Каждый раз, целуя…
Шрифт:
Бывали дни, когда Дженнет жалела, что не позволила Джону более интимных отношений с ней, чем били между ними. А теперь, должно быть, уже поздно. Неужели она так и умрет невинной старой девой?
Почему эта мысль внезапно заставила ее подумать о Мэтью? И, что еще хуже, Дженнет вспомнила бархатную мягкость его языка, ласкавшего ее язык, и прикосновение его больших рук, накрывших ее ягодицы и плотно прижавших ее бедра к его мужскому естеству.
Нельзя допускать эти крамольные мысли, сказала себе Дженнет. Она никогда не будет
Мэтью растянулся на мягкой кровати, радуясь отдельной комнате. После того как он провел несколько часов в экипаже с Сомертоном, ему хотелось побыть одному. Сомертона нельзя было назвать болтуном – скорее, наоборот, но мертвая тишина в экипаже оказалась удушающей и гнетущей.
Однако она дала Мэтью время думать и гадать, кому Дженнет представит его на предстоящей неделе. Любой леди он будет уделять все свое внимание и не позволит себе никаких эротических мыслей о Дженнет.
О Дженнет не может быть и речи.
Она навсегда останется женщиной Джона. Хотя они все были друзьями, Мэтью всегда знал, что она отдает предпочтение Джону. Джон обладал титулом и со временем должен был унаследовать земли и состояние, а Мэтью был вторым сыном без всяких перспектив. У Джона были светлые волосы и голубые глаза, и Дженнет любила его, они хотели друг друга, а Мэтью и пять лет назад был лишним.
Он ужасно завидовал отношениям Джона и Дженнет и знал, что Джон не идеальный мужчина для Дженнет. Но в тот день Мэтью потерял двух своих друзей.
Его размышления прервал стук в дверь.
– Да?
Мэтью сел, ожидая, когда откроется дверь, но вместо этого из-под двери появился листок бумаги. Подойдя, он поднял его и быстро прочитал записку.
«Мне нужно поговорить с тобой наедине. Жди меня в парке через пять минут.
Д.».
Подошло время узнать, кому она собирается представить его в этот вечер. Мэтью подошел к зеркалу и, руками зачесывая назад волосы, обнаружил, что ему просто необходимо постричься. Обычно эту процедуру выполнял его камердинер – еще один момент в жизни, которого он лишился из-за пристрастия отца к игре.
Расправив шейный платок и сюртук, Мэтью отправился в парк. Дул неприятный ноябрьский ветер, и Мэтью пожалел, что не взял с собой теплое пальто. Разыскивая Дженнет, он брел мимо увядших цветов по шуршащим под ногами опавшим сухим листьям. Впереди Мэтью увидел небольшую самшитовую беседку и в ней Дженнет, которая сидела на скамье, завернувшись в свою черную шерстяную накидку.
Она выглядела невинной и, когда посмотрела на него, показалась ему несчастной, ее изумительные голубые глаза были полны страдания.
– Что случилось, Дженнет?
Она нахмурилась, но потом улыбнулась:
– Ничего. Просто здесь очень холодно.
– Зачем ты хотела встретиться со мной?
– Здесь
Может понравиться?
– И кто они?
– Леди Анна Грейндж, мисс Мэри Марстон и мисс Оливия Смайт-Тейлор.
– А как насчет леди Элизабет?
– Леди Элизабет? – Дженнет резко вскинула голову.
– Да. Она твоя подруга, насколько я знаю. – Скрестив на груди руки, Мэтью смотрел на Дженнет. – И не замужем.
В солнечном свете, пятнами пробивавшемся сквозь деревья, было видно, как побледнело ее лицо.
– Я не думаю, что она подходящая для тебя женщина. Мэтью охватило негодование.
– Значит, вполне допустимо сводить меня с любой ничего не подозревающей леди, чтобы только она не была твоей подругой.
– Как ты смеешь предполагать такие отвратительные вещи? – Дженнет вскочила и уперлась руками в бедра.
– Тогда почему?
– Я не имею права говорить, – медленно ответила она. – Она специально сказала тебе, что не хочет, чтобы я ухаживал за ней? – потребовал ответа Мэтью.
– Нет… – Она сникла. – Мэтью, это не то, что ты думаешь.
– Правда?
– Обещай, что не скажешь никому то, что я сейчас сообщу тебе. – С мольбой в глазах Дженнет посмотрела на него, и он понял, что готов согласиться на все.
– Хорошо.
– Отец не включил ее в завещание, – прошептала Дженнет, глядя в землю.
– Почему?
– Она никогда не говорила никому из нас, – покачала головой Дженнет, пожав плечами,- Я знаю, что у нее есть приданое, но оно невелико.
– У герцога огромное состояние, и не могу поверить, что оно все распределено, – заметил Мэтью.
– Я знаю. Он вместе с Бэннингом участвовал в каких-то деловых операциях. Брат сказал мне, что одни те операции могли обеспечить Элизабет более чем достаточно денег на всю ее жизнь. Но вместо этого у нее есть лишь скудное содержание.
– Тебе известно, сколько это? – Мэтью сел на скамейку, где до этого сидела Дженнет.
– Прости? Не понимаю.
– Дженнет, все очень просто. Сумма, достаточная для меня, может сильно отличаться от той, что достаточна для тебя.
– Совершенно верно.
Взглянув ей в лицо, Мэтью увидел, что она не поняла, что он хотел сказать.
– Я имею в виду, что тебе может требоваться больше.
– Не могу поверить, что ты это сказал.
– Сказал. – Наклонив голову набок, он смотрел на Дженнет. – Того, что ты потратила на тех сирот, вполне хватило бы, чтобы заплатить большую часть моих долгов.
– Очень сомневаюсь.
– Ты привыкла к гораздо более высокому уровню жизни, чем у меня, особенно в моем нынешнем положении. Все, что мне нужно, – это женщина, которая сможет помочь мне погасить долги отца и спасти арендаторов от разорения. Очень надеюсь, что следующий год будет для них более удачным, и они снова смогут заплатить за аренду.