Кавалер Ордена Золотого Руна
Шрифт:
— Так мы остаемся друзьями? — робко подал голос Годунов. — Я насчет кровельного железа.
— Ага. Друзьями. Кровельными.
— Так вы мне звякните!
— Обязательно звякну.
— Значит, звякнете?
— Звякну, звякну.
— Непременно звякнете?
— Я тебе звякну, старый идиот! — рявкнул Остап. — Так звякну, что своих не узнаешь!
Глава 15.
Нидер мит ден… мондиале!
19 мая 1935
На всесоюзную линейку на Красной площади везли гордых детей маленьких ответственных работников. Жители окрестных улиц сбежались к главной артерии города, чтобы полюбоваться на реквизит предстоящего действа: чучела немецких и итальянских фашистов, гробы с надписью "Капитализм" и большие портреты вождей мирового пролетариата. Проезжающие дети весело орали на разных языках тщательно заученные лозунги: "Долой фашизм!", "Нидер мит ден кригсбрандштифтерн!", "А морте ля боргезия мондиале!"
— Пардон, товарищ, — тронул Остапа за рукав какой-то небритый субъект, — а "мондиале" — это что?
— Мондиале — оно и есть мондиале, товарищ.
Воспользовавшись просветом в колонне автомобилей, Бендер перебежал улицу. Быстрым шагом он двигался к районному дворцу пионеров. "К черту всякие изощрения! За грудки гада! Мордой об стол. Нет, — Остап остановился. — Так не пойдет. Надо искать подход".
За годы гастролей с граммофонными пластинками он часто выступал в тандеме со всевозможными лекторами и у него выработалось стойкое отвращение к этой касте культработников.
Как правило, лекции могут быть разбиты на два ранга, а именно: клубные и общегражданские.
Клубный лектор по большей части человек представительный. Он называет себя профессором, но не любит указывать университета, к которому прикреплен. У профессора благородные усы и розовеющие щеки. Летом он иногда облачен в крылатку с круглой бронзовой застежкой у горла. Портфель его набит удостоверениями от заведующих клубами. Эти бумаги, скрепленные печатями, гласят об успехе, который выпал на долю лекции профессора в различных городах.
В общем, профессор — фигура весьма сомнительная и всюду читает одну и ту же лекцию под названием: "Человечество — рабочая семья".
Посетители слушают профессора с мрачной терпеливостью, шепотом спрашивая друг друга: "О чем докладает?" — покуда с задней скамьи не раздается тревожный возглас:
— Кина не будет!
Этот печальный крик наполняет сердца такой тоской, что все разом поднимаются и с шумом спугнутой воробьиной стаи покидают зал. Взору лектора представляются пустые скамьи. Тогда он застегивает крылатку своей бронзовой пуговицей и идет к завклубу за гонораром и удостоверением о том, что лекция прошла с громадным успехом. Получив все это, профессор перекочевывает в Рязань, читает там лекцию, получает удостоверение и уезжает
Лекции общегражданские блещут разнообразием и нуждаются в подразделениях:
а) Л е к ц и я о б ы к н о в е н н а я, ч е с т н а я.
Честность ее характеризуется прежде всего названием и ценой билета (не дороже 25 коп.): "Строение земной коры" или "Новгородский быт XIV века".
Гражданин, попавший сюда, остается доволен. Он действительно узнает кое-что о строении земной коры или о быте Великого Новгорода.
б) Л е к ц и я м и р с к а я.
Название ее значительно ароматней, чем название предыдущего вида лекции, и звучит так: "Безволие и его причины". Тут уже пахнет тем, что лектор будет говорить о половых болезнях, а потому билеты котируются от 75 коп. до полутора рублей.
в) Л е к ц и я т е х н и ч е с к а я и л и г е о г р а ф и ч е с к а я с уклоном в лирический туризм.
Названия: "Чудеса техники" и "Форд, король индустрии" или "Красоты Занзибара" и "Париж в дыму фокстротов". Билеты от рубля. Некая дама в платье, расшитом черным стеклярусом, рассказывает о Занзибаре или Париже по сохранившимся у нее воспоминаниям о своей свадебной поездке, состоявшейся в 1897 году. Если же лекцию ведет профработник, то она начинается так:
— Рабочих окраин Берлина мне посетить не удалось, — говорит обычно работник, приехавший из Берлина.
Работник же, приехавший из Парижа, предваряет слушателей, что ему не удалось посетить рабочих окраин Парижа.
Когда докладчики доходят до фразы: "Потоки такси и автобусов заливают улицы Берлина (или Парижа)", слушатель, надрывно зевая, уходит. Он знает, что сейчас будет рассказано, о дансингах, — где "под звуки пошлых чарльстонов буржуазия топит мрачное предчу… револю… в шампа…"
Вместо обещанного нового кинофильма показывают волшебным фонарем картинки из журнала "Природа и люди". На негодующие записки не отвечают.
г) Л е к ц и я х л е б н а я.
Хлебная лекция читается сметливым гражданином из бывших адвокатов и называется так, чтобы все сразу поняли, в чем дело: "Парный брак, или Тайна женщины".
Лектор таинственным голосом плетет общеизвестное. Аудитория слушает, затаив дыхание. Из-под прокуренных усов лектора часто срываются слова: "Как известно, женский организм…" Внимание аудитории, большей частью мужской, достигает предела. Венеролога-патологоанатома забрасывают записками. Сбор обильный и даже прекрасный…
"Впрочем, эта тема не для дворца пионеров", — подумал командор. Дворец уже давно дыбился по его курсу, бросая снисходительную тень на шоколадного цвета пивную "Санитас" и бело-розовое ампирное здание отделения милиции. Дворец был построен очень прочно, добротно и отличался невиданной еще красотой всех своих четырех фасадов. В безоблачные дни строительства он именовался клубом пельменной фабрики, но не пробыл в таковом качестве ни дня. Не было проведено в этом храме ни лекций о социальной дифференциации пельменей у верхнеколымских тунгусов, ни многоактовых комедий о ценителях пельменей в Древней Греции.