Капитали$т. Часть 5. 1991
Шрифт:
Возле чебуречной собралась небольшая стайка зевак, которые не слишком довольны тем, что все так быстро закончилось. Пару минут, не больше. Только собрались… Боря поворачивается к зевакам. Он тяжело дышит, вращает налитыми кровью глазами, а в руке его газовый револьвер.
— Я не понял! — рычит Боря. — Вам тут цирк или че?!
Зевак как ветром сдувает. Я оглядываюсь по сторонам — цыгана Вани и его приближенных тоже не видно…
— Съездили, называется, на рынок… — говорю я, осматривая поле боя.
— Уходим? —
— Поехали, раз такое дело, — говорю я. — Только этого, — я киваю на Казбека, — с собой прихватим.
— Нахрена? — удивляется Валерик. — С него кровища хлещет, весь багажник загадит.
Казбек понимает, что речь идет о нем, и бормочет что-то неразборчиво-угрожающее.
— Немцу сдадим, — говорю я решительно. — Меня сейчас в исполком забросишь, а сам дуй в «Софию» к Немцу. На его территории бардак, пусть сам и разбирается. А багажник отмоем, не страшно.
— Ладно, — говорит Боря.
Он берет стонущего Казбека, перекидывает его через плечо и с этой ношей двигается к выходу. Мы следуем за Борей под изумленные взгляды покупателей и продавцов.
— Чего-то случилось, ребята? — подскакивает к нам молоденький лейтенант из рыночного отделения милиции.
— Случилось, — мрачно говорит Серега. — Бардак у тебя на базаре, лейтенант. Развел не пойми что… Иди, там у чебуречной еще три таких тела лежит. За вас вашу работу делать приходится.
Лейтенант, сраженный неотразимыми доводами Сереги, исчезает без лишних вопросов, он знает, кто мы и, кажется, знает этих чеченцев…
На стоянке мы грузим стонущего и ругающегося Казбека в багажник и уезжаем.
— Бойцы — так себе, — хвастливо констатирует Боря. — Только и знают, что за железо хвататься!
— А ты чего ствол не достал в начале? — спрашиваю я Борю.
— Забыл, — виновато вздыхает он. — Совсем из головы вон! Да и здорово вывел меня этот деятель…
Мы едем по направлению к исполкому, а в багажнике у нас чеченец с перебитым носом. Как-то все не по плану…
Глава 6
В городской исполнительный комитет я прибыл после битвы с чеченцами, что называется, на адреналине. Пулей взлетел на третий этаж, распахнул дверь рабочего кабинета Бориса Борисовича и лихо поинтересовался у величавой секретарши:
— У себя?
Секретарша — строгая и дородная женщина средних лет, медленно повернула в мою сторону голову.
— Присядьте пока, молодой человек, — сказала она. — Сейчас я узнаю…
— Я и сам узнаю, — сказал я беспечно и направился к двери.
— Молодой человек! — воскликнула шокированная секретарша.
Я обернулся и погрозил ей пальцем, после чего она потеряла дар речи. Экая наглость, подумал я. Мне таких бабок стоило посадить Борисыча в этот кабинет, а теперь к нему и не пробьешься!
Борис Борисович оказался у себя.
Увидев меня, Борис Борисович приветственно махнул рукой и указал на кресло. Я расположился за столом, и, глядя на цветущего Бориса Борисовича, который явно наслаждался ролью большого начальника, задумался о суетности бытия и о том, как мало человеку нужно для счастья…
— Рад тебя приветствовать, Алексей, — улыбнулся мне Борис Борисович. — Ты какой-то красный, возбужденный… Случилось чего?
— Подрались с чеченской мафией немного, — честно ответил я.
Улыбка моментально исчезла с лица Бориса Борисовича, уступив место озабоченности.
— Ты не шути так… Это, знаешь ли…
— Да уж какие шутки… — махнул я рукой. — Мне по ребрам прилетело, но зато у оппонента не все в порядке с носом… Но это все пустяки!
Борис Борисович посмотрел на меня с сомнением. Он не мог понять, говорю я серьезно или шучу…
— Чаю? — спроил он. — Сейчас я распоряжусь… — он ткнул в кнопку селектора. — Элла Сергеевна, чаек нам организуйте!
— Секретарша у вас строгая, — заметил я. — Серьезная женщина. Мы ее на следующую разборку с собой возьмем, одолжите? От нее больше пользы будет, чем от боксерского клуба. Всех врагов одним грозным видом разгонит!
— Все шутки у тебя, — сказал Борис Борисович с неудовольствием. — Серьезный парень, а зубоскалишь! Рассказывай лучше, с чем приехал?
В этот момент появилась Элла Сергеевна с подносом, на котором красовались стаканы в подстаканниках и блюдце с печеньем. Расставив содержимое подноса на столе, Элла Сергеевна удалилась, наградив меня испепеляющим взглядом.
— Не умеешь ты, Алексей, заводить дружбу с нужными людьми, — снисходительно сказал Борис Борисович. — Вот хотя бы с секретаршей…
— А зачем мне дружить с секретаршей, если я с вами дружу? — улыбнулся я. — Но от чая я, пожалуй, воздержусь. Мало ли… Видели, как она на меня зыркнула?
— Зря, — улыбнулся Борис Борисович, — у нас чай хороший, индийский.
— С сахаром? — поинтересовался я.
— Конечно! — Борис Борисович посмотрел на меня вопросительно.
— А в городе, между тем, проблемы с сахаром. Народ свое законное кило получить не может по талонам. Скоро сахарный бунт начнется.
Борис Борисович тяжело вздохнул и на лице его отразилась боль за страдающий без сахара простой народ.