Кион-Тократ
Шрифт:
— Я не понимаю. Какая форма?
— Ты видел когда-нибудь гравюры из Долины Костей? Так вот, точно такой же саблезубый зверь, размером с дом. Такие твари ныне уже и не водятся. Вымерли задолго до Смутных Времён.
— Саблезубая зверюга? — задумчиво произнёс Артур.
— Именно, — кивнул Валентин, исподлобья глядя на Артура, — К твоему сведению, их называли также, как и тебя. Ты знаешь об этом?
— Да, — прошептал юноша, почувствовав внутри себя тысячу сомнений.
Этот образ был знаком ему с детства. Порой он приходил к нему во снах, иногда появлялся и наяву, как в тот раз, когда наставник обучал его
— Хорошо, тогда я продолжу. После того, как ты изменился, Валинор прекратил душить тебя арканом, и вы стали общаться на древнем эльфийском наречии, относящемся к забытым языкам. Я ничего не понял, а жаль. Затем заклинание Призыва исчерпало установленный предел тау, и астральная воронка засосала демона обратно. Это спасло нас обоих, но случилось кое-что, за что магистр Садомиус уже отчитал меня — я не сумел проконтролировать процесс Отката, и свиток Призыва сгорел дотла. Этим всё и закончилось. Я удовлетворил твоё любопытство, юноша?
Артур кивнул, не зная, что и думать. Его собственные воспоминания вкупе с рассказом Валентина вызывали вопросы, на которые он не мог ответить.
— А теперь позволь и мне узнать кое-что, — глухо произнёс Валентин.
Артур оторвал взгляд от пола и увидел на лице мага улыбку, за которой скрывался страх.
— Что ты думаешь обо всём произошедшем? Почему твой астральный двойник сменил облик?
Артур ожидал этот вопрос. Но мог предложить умирающему только слабую гипотезу.
— У меня есть кое-какие догадки. Но, возможно, вы решите, что это бред.
— Говори уже.
— Я думаю, что между мной и полководцем варваров Хотху существует связь. Возможно, я — его инкарнация. Знаю, это звучит глупо, но другого объяснения мне не найти.
Валентин слабо улыбнулся:
— Не так уж и глупо, мой мальчик. Всеобщая теория реинкарнации ещё не доказана, но в Саул Тай уже случались истории возрождения после смерти. Например, в братстве денатосов.
Внезапно Валентин замолчал, обдумывая очередную невероятную мысль.
— Кстати, про Завоевателя тоже ходили такие слухи. Некоторые летописцы прямо намекали на это.
Старик выглядел ошеломлённым. Изумление вернуло его лицу свежесть и блеск.
«О, Ситас, — лихорадочно подумал маг, — неужели я прав».
Валентин так обрадовался, что даже приподнялся в постели. В глубине души он подозревал кое-что гораздо худшее, о чём решил не сообщать Садоумису, по причине необычного для варлока чувства благодарности. Дело не в том, что Артур, не задумываясь, ринулся ему на помощь. Всё могло бы быть куда трагичнее, чем обычная смерть от потери жизненных сил. Осуществи Валинор свой замысел, и ещё несколько веков душа Валентина питала бы архидемона, чтобы в конце концов превратится в ничто. После того, как архидемон пожирал душу, она не имела и шанса на возрождение. Фактически, Смилодон спас его от участи, которой не заслуживает никто, даже самый отпетый негодяй. Вот почему, даже преданность Магикору не перевесила его благодарность мальчишке, и варлок не поведал магистру, что считает студента Чудовищем Хаоса.
Но теперь, когда он нашёл более простое и логичное объяснение, старик почувствовал облегчение. «Какой к Ситасу Губитель, конечно, всё гораздо проще. Чадо Малкори,
Артур с удивлением смотрел на перемены, произошедшие в облике чародея. Страх, который таился в нём с начала разговора, исчез, сменившись спокойствием, разлившемся по лицу.
— Мальчик мой, если ты действительно денатос, лучше молчи и не рассказывай об этом никому. Знаешь ли, уже бывали случаи, когда денатосов ловили сильные мира сего, чтобы подвергнуть изучению. Иногда это заканчивалось их смертью.
Смилодон кивнул. Теория, которую он сам и выдал, в какой-то момент показалась ему недостоверной. Но он видел, что Валентин успокоился, и юноша решил не поднимать эту тему, чтобы не волновать старика.
Валентин начал снова впадать в апатию, и Смилодон понял, что пришло время прощаться.
— Спасибо вам, учитель. Могу сказать, что мне понравились ваши уроки. И мне очень жаль, что всё так обернулось.
Валентин рассеянно посмотрел на него:
— Я очень рад, дитя. Надеюсь, ты не станешь творить глупости, и будешь тщательно взвешивать свои поступки перед тем, как их осуществить. Будь осторожен, и остерегайся магистров. Особенно Садомиуса. А теперь оставь меня. Кажется, я начинаю засыпать.
Артур шмыгнул носом. Одного взгляда на варлока ему хватило, чтобы понять — старуха с косой, или Безликая Матушка, не заставит себя долго ждать. Лицо старика обрело бледный землистый оттенок.
С комом в горле Артур вышел из комнаты и прислонился к стене. Его обуревало множество чувств: грусть и сожаление, вина и злость. Раздосадовано ударив кулаком в стену, Артур поплёлся к себе. Сейчас он не желал никого видеть. Даже Ларса.
***
Поздней ночью варлок Валентин скончался в своей кровати, до последней секунды оставаясь в одиночестве. Утром его тело было доставлено рабами в подземную гробницу Дома Магикор, и соответствующая запись была внесена в книгу учёта. Чуть позже, на совете магистров Садомиус Жестокий объявил минуту траура в память о почившем сыне Ордена.
Глава 17. Садомиус
Глава 17
Садомиус
«И чёрный властелин Харата,
Безумием навек пленённый,
Пал в Амадиции когда-то,
Низвергнутый и Разделённый…»
Гилион фиц Лимус, Шасс-Цебби,
«Хроники Второй эпохи»
— Заходи, юноша, смелее, — улыбнулся магистр Садомиус и манящим жестом пригласил Артура в Зал Смеха. — Я давно собирался вызвать тебя для чайных посиделок, но только теперь руки дошли.
Смилодон осторожно перешагнул порог и тут же почувствовал на себе мрачное воздействие комнаты. Маски смеялись над ним, заходились в хохоте, беспричинном и угрожающем. Иллюзия была столь совершенной, что Артур почти услышал этот призрачный, обжигающий сознание, хохот.
— Не беспокойся, мой мальчик, — ободрил его магистр, — ты скоро привыкнешь.
— И не думал беспокоиться, — дерзко ответил Артур, неосознанно выпячивая губу.
Маг усмехнулся. Мальчишеский жест Артура привёл его в восторг.