Давно пора за них взяться! — загудел стачком.
— За эту мафию!
— На нашем труде жируют!
— Меня зовут Алексей. Я консультант по экономическим вопросам, — сказал я дипломатично.
— Ишь ты, консультант! — насмешливо отозвался кто-то.
— Консультантов стало, как собак нерезаных, а работать некому!
— Пахать некому!
— Жрать нечего!
— Доперестраивались!
— Так, — строго сказал Никита. — Кончаем базар, товарищи. Сейчас до вас будут доведены те меры, которые будут приняты дирекцией в ближайшее время для смягчения последствий кризиса. Прошу в свою очередь довести все сказанное до рабочих.
— Одну минутку! — улыбнулся я. — Позволю себе перебить товарища директора. Прежде, чем он расскажет о будущих мерах, я хотел бы сказать несколько слов о положении на предприятии.
— Ну скажи, скажи, консультант! — благодушно ответили мне из стачкома.
— Все хорошо знают, — начал я, — о том, что на заводе имеют место хищения. Массовые. По большому счету, администрация закрывает на это глаза. Можно сказать, относится с пониманием. Вы об этом знаете лучше меня.
— Да ладно, всегда несли с завода. Хоть при Брежневе, хоть при Сталине, — высказался невзрачный мужичок с фингалом под глазом.
— Не бреши, Колька, чего не знаешь, — строго поправил его благообразный пожилой мужчина с седыми усами. — Ты на заводе без году неделя, а я тридцать третий год работаю. Это сейчас вы разбаловались, подтянуть некому, раньше-то иначе было. Говори, консультант, а вы не перебивайте.
— Короче говоря, — продолжил я, — есть мнение, что зарплату действительно нужно поднять по крайней мере до пятисот рублей. И товарищ директор не против, правда, товарищ директор?
Никита солидно кивнул. Стачком ответил радостными возгласами.
— Но одновременно с этим руководство завода поменяет охрану предприятия, — продолжил я. — Никакой вохры больше не будет, а будут частники. И вынести уже не получится ничего. Совсем. Устраивает вас такой вариант?
Гробовое
— Возможен и второй вариант, — продолжил я. — Поднимаем зарплату пока на тридцать процентов. Уже со следующего месяца. А с охраной остается все как есть. Плюс — «тринадцатая зарплата» досрочно — в конце первого полугодия. И еще… Да вот товарищ директор вам объявит!
— Еще продуктовые наборы по льготным ценам, — объявил Никита. — В столовой мы цены не повышаем. Уже нигде в городе таких цен нету. Так или нет?
— Так, — отозвался стачком. Второе предложение ему понравилось определенно больше первого.
— Талоны в заводском магазине вы отовариваете, — продолжил он. — Мясо, колбаса, масло, сигареты — народ часами стоит, а вы прямо на заводе все можете взять. Или я неправду говорю?
— Все верно, — подтвердил седоусый. — Короче, товарищ директор, второй вариант нам подходит. Или кто-то против? — Седоусый оглядел коллег по стачкому.
— Если с нами по-человечески, то и мы по-человечески, — загалдели стачкомовцы.
— Мы тоже понятие имеем!
— И все поддержат!
— А ну ша! — строго сказал седоусый, который определенно пользовался всеобщим авторитетом. — Одним словом, товарищ директор, мы ваши предложения до народа доведем. Думаю, что второй вариант всех устроит. — Седоусый тяжело вздохнул, ему было сложно говорить. — Но раз уж пошел у нас такой разговор — скажу. Стыдно. Воруем, тянем все, что гвоздем не прибито. В последнее время вообще до точки дошли. Идут — и из них прямо льется! Куда столько-то? Одного спрашиваю — у тебя квартира двухкомнатная кооперативная, вся в коврах, два телевизора! Мало тебе? Нет, отвечает, не могу по-другому, нужно хотя бы на пятьдесят рублей каждый день украсть! В раздевалке сидят до позднего вечера, выжидают, когда начальство разойдется! И я несу, что я, рыжий, что ли? Немного, правда, много стыдно, тридцать лет отработал. И что раньше так воровали — это брехня, энтузиазм был, все сообща делали… А сейчас — что-то немыслимое! Как с ума посходили с этой водкой!
Никита, выслушав пожилого рабочего, одобрительно кивнул.
— Иван Серафимович все верно говорит, — заявил он. — И я скажу тоже — в последние несколько месяцев хищения приняли какой-то совсем уж катастрофический вид. Просто промышленные масштабы. И с этим мы уже смириться никак не можем. Одно дело, товарищи, поллитровку для себя, а совсем другое — ящик на продажу. Доведите до людей, пусть делают выводы.
— Есть такое дело, есть, — кивнул седоусый Иван Серафимович. — Весь завод знает, цыгане у рабочих водку скупают на «пятачке» у «Молочного». Пятнадцать рублей за поллитра. И спирт они принимают. Рабочим и соблазнительно — литр вынес, тридцатка в кармане. Пусть с ними милиция разберется, не все же на рабочих вешать!
Я едва удержался от того, чтобы выругаться вслух.
— Как вам такое, дорогой товарищ директор? — сказал я в ухо Никите. — Весь завод в курсе, что цыгане скупают ворованную водку! Один директор не в курсе! Или всё же в курсе, а, Никита Сергеевич?
Никита Сергеевич ответил мне жалобным взглядом.
Встреча закончилась оптимистически. Распрощавшись с директором, мы с Борей поехали на «пяточек», который располагался у магазина «Молоко». «Пяточек» представлял собой небольшую круглую площадку с полудюжиной лавочек — одно из мест сборов неформальной молодежи. Но сейчас, похоже, «пяточек» облюбовали совсем другие персонажи…