Кармическое путешествие по нижнему миру
Шрифт:
— Ладно, — сквозь подступающую в горлу тошноту выговорил Калинка. — Посмотрим, что у вас там, долбанные призраки.
Хлюпая раскисшими ботинками, он подошел к душевой кабинке. Задержал дыхание перед тем, как отодвинуть дверцу. И закричал снова, перемежая судорожные выдохи с грязной бранью.
Белое и красное.
Белый кафель, белый мокрый халат ВНЦ, почти белые волосы, совершенно белая кожа.
Красная кровь.
Везде.
Для Адриана в его последние мгновения эта картина, должно быть, оставалась черно-белой. Калинка моргал, словно только что и
Калинка знал, что вены имеет смысл вскрывать, если хочешь напугать окружающих. Гораздо эффективнее резануть глубже, добраться до самой артерии. Тогда жизнь быстро вытечет вместе с кровью. Один парень в его классе сделал так, предварительно изучив немало статей на тему. Его самоубийство прошло безупречно. Когда приехала полиция, Джимми был уже мертв и счастлив.
Лицо Адриана оставалось безмятежным, как и при жизни. Не в последние дни, конечно же.
У Калинки в голове не укладывалось то, что он видел. Стивен опустился на колени, пачкая брюки и халат в крови. Превозмогая страх и отвращение, дотронулся до шеи самоубийцы, почти ожидая, что та будет холодной или слегка нагретой водой, а вместо пульса его пальцы найдут только тишину. И его обязательно вытошнит.
Пальцы соскальзывали. Калинка не сразу пристроил их, как обычно делали в фильмах.
Ничего.
Конечно же, ничего.
И дыхания быть не должно.
— Придурок, — подумал Калинка и где-то на краю сознания попрощался со второй частью плана и своей свободой заодно. Было не жалко.
Калинка готов уже был отдернуть руку и наконец-то расплакаться, когда до его пальцев дошла легкая вибрация. Он вытаращился. Толчок повторился. Слабый, затихающий пульс.
Калинка судорожно вспоминал, что нужно было делать. Артериальное кровотечение, ярко-красная кровь. На этом скудные знания, каким-то чудом сохранившиеся со школы, заканчивались.
Нужно было остановить кровотечение.
Адриан пока еще дышал. Слабо, без всякого желания.
— Зачем ты, а? — с трудом проговорил Калинка.
Его мутило. Слишком много крови — он и сам в ней уже по локоть. Стивен сглотнул, зажмурился и осторожно подхватил легкого японца. Постоял немного с мокрой ношей на руках, шагнул в лабораторию, уложил на кушетку. Из полотенца соорудил ни на что не годную повязку, вторую принялся делать из простыни.
Он уже знал, что всего этого недостаточно. Каждая секунда его неумелых действий сокращала вероятность спасения.
— Ему нужно переливание крови.
Калинка едва не заорал. Говорили из-за его спины, которая от нервного напряжения вспотела. Теперь пот стал холодным. Кибернетик медленно, как в старом ужастике, обернулся. Подумал, что в него должны стрелять.
— И чем быстрее, тем лучше, — добавил Диего и посмотрел на своего спутника.
— Что вы здесь делаете? — Калинке, наконец, удалось совладать с языком.
Диего пожал плечами.
— А как думаете? — отозвался мужчина, явившийся с ним.
Ему такой вопрос задавать было глупо.
— Хватит
— На первое время, — заключил он. — Ну что, господа, у кого из вас вторая группа?
— Четвертая, — вспомнил Калинка.
— У вас, — подсказал Диего.
Чертов Диего умудрялся скалиться во весь рот, стоя над самоубийцей, за силу коего, тут у Стивена сомнений не было, запросто отдал бы вот эту самую правую руку, на которой теребил рукав.
— У меня, — согласился Харьков. — Вечно все приходится делать самому.
— Они прямо тут будут делать переливание, — сообразил кибернетик про себя.
Адриан лежал на кушетке, бледней самой смерти, залитый кровью, жалкий и всем очень нужный. И, как Стивен уже успел убедиться, его собственные причины были самыми незначительными и бескорыстными из всех. Подозрение, что он поступил неправильно, обустраивало в его мыслях бастион.
Русский вздохнул и полез шарить по своей бывшей вотчине, разыскивая необходимые инструменты. Калинка стоял, не зная, что ему нужно было сделать, и куда деваться теперь.
— Ты хотел дать ему умереть? — спросила спина Харькова, торчавшая из высокого продолговатого шкафа.
Откуда он это взял, догадаться было не трудно.
— Каждый волен решать сам, — отозвался Калинка. — Причина, по которой такой человек решит расстаться с жизнью, должна быть очень значительной.
— Это-то ясно, — встрял Диего. — Кто бы на его месте повел себя иначе.
Что это было за место, Стивен понимал и без дурацких советов мнимого соседа по отделу. А в том, что сосед был подосланным, сомнений не оставалось. Конечно, шеф двадцать девятой мог водить какие угодно знакомства, но слишком уж мелкой сошкой был Диего.
— Ты давно за мной следишь? — Стивен сменил тему, чтобы не думать о Всемирном Разуме перед вспотевшим от постоянного чтения мыслей Харьковым.
— С того времени, когда у тебя на нервной почве сдали внутренности. А за ним — с самого появления в ВНЦ.
— Господа, — вмешался Харьков. — У нас очень мало времени.
— Конечно, — Диего отступил, пропуская руководителя к кушетке, где тот уже разложил все варварского вида принадлежности для переливания. Там же имелись стерильные бинты, спрей-антисептик и еще какие-то препараты, назначения которых Калинка не знал.
Диего помог Харькову начать процедуру и сидел теперь молча. Стивен шагал по лаборатории, одну руку держа в кармане, где был минидиск. Это было глупо, но только так он не вздрагивал каждую секунду от мысли «Вдруг потерял?».
Что делать теперь, не понятно. Калинка взломал Всемирный Разум, но человек, для которого это делалось, решил свою проблему иным путем. И к тому же, по его душу и тело явилась довольно странная делегация. Все вместе давало такую бессвязную картину, что истерзанный за ночь переживаниями мозг Калинки отказывался работать.