Кекс с изюмом, или Тайна Проклятого дома
Шрифт:
Столь яркий дуэт не мог остаться незамеченным. Широкоплечий брюнет и резвая болонка сорвали аплодисменты собравшейся у фонтана публики и вызвали улыбки умиления на лицах Лисси и Хелли.
Сай шаги ускорять не стал, но плечи расправил, вместе с графиней снисходительно глядя вслед оторвавшейся от них парочкe.
— Ниссы, позвольте выразить радость по поводу нашей встречи! Вы очаровательны! — замурлыкал Шак, достигнув своей цели и нежно поцеловав ручку Лисси.
Девушка, не привыкшая к подобному обращению, залилась румянцем смущения, который, впрочем,
Хелли, видя такое дело, предусмотрительно спрятала руки за спину и сцепила их в замок уже там.
— Как поживаете, нисс О’Гра? — церемонно произнесла она.
— Нужно признаться, до встречи с вами этот день был не слишком приятен и радостен, — с душераздирающим вздохом признался Шак.
Он собрался развить эту тему, живописать все сегодняшние происшествия и превратности судьбы, но произнести этот крайне эмоциональный спич ему не удалось. Кекс, возмущенный тем, что долгожданный соратник так быстро и так подло сошел с дистанции, рявкнул, вцепился зубами в отутюженную штанину и попытался протащить дезертира поближе к крыльцу дома. Шак, не ожидавший от болонки такой ярости и прыти, дрыгнул ногой и сдавленно охнул.
— Фу! — попытался он урезонить пса.
— Ряф! — звонко обозначил свою позицию Кекс, на секунду выпустив жалобно потрескивающую брючину из пасти, и, не дав жертве прийти в себя, вновь вцепился в ткань.
— Кекс, фу! — закричала издалека графиня и ускорила шаг. — Сегодня ты очень меня расстраиваешь! Очень!
Кекс выпустил брюки Шака, шлепнулся мохнатой пoпой в пыль и, cклонив голову на бок, устремил на хозяйку умилительнейший из имеющихся в его арсeнале взглядов.
– -р-ря, — пояснил он хозяйке и поелозил метелкой хвоста по мостовой.
— Плохой пес! — продолжила стыдить его Уинтер, с трудом сохраняя непреклонность и суровый вид.
— И-и-их, — жалобно взвизгнул Кекс.
— Это моя подруга, нисса Хеллис Мауэр, — представила Лисси девушку подошедшей графине. — Вы позволите ей присоединиться к нашей компании?
Хелли сделала книксен, надев на лицо одну из своих самых ангельских масок.
— Разумеется, нисса Мауэр, — с улыбкой согласилась графиня.
— Благодарю вас, ваше сиятeльство, — скромно сказала Хелли.
— К нам еще должен присоединиться… — обвела взглядом площадь графиня и тут же покачнулась, потому что Кекс, послушно оставивший брючину Шака, теперь стал тянуть за подол платья саму хозяйку.
— Да что с тобой сегодня? — возмутилась графиня и попыталась высвободить платье. — Ну-ка прекрати, Кекс!
Кекс зарычал и подергал платье. Потом все же выпустил из пасти ткань. Затем потряс ушами. Переступил пару раз передними лапками. Выпятил вперед грудь, продемонстрировав окружающим болтающийся на ошейнике кулон, выполнил головокружительный прыжок с места и помчался к дому.
— Кекс, стой! — закричала графиня, пытаясь урезонить питомца.
Но пес мчался к одной ему ведомой цели. Лапки его так быстро мелькали, что временами, казалось, он летит, не касаясь земли. Непослушный
Дверь пару раз легонько качнулась, словно приглашая гостей зайти внутрь. И большая часть компании это приглашение восприняла с радостью.
Графиня и молодые люди, не сговариваясь, кинулись за убежавшим внутрь Кексом.
Лисси радостно подпрыгнула на месте, предвкушая осмотр дома, и оглянулась на подругу.
Хелли была единственной, кто не горел желанием участвовать в погоне за Кексом, и хладнокровно проигнорировала приглашающие жесты дверного полотна. Но Лисси не oставила ей вoзможности отбиться от коллектива: она крепко схватила подругу за руку и буквально поволокла Хелли внутрь Проклятого дома.
Спустя пару мгновений девушки перемахнули порог. Тогда внезапно поднявшийся ветерок, столь желанный пару минут назад и столь же неуместный теперь, с громким стуком захлопнул за их спинами старенькую рассохшуюся дверь.
ЛАВА 35, в которой сбывается пророчество Хелли в отношении детектива
Детектив был уже близок к желанной цели, когда часы на мэрии стали бить полдень. Слоувей сменил неприличную рысь на широкий шаг никуда не опаздывающего человека и постарался отдышаться. Это ему никак не удавалось. По спине под летним костюмом градом катился пот, шляпа прилипла к голове, а с усов можно было, наверное, отжать не менее стакана жидкости.
А самое обидное, что все эти жертвы оказались совершенно напрасны: уже издалека Слоувей заметил, что и мостовая перед Проклятым домом, и крыльцо были абсолютно пусты.
«Еще не приехали», — облегченно, но и с некоторым оттенком обиды, подумал детектив. На всякий случай он поднялся нa крыльцо Проклятого дома и подергал дверь. Дверь, естественно, была заперта. Детектив постучался, не дождался отклика изнутри, спустился на мостовую, задрал голову и окинул взглядом фасад. Дом, у которого в глазах-окнах прыгали бесенята — oтблески солнечного света, показал Слоувею язык вытянутым козырьком входа и перестал обращать на непрошенного гостя внимание.
В ожидании графини Слоувей постарался с помощью большого и не слишком чистого клетчатого платка убрать излишки влаги с лица и шеи. Снял шляпу и помахал ею. Солнце тут же положило ему на голову тяжелую и горячую руку, а волосы стали просыхать, чуть ли не дымясь. Через минуту шляпа вернулась на свое законное место.
Слоувей оглянулся в поисках тени, но Каретная улица была пряма и беспомощно обнажена перед палящим светилом. Камни мостовой сверкали на солнце, а блики от металлических поверхностей оград заставляли глаза слезиться. Слоувей вспомнил сегодняшнюю бочку грушевого кваса, и его раздираемое сухостью гоpло завопило от отчаянья.