Каждый раз, целуя…

Келли Кристи

Почему он не мог выбросить Дженнет из головы?

Проклятое вожделение.

У мисс Марстон были все качества, какие Мэтью хотел видеть в жене. А всему, чего она не знала, она могла научиться у него или у подруг. Если бы только он чувствовал к ней хотя бы проблеск влечения, подумал Мэтью, когда они дошли до увядающего розария. Впрочем, это не имело значения. Она достаточно хорошенькая, так что он исполнит свой долг и произведет на свет наследника.

Конечно, чувства будут совсем не теми, какие были

бы с Дженнет. Ведь как только Дженнет оказывалась рядом, по нему прокатывалась волна возбуждения.

Когда они свернули за угол, Мэтью увидел предмет своего постоянного желания: Дженнет сидела на скамейке с папкой для эскизов на коленях и с угольным карандашом в руке. При их приближении она подняла голову, и Мэтью заметил, как вспыхнули ее голубые глаза. Сначала ему показалось, что она недовольна, но потом ее пухлые губы изогнулись в улыбке.

– Мисс Марстон, лорд Блэкберн, какой приятный сюрприз! – Она поспешила переложить рисунки у себя на коленях так, чтобы сверху оказался чистый лист бумаги.

– О, леди Дженнет, вы делаете зарисовки? – быстро заговорила мисс Марстон. – Я люблю рисовать, но у меня получается ужасно. А у вас, я слышала, настоящий талант к живописи.

– Думаю, это огромное преувеличение.

Мэтью не поверил ее словам. Он тоже слышал о ее таланте, но никогда не видел работ Дженнет.

– Можно взглянуть на то, что вы рисовали? – спросила Мэри.

– Нет. – У нее слегка покраснели щеки. – Рисунок еще не закончен, а я никогда не показываю никому свою работу, пока не завершу ее.

– Ну, пожалуйста, – умоляюще попросила Мэри.

– Нет, – наотрез отказалась Дженнет. – Если хотите, я могу нарисовать вас вместе.

– Я думаю, – Мэтью кашлянул и улыбнулся, – это несколько преждевременно.

– Вот как? – отозвалась Дженнет с неопределенной улыбкой.

Господи, как ему хотелось целовать эту улыбку у нее на лице!

– Но будет чудесно, если вы нарисуете мисс Марстон.

– Замечательно! – обрадовано воскликнула мисс Марстон.

– С удовольствием это сделаю. – Взяв папку для эскизов. Дженнет оглянулась по сторонам. – Пожалуй, вы будете смотреться лучше всего вон там, у куста падуба. – Она указала на небольшую скамейку рядом с кустом.

Мисс Марстон быстро подошла к скамье и развязала шляпку, так что та упала ей за спину, а белокурые локоны рассыпались вокруг лица.

– Так хорошо?

– Великолепно, – поторопился сказать Мэтью, пока Дженнет не помешала ей.

– Почему бы вам, не пойти туда? – Дженнет движением головы указала ему на другую скамью.

– Предпочитаю остаться здесь и наблюдать за той, – прошептал он.

Взяв в дрожащую руку угольный карандаш для рисования, Дженнет смотрела на мисс Марстон. – Я должна извиниться, – совсем тихо сказала она.

– В самом деле?

– Я никак не должна

была вчера вечером заходить в твою комнату.

– Нет, не должна. Но мне, вероятно, следовало быть более вежливым и предложить тебе остаться.

У Дженнет на высоких скулах вспыхнул румянец возмущения, и она повернула голову к Мэтью:

– Прошу прощения?

– Ты меня слышала, – ответил он охрипшим голосом. – Я должен был предложить тебе остаться. Правда, обычно я не соблазняю пьяных женщин.

– Совершенно определенно, я не была пьяна! – воскликнула Дженнет.

– А что с твоей головой сегодня днем? – Заметив, что она еще сильнее покраснела, Мэтью улыбнулся.

– Помолчи, чтобы я могла сосредоточиться.

Она снова повернулась к мисс Марстон, нее карандаш с поразительными результатами заметался по листу. По мере того как Мэтью наблюдал, на бумаге появлялись черты мисс Марстон: сначала ее круглые глаза, потом вздернутый нос, потом губы.

– Если ты меня хочешь, ты знаешь цену.

Рука Дженнет, набрасывавшая локоны мисс Марстон, замерла.

– Я не знала, Блэкберн, что тебя можно нанять.

Мэтью тихо хмыкнул:

– Только тебе.

– Почему?

– Ты знаешь почему. Мы целовались дважды, и оба раза были восхитительны.

– Я бы этого не сказала, – пожала плечами Дженнет. – А, кроме того, ты, как мне кажется, уверен, что я влюблена в Энкрофта.

– И это правда? – шепотом спросил он, на самом деле не желая знать ответ.

– Я люблю Николаса много лет.

Зачем ему понадобилось доводить до того, чтобы она призналась в своей любви к Энкрофту? Мэтью понимал, что должен прекратить этот разговор, но все же не мог не спросить:

– Но почему же ты не вышла за него замуж?

– Возможно, он никогда не просил меня об этом.

– Вы уже закончили, леди Дженнет? – окликнула ее мисс Марстон со своей скамьи.

– Почти, – ответила Дженнет, и ее рука вернулась к рисунку.

– Ты любила его и тогда, когда согласилась выйти замуж за Джона?

– Да, – не задумываясь, призналась Дженнет.

– Значит, ты добивалась внимания троих мужчин, хотя любила только одного. – Мэтью перевел взгляд с нее на Мэри. – Мисс Марстон, по-моему, нам пора возвращаться в дом, – сухо объявил он.

– Все закончено? – Мисс Марстон встала и направилась к ним.

– Да, все закончено, – ответила Дженнет, глядя на Мэтью.

Мисс Марстон подошла к ним, и Дженнет протянула ей лист.

– Я… – Мисс Марстон, разинув рот, смотрела на рисунок. – Просто не верится, как вы меня изобразили.

Взяв у нее из рук бумагу, Мэтью взглянул на набросок: Дженнет с мастерством передала скромную красоту мисс Марстон.

– Леди Дженнет, рисунок просто необыкновенный.

Не знаю, как мне благодарить вас.