Кинхаунт
Шрифт:
— Ладно, — прорычал он, с ненавистью глядя на меня. — Не хочешь становиться королем, поедем крышевать фермеров!
Цена сладкого тростника
Чтобы не злить друга, которому я задолжал уже изрядную сумму, я согласился с его идеей, хотя не видел ничего привлекательного в том, чтобы влезать в рынок криминальных поборов. На котором, к тому же, господствовали некультурные жители планеты Айз.
Мы приехали на Черный рынок, где любой желающий мог оптом и в розницу купить изобильные дары земли с самых разных
Фермеры реагировали на нас странно.
— Говорят, у вас проблемы с айзерами? — прямо спросил Крез у двоих здоровенных работяг в грязных комбинезонах, но они угрюмо посмотрели на него и отвернулись.
— Почем нынче трумас? — спросил я у розовощекого паренька с радостной мордахой, и он бодро начал нести какой-то бред про дожди и песок. Выждав минуту, я спросил его:
— Айзеры донимают?
Радость на лице паренька мгновенно испарилась, он отвернулся и замолчал, и больше я не добился от него ни слова.
Мы с Крезом обменялись взглядами и пошли дальше.
— Похоже, они тоже не хотят бороться, — многозначительно посмотрев на меня, протянул он, сморщив нос так, словно понюхал верза. — Никто не хочет бороться. Курутсяне вымерли.
Наконец какой-то пьяненький старикашка с руками, похожими на крабьи клешни, совершенно свободно объяснил нам, в чем дело.
— Эх вы, мать вашу растудыть! — весело воскликнул он, и я еле успел перехватить могучий кулак Креза, который очень любил свою маму и не любил это выражение. — Эвона оно что! Газетчики эти! Шарился тут один дружок, мать его растудыть! А потом в газете статью написал! Так нас кройновы ребята так потрясли после этого, мало не балуй!
— Кройновы? — переспросил я, и старикашка вдруг изменился в лице.
— Тшшш! Не ори, сынок!.. Кройн, да… — он задумчиво опустил глаза на свои клешни. — Кройн, мать его растудыть… евоный начальник… самый, понимаешь, главный тут айзер… Как пошли они кулаками махать… — он повел глазами сначала в одну сторону, потом в другую, — так наши ребята и залетали, туды — … сюды, туды — … сюды…
Крез рыкнул.
— А что, собраться, да навалять этим … грязным бродяжкам люлей, слабо что ли? Только трумас привык из земли таскать? Кулачища… ЭВОНА какие!
Старик посмотрел на него, как на помешанного.
— Навалять, люлей, говоришь? Хе-хе… ты, что ли, навалять собрался?
— Короче, — настаивал Крез, — если знаешь кого, кому нужна помощь, дай ему наш фон.
Он протянул старику карточку, и тот долго пытался увернуться от нее, как от заразной тряпки, пока Крез не всучил ее ему насильно, и тогда старик сделал кислую рожу.
Я покачал головой.
— Он ее выкинет.
Крез мгновенно обратил к старику разъяренную физиономию:
— Че?! Выкинешь?!
— Не-е-е! — воскликнул старик с самым неубедительным видом.
Мы бродили по рынку еще несколько часов, разыскивая желающего нанять нас в качестве охраны. За это время я выяснил порядок цен и решил, что мы можем предложить им весьма выгодную сделку, обещая защитить от злобных айзеров всего за полцены от их обычных
Этот вывод я сообщил Крезу, и он немедленно начал использовать его. Но фермеры лишь кисло качали головами.
— Ну, отобьетесь вы один раз… допустим… а дальше что? Вы будете охранять наши грузовики на стоянке? Ночью? Вот то-то и оно…
Наконец мы нашли одного перспективного, как мне казалось, парня — именно на него тыкали пальцем все остальные, стараясь, впрочем, чтобы он не видел этого. Он собирался везти трумас в Амбросию без уплаты побора айзерам.
Однако разговор с Чангом не принес быстрых плодов.
Несмотря на болотную тишину своей сельской жизни, Чанг слышал и о войне с Айзом, и об айзерах, обиравших простых тружеников на дорогах, но предложение двух крепких ребят охранять его грузовой поезд все же показалось ему слишком навязчивым — ничего себе! двести баунтов за то, чтобы проехать вместе с ним через пригородный участок трассы, на котором якобы айзеры останавливают фермеров. Подумать только — он с таким трудом выращивал этот трумас, пока мы околачивались по местным барам, а теперь он должен отвалить нам такие деньги за то, чтобы мы с гордым видом проехались с ним до столицы. Нет уж, надо учиться и работать.
Произнеся эти слова, Чанг с гордым видом отвернулся, показывая нам, что разговор окончен, и пошел прочь.
— Ладно, — глухо прогудел Крез. — Айзеры выбьют из него дерьмо, в следующий раз будет посговорчивее. Пошли они к черту. Пойдем кирнем куда-нибудь.
Я всей душой был согласен с его последним предложением, но решил сделать вид, будто не желаю уступать.
— Следующего раза может и не быть! И зачем пропускать этот? Нельзя упускать клиента! — возразил я. — Пока ты будешь набивать свой живот, злобные, жадные айзеры возьмут у него наши баунты и поедут жрать наш кир и обнимать наших борух!
Крез зарычал.
— Ты только представь! — продолжал я убеждать его. — Маленький, глупый фермер едет по трассе, везет свой тростник. И тут его догоняют большие и злые айзеры на шикарных тачках.
Крез глухо заворчал.
— Они останавливают бедного фермера и начинают его обижать. Они говорят ему обидные и страшные слова, и делают вот так -
Я легонько шлепнул его по щеке, Крез дернулся и разъяренно посмотрел на меня.
— Извини! Я просто хотел показать тебе, как они делают с бедным фермером! Он, конечно, тут же боится и отдает им все деньги! Или тростник! Или все вместе!
— Хм-м… — Крез перекосил рот и задумчиво посмотрел на свои кулаки.
— И тут подъезжаем мы, все в белом! — воскликнул я и хлопнул его по плечу.
Крез радостно оскалил зубы.
— И мы подходим к ним и делаем вот так! — но не успел я шлепнуть его по щеке, как он перехватил мою руку и рявкнул:
— Поехали!
"Да ладно, я пошутил, пойдем лучше кирнем", хотел сказать я его удаляющейся спине, но было уже поздно.
Крез оставил свою машину на парковке у Черного рынка и сел ко мне. Мы проследили, как Чанг сел в большой ржавый грузовик и выехал из города, и тронулись за ним, держась на пределе видимости.