Кира Вайори
Шрифт:
Кайя с тоской взглянула на меня, отвела взгляд и тяжело вздохнула:
– Да ну, что ты, Кира. Не в этой жизни. Не для нас. Не под силу это никому... Я тут очень счастлива. Муж-семьянин, дети, важная работа в коммуне... Здесь это возможно. Там, дома - нет.
– Почему?
– Молодая ты ещё, видимо, ты под этот гнёт каким-то чудом не попала.
– А мне кажется, что-то должно измениться...
– Да что может измениться к лучшему, когда уже столько народу убили?!
– воскликнула Кайя.
–
– Перед тем, как базу второй раз закрывали, последние прилетевшие рассказывали, что в Йери настоящая резня была.
– Кто кого резал-то?
– ужаснулась я.
– Да не так уж и важно, кто кого. А важно то, что, когда такое творится, ничего хорошего потом получиться не может, - сурово подытожила Кайя.
Новость меня повергла не просто в шок, а в состояние, близкое к панике. Но выяснить подробности можно было или у пронырливых сплетников в городе, или на самой базе. Пытать дальше встревоженную Кайю было бесполезно.
Я вернулась в домик, и очень вовремя, потому что Тимоха проснулся и громко требовал, чтобы ему сменили подгузник.
И я вдруг поняла, почему я всё ещё что-то соображаю, почему даже кошмарные тревожные новости не выбивают меня из колеи настолько, чтобы я потеряла голову. Только потому, что на моих руках сейчас этот кругленький, крикливый, требовательный человечек. Потому что ему нужно пять раз в день давать бутылочку со смесью, а ночью двадцать раз встать, чтобы перевернуть, покрыть или укачать, и ещё бессчётное количество раз сменить мокрый или грязный подгузник, и потрясти перед ним игрушками, и покатать в коляске по снегу... Что бы я делала, о чём бы думала, чем бы я себя занимала, если бы мои беспокойные любящие или просто совестливые родственники отправили меня в ссылку в одиночестве?
Когда уже переодетый и всем довольный Тимоха просто катался на моих руках туда-сюда по комнате и таращился вокруг, я услышала, как открывается входная дверь.
Подойдя к порогу спальни, я выглянула в прихожую.
Там стояла высокая женщина в длинной расстёгнутой дублёнке и высоких меховых унтах. Её беспорядочно окрашенные пряди свисали на плечи, а от её пристального бирюзового взгляда мне захотелось вжаться и провалиться сквозь стену, столько ненависти она на меня вылила, даже не проронив ни слова.
– Лали?! Ты откуда здесь?
Она не ответила. Только запустила правую руку в карман дублёнки, а когда вынула её, я увидела небольшой пистолет.
– Ты с ума сошла?! Убери!
Я поспешно отступила внутрь комнаты, пытаясь оказаться как можно дальше от Лали. Но она сразу же вошла в спальню, и теперь её и нас с Тимом разделяла только огромная кровать.
Лали перестала обращать внимание на меня. Она, не отрываясь, смотрела на Тима.
– Не волнуйся, Лали, с ним всё в порядке! Шокер поручил его
Она вдруг скорчила брезгливую гримасу и усмехнулась:
– Стараешься, говоришь? Поручил, значит?.. Ладно, с ним я после разберусь, - она нетерпеливо махнула рукой с пистолетом.
– Положи Тима!
– Лали, успокойся!
– Я тебе сказала, дрянь, положи моего ребёнка, быстро, ну!
– она вскинула руку и направила оружие на меня.
– Хорошо, - сказала я, глядя на смотрящее на меня пистолетное дуло.
Я шагнула к кроватке.
– Я сказала: положи!
– процедила Лали.
– Что, на пол?!
– Положи его немедленно, сука!
Она взмахнула пистолетом. Я присела и, как можно осторожнее, чтобы Тимоха не ударился головой, положила его на маленький прикроватный коврик.
– К стене!
– скомандовала Лали.
Я отступила назад.
– Дальше! К самой стене!
Я шагнула ещё назад. Лали снова подняла оружие.
Тимоха на полу вдруг захныкал, а потом заорал сразу и в полную силу. Я подалась к нему, и Лали выстрелила. Удар отбросил меня назад на стену и сшиб с ног.
Тут открылась входная дверь, и через секунду в дверном проёме я увидела два мужских силуэта. Это были Мишка и Харальд. Конечно же, они слышали выстрел.
Лали обернулась, направила пистолет в их сторону.
Я вскочила с пола, но ноги меня совсем не слушались. Я свалилась на четвереньки, добралась до Тима, лежащего на коврике, и вместе с ковриком толкнула его под кровать. Вряд ли туда залетит случайная пуля.
Лали снова стремительно обернулась ко мне и в упор направила на меня пистолет. Она сжала губы, сосредоточенно прищурилась, целясь, и стала нажимать на спуск.
И тут сзади на неё налетел Мишка, ударил снизу по руке. И та пуля, которая должна была прострелить мне лоб, ушла в потолок. Мишка схватил Лали за руку, стал выкручивать, она отчаянно сопротивлялась, не желая выпускать оружие, тянула его к себе, согнулась пополам, пытаясь защитить руку с пистолетом. Раздался ещё выстрел...
Лали так и не разогнулась. Мешком упала на колени и вниз лицом ткнулась в кровать. Мишка, растрёпанный и раскрасневшийся, пару секунд постоял рядом с ней, потом бросился ко мне.
– Кира, жива?!
– А что, непохоже?
– проговорила я, чувствуя, как невыносимо начинает жечь левое плечо.
– Миша, Тимоху вытащи... Он так орёт!
– Да что ему там сделается?
– отмахнулся Мишка.
– Ты ранена. Надо помощь вызвать... Харальд!
Хозяин тем временем склонился над Лали, приподнял её голову, пощупал пульс на шее и с озабоченной гримасой присвистнул.
– Что там, Харальд?
– окликнул его Мишка по-английски.
– Мертва, - отозвался Харальд.