Кира Вайори
Шрифт:
Мне Мишка принёс какой-то коктейль и заявил, что это мой первый и последний, поэтому у меня полная свобода действий: хочу - пью залпом, хочу - по глотку в час.
Мне было, честно говоря, всё равно, как. Когда я звала ребят поехать сюда, я думала только о том, чтобы отвлечь Лиса. Хотя, чем уж тут отвлечёшь. Ухажёр и борец за своё личное счастье из Лиса был никудышный, но это не значит, что его горе от этого было слабее.
Когда Мишка направился к барной стойке, чтобы взять для Лиса ещё бутылку, Елисей мрачно
– А я ведь всё время надеялся, что командир устанет под неё подстраиваться и пошлёт подальше. А тут я, весь такой в белом. И она поймёт, что не на того ставила... Эх, Лялька, Лялька...
– он зажмурился и подпёр голову рукой, прикрыв глаза ладонью.
– Глупо, правда?
– Чудовищно глупо. Даже я на такое не надеялась. Если что-то отвечает представлениям Шокера о долге и чести, он от этого никогда не устанет.
– Теперь-то расслабься, - язвительно бросил Лис.
– Это я навечно в пролёте. А тебе всё в руку. Как по заказу.
– Иди ты в жопу, Лис!
– рассердилась я.
– А что, скажешь, не так? Всё теперь, тебе путь открыт. Погорюет немного командир и поймёт своё счастье. Это он сегодня в сарае слезу пустил над Лялькой, а завтра уже приободрится...
– Пустил слезу?
– переспросила я.
– Шокер?
Лис угрюмо кивнул.
Значит, не привиделось мне, что глаза у Шокера были влажными. Значит, я опять дурочку сваляла, когда решила, что Шокер в чём-то меня винит и не хочет меня видеть. И как у меня только мозги вывернуты, диву даюсь. Человеку больно, а я его одного бросила.
Я встала из-за стола и пошла прочь из бара. Мишка с бутылкой в руках загородил мне дорогу.
– Куда?
– Я вернусь на ферму.
– Зачем?!
– Мне надо вернуться к Шокеру! Без вас.
– Каким, интересно, способом?
– фыркнул Мишка.
– Возьму машину Лиса. Я не выпила ни капли, коктейль тебе оставляю. Посидите вдвоём, потом такси вызовете или попутку найдёте... Справишься?
– Я-то справлюсь, но, Кира, ты же не сможешь вести!
– Смогу! И не вздумай мне мешать!.. Дай ключи!
Мишка молча вынул из кармана брелок с ключами.
Куртку застёгивать я не стала, добежала до машины и забралась на водительское место.
Вести машину было очень трудно. Сразу же сильно заболела рука, а одной рукой никак было не управиться: коробка на внедорожнике была механическая.
До фермы Харальда я доехала быстро, бросила машину вместе с ключами в зажигании, подогнав её примерно на то же самое место, где оставили её Лис с Шокером.
Уже почти стемнело. Света в окнах гостевого домика не было.
Я взбежала по ступеням, ворвалась в прихожую, тряхнула плечами, чтобы сбросить куртку.
Шокер вышел из спальни, протянул ко мне руки. Я напрыгнула на него, как обезьянка, обняла за шею.
– Куда же ты сбежала, кроха?
– Прости! Не знаю, что делаю.
– Я же к вам обоим приехал. А ты бежать...
– Прости меня, Андрюша!
Я расцеловала его, прижалась щекой к щеке.
– Как ты, Андрюша?
– Нормально, - вздохнул он.
– Всё в порядке.
– Я с тобой, мой хороший. С тобой. Больше не сбегу.
Он потоптался на месте, шагнул в кухню, посадил меня на край стола, наклонился к моим ботинкам, расшнуровал, снял, отнёс обратно в прихожую. Вернулся, подошёл и обнял крепко-крепко.
– Я ведь летел сюда вас с Тимом увидеть. Только за этим...
Я обхватила Шокера за спину и только сейчас, почувствовав его так близко, поняла, как мне страшно, горько и тоскливо от того, что случилось.
– Андрюша, как же мне плохо...
– Я знаю.
– Как она узнала про нас?
– Не понимаю. Я выясню. Пока не понимаю.
– Посмотри на меня.
Он отстранился, взглянул мне в глаза.
– Не вздумай считать себя виновным, Андрюша.
– Но я виновен. Я слово дал беречь сына и заботиться о его матери. Я его не сдержал. И тебя подверг опасности.
– Это всё какое-то чудовищное совпадение. Несчастный случай.
– Может быть, но ведь не легче от этого, - Шокер вздохнул и покачал головой.
– Она очень сильно меня раздражала иногда. И претензии её были неуместны. И да, всё это было тяжело и мне совсем не нужно... Но я никогда не желал её смерти. Никогда.
Я притянула его к себе, погладила по спине, прижалась к его груди.
– Что же я Тиму скажу, когда вырастет и спросит?..
– прошептал он.
– Зачем сейчас мучить себя этим вопросом? Ты всё равно ничего не сможешь ему сказать, кроме правды.
Шокер только вздохнул в ответ.
В спальне захныкал Тим. Шокер расцепил руки и помог мне спрыгнуть со стола. Мы побежали в спальню.
Тимоха в кроватке ворочался под двумя одеяльцами.
– Шокер, ты зачем его так укрыл?!
– Ну... на всякий случай. Мне показалось, тут свежо.
– Тут жарко! Эх, ты, папаша!
Я сняла одно одеяло и положила Тимоху на бочок. Он почмокал и снова крепко уснул.
– Шокер, а ты ведь голодный?
– Ну, съел бы что-нибудь, - согласился он.
– Пойдём, накормлю.
На кухне я быстро достала тарелку и приборы. Налила супа и подогрела его в микроволновке, вынула хлеб. Поставила всё перед Шокером, а сама села напротив.
Вот ничего нет лучше, чем это: сидеть и смотреть на мужчину, который... Нет, не ест. "Ест" - тут не подходит, это слишком бесстрастно. "Жрёт" тоже не подходит, не потому что грубо, просто не отражает суть процесса. Шокер... наворачивал. Бойко, с удовольствием, откусывая сразу по половине ломтика хлеба. Ложка только мелькала.