Кармелита. Наследники: лёд и пламя

Чудинка

– Да ты у нас ещё и юный философ! Правильно, читай лучше книжки! А Даня будет с той, которая его понимает! Мне кажется, можно догадаться, что это не ты…

– Зачем мне всё это знать? Я сама в состоянии сделать выводы! Я уже давно не ребенок! – Милехиной почему-то показалось, что её не воспринимают всерьез. И она не ошиблась.

– Ты? – жалкая гримаса легла на лицо собеседницы. – Да самый настоящий ребенок! И Жданов очень быстро устанет с тобой возиться…

– Пусть он сам решает! И вообще, кто дал тебе право так со мной разговаривать?

– Ты права, с тобой так разговаривать

нет смысла… не поймешь! – хохотнула Виолетта. – Тебе придется, судя по всему, объяснить популярно!

– Попробуй! – вызов пришлось немедленно принять.

– Не при свидетелях, – Виола внимательно посмотрела на Зору, безучастно бродившую неподалеку: «Вечно-то она рядом ошивается! Цыганщина чертова! Как будто без неё не обойтись!»

– Что и требовалось доказать…

– Хочешь получить? Получишь!

– Не утруждайся, не стоит… я всё поняла, и лезть к Даниилу по собственной инициативе, вешаясь на шею, не стану! Не так воспитана, знаешь ли. Самолюбие не позволит.

– Да уж, скромница! Тебе тут ловить нечего!

– Как и тебе! – осмелилась огрызнуться Кира. – У нас с тобой разные понятия об идеальных отношениях, но это вовсе не значит, что кто-то хуже или лучше, просто каждый получает то, чего заслуживает…

– Ты на что это намекаешь?! – по наштукатуренному лицу шатенки пробежала тень.

– Вы же расстались или я неправа?

– И поэтому ты решила, что место свободно?!

– Мы не в переполненном автобусе, чтоб бороться за свободное место! – легко парировала Милехина, взяв хороший словесный реванш.

– Ты поострить решила? – Виолетта не могла прийти в себя. – Да я тебя в туалете утоплю, лягуша!

– Давай без оскорблений! – брюнетка повысила голос до максимума, заставив Зору вопросительно глянуть на них.

– Давай без «давай», а? – спокойно проговорила шатенка. – Я не люблю дважды предупреждать.

– По-моему, наш разговор зашел в тупик… Так что, я пожалуй, пойду!

– Не делай глупостей! Он – потребитель чистой воды! Жданов возьмет от тебя всё, что пожелает его каменная душа… А взамен – слезы и боль! Тебе оно надо?! Не будь дурой, как я когда-то! – с надрывом прокричала вслед Камолова, решив раскрыть свой последний козырь. – К тому же, он не спит с девственницами! А ты у нас – целочка, правда?

Кира остановилась, поймав на себе издевательский и брезгливый взгляд, всё же ответила:

– Какая заботливость! Не бери на себя больше, чем можешь удержать…

– Вали отсюда, дрянь! И запомни меня! – уже более жестко отчеканила шатенка, отворачиваясь.

– Ты не таблица умножения, чтоб тебя запоминать! Прощай, – сумела улыбнуться напоследок Кира, гордо вскинув голову.

====== Глава 28. ======

СОЧИ.

Ближе к вечеру терпение Лёвы стало заканчиваться. Он битый час стоял у ворот женского закрытого монастыря, ожидая Розу. Ему необходимо было с ней увидеться. И чем дольше цыган стоял, тем отчетливее становилась картина: бывшая ведунья решила поиграть в обиженную. Собственно, на что? На то, что он ни разу за все годы не появился здесь, зная, насколько трудно вырваться в город из этого «плена», стоит раз туда попасться или на то, что пришел сейчас, когда позарез нужна

помощь? Нет, какая помощь? Просто информация, дополнительные сведения. Лев Саппоро никогда не отличался сентиментальностью и уж тем более какими-то высокими моральными принципами. Даже тот факт, что находится на территории святых и нерушимых традиций, веры и любви к Всевышнему, нисколько не смущал его. Парень спокойно насвистывал бандитские песни и пытался подсмотреть спрятанные под мантиями прелести хорошеньких монашек…

– Здравствуй, – морщинистая и тяжелая рука опустилась на плечо Саппоро. Он вздрогнул и обернулся. – Не ожидала тебя увидеть…

Иссушенная и очень старая на вид женщина в монашеском одеянии, конечно, с покрытой головой, предстала перед племянником. Поначалу её трудно было узнать, лишь глаза… Поистине, ведьманские глаза, так и остались непроницаемыми черными лужами на изменившемся лице.

– Здрасьте, – неуверенно выдавил Лев, совершенно не зная, как начать разговор. – Я тут это…

Роза улыбнулась самыми уголками губ.

– Пришел не просто так, верно?

– Да, я хотел бы…

– За ворота тебя не пустят, а меня не выпустят, поэтому придется общаться стоя на месте, – бывшая шувани с интересом разглядывала молодого человека. – Вырос ты, Лёвушка, совсем вырос…

Цыган не шевелился. Что-то внутри, словно пресс, сжало его. По рассказам матери, они последний раз виделись, когда ему не было пяти лет. Именно после этого Роза решила посвятить себя служению Господу. Почему? Неужели она что-то чувствовала? Что-то необъяснимое и невероятное? Почему сейчас тогда делает вид, что ничего не происходит?

– Да, я вырос и теперь желаю услышать правду! – Сапёр смахнул наваждение. – О Лексе! Твоем брате! И моем деде!

Роза вдруг затряслась и чуть не повалилась навзничь. Она долго молчала и терла виски. Тема из ряда вон выходящая. Здесь и сейчас говорить о Лексе?! Нет! Ни за что!

– Я не могу…

– Почему? – Лев поджал потрескавшиеся от ветра губы.

– Потому, что мы находимся там, где нельзя упоминать таких, как… – дальше произносить не стала, пряча выступившие слезы. – Нельзя…

– А если мне очень надо?

– Ты не ведаешь, о чём просишь, дитя моё! – вскричала Роза. – Оставь эти мысли, слышишь? Оставь!

– Да я бы радостью, но…

– Договаривай, – уже серьезно и требовательно сказала цыганка.

– У меня были видения, словно я – это он…

Шувани побледнела.

– Кто?

– Лекса… – выдал на выдохе парень. – Я – это Лекса… но это же бред? Или…

– Замолчи! – зашипела монахиня, косясь на собор. – Только не здесь!

– А где же?

– Похоже, придется мне отпроситься… – как-то сдавленно простонала старушка, удаляясь. – Подожди, я выйду…

– Хорошо...

Вымотавшись и промокнув под холодным моросящим дождем, Даниил мечтал только о трех вещах: сытный ужин, горячая ванная и крепкий полноценный сон. С порога стало ясно, что мечты так и останутся мечтами. Во всяком случае, на сегодня.

– Ты не мог прийти ещё позже, м?! – мать была на взводе. – Почему трубку не брал?

– А что такое-то? – парень мгновенно нахмурился. – Пожар или наводнение?