Кира Вайори

Шитова Наталья

Меня пропустили сразу. Никто в приёмной даже не спросил, кто я и зачем. Не стали обыскивать, так, оглядели снизу доверху, да и всё.

Я вошла в кабинет.

Потолки высотой метров пять, внешняя стена из бронированного стекла, мебель из дерева какой-то дорогущей породы... Красиво, но как-то неуютно. Красивые застенки. Даже самый важный человек потеряется в таком огромном пространстве среди тёмных столов и кресел и мрачных занавесей с золотыми кистями.

Среди этого пошлого великолепия энергично перемещался новый начальник департамента терракотовых лорд

Марек Вайори. Его простой и скромный полевой комбинезон совсем не гармонировал с полированным красным деревом. Впрочем, с красным деревом в кабинете ещё много чего не гармонировало. Например, засохшие растения в кадках. Похоже, что после смены портретов наверху несчастным фикусам пришёл жестокий конец, их просто уморили. Или вот уже знакомые мне грубые изолирующие пластины, закрывающие со всех сторон отделанный под дерево холодильник. Видимо, сделав в одночасье головокружительную карьеру, Марек не стал лучше держать себя в руках.

На Мареке была надета телефонная гарнитура, но не простой и удобный гатрийский наушник, а что-то допотопное со шлемом из обручей и пучком проводов.

Я могу себе представить женщину, говорящую по телефону без перерыва почти час. Хоть и не было у меня задушевных подруг, но всё равно, доводилось оказываться рядом с такими экземплярами. Но чтобы мужчина целый час говорил с одним не очень понятливым собеседником и не устал от этого, такое я видела впервые. Марек далеко продвинул мои представления о мужском терпении. Хорошо ещё, что он воспользовался гарнитурой, а то у него рука бы отвалилась. А так он, не переставая разговаривать, пошёл мне навстречу, обнял, указал на кресло напротив его рабочего стола, зарядил и включил кофеварку, поставил передо мной чашку, погладил меня по голове, а сам всё продолжал разговор.

После беседы со Скаем мне было, о чём подумать, поэтому я пила кофе - отвратительный, кстати - и не вслушивалась в телефонный разговор Марека. Только когда интонации в голосе брата резко поменялись, и он стал чётко отдавать последние распоряжения, я очнулась от своих мыслей.

– Фух!
– шумно выдохнул Марек, садясь в своё кресло, и стянул гарнитуру с головы.
– Хоть дух перевести. С утра я уже произнёс столько слов, что у меня горло болит.

– Что за кастрюля у тебя, бро?
– кивнула я на гарнитуру с пучком проводов.
– Самоделкин мастерил?

– Да, этому устройству лет двести...
– кивнул Марек.
– Но три нормальных гаджета я уже спалил за неделю. Велел найти что-нибудь не такое нежное, как современные штучки.

– Эх, Марек, тебе бы не тут сидеть, а просто летать в каналах туда-сюда... Ты же такой сильный проводник!

Брат устало усмехнулся:

– Так я же талант широкого профиля. Сильно шире, чем мне бы хотелось. И этими талантами тоже нельзя пренебрегать.

– Спасибо за кофе, бро, но... Уж извини, но это не кофе, это какая-то адская горечь.

Марек хлопнул себя по лбу:

– Ну я и осёл!.. Забыл режим переключить! Это я себе специально такую бурду делаю, чтобы каждый глоток от макушки до пяток пробирал.

– Да, твоим макушке с пятками не позавидуешь.

Да и у меня аж сердце скачет. Нельзя так, Марек!

– Скачет, зато уснуть не даёт, что и требуется, - он беспечно отмахнулся, потом посмотрел на меня с тревогой.
– Как ты, систер? Как рука, заживает?

– Ой, что ей сделается? Бывало сильно хуже. Даже думать об этом не стоит.

– Ну да, не стоит, - уныло вздохнул Марек.
– А если бы Михаил с тем норвежцем не появились вовремя?

– А если у тебя однажды сердце остановится от недосыпа, нервов и этой чудовищной бурды?

– О-кей, - Марат поднял руки.
– Сдаюсь. Ничья. Нам обоим стоит быть осторожнее.

– Я-то осторожна. Это было просто стечение обстоятельств. А ты себя гробишь своими руками. Есть разница.

На измученном усталом лице брата появилась гримаска, которую я однажды уже у него видела. Он смотрел на меня с умилением.

– Бро, не надо смотреть на меня, как на... Не знаю, на что так смотрят, но я точно не ангел-хранитель. Да и теперь есть, кому о тебе заботиться, кроме меня.

Он покивал и, прикрыв глаза, потёр лицо ладонью.

– Тебе выспаться надо, бро.

Марек встал, подошёл к кофеварке и снова включил свой адский режим.

– Сейчас поеду на дальние базы, - проговорил он, подавив зевок.
– Глушь несусветная. Там в горах даже вертолётной площадки нет. Два часа пути по трассе. Вот и посплю в машине в своё удовольствие.

– Зачем тогда кофе делаешь?

– Пфф, - угрюмо фыркнул он.
– Да сколько ни выпью, всё равно усну.

– Кастрюлю только свою оставь и телефон отключи, а то не дадут покоя.

Марек усмехнулся:

– Кастрюлю оставлю. А телефон... Звук уберу и отдам Скаю, пусть секретарём поработает. Скажу заранее, в каких случаях меня толкать, а все остальные пусть идут лесом... Я хотел было Скаю дать отпуск, раз такое дело, но он сказал, ему легче на службе.

– Он прав. Ты его только к похоронам в Йери верни.

– Завтра вернёмся с баз до полудня.

– А что за базы?

Марек неопределённо махнул рукой куда-то за окно:

– В горах Тай-Тери.

– Там есть каналы? Никогда не слышала.

– Я слышал, но ни разу не видел. Вот и посмотрю.

– А зачем?

Марек посмотрел на меня задумчиво:

– Расконсервируем базы, будем работать на этих каналах. Оборудование морально устарело ещё лет сто назад, но оно мало изношено. Модернизацию сейчас проводить некому, да и не на что. Попробуем запустить то, что есть.

– А ты тут причём? Ты же терракотовый. Пусть начальник курьерского департамента этим занимается, если уж ему мало тех каналов, которые уже работают.

Марек тяжело вздохнул:

– Всё дело в том, систер, что у нас практически не осталось работающих каналов.

– Очень глупая шутка.

Брат взглянул одновременно угрюмо и серьёзно.

– Марат... Это правда?

Он молча кивнул и приложился к чашке с кофе.

Не дожидаясь моих вопросов, Марек продолжил:

– У нас осталось двенадцать работающих каналов.