Кира Вайори
Шрифт:
– И что же вы с ними сделали?
– Несколько адресных спецопераций. Выстрелы в упор. И тоже с минимальными потерями.
Как существо с мозгами я понимала, что они молодцы. Как существо без мозгов, я только представила себя на месте обычной гатрийской женщины, чей муж или сын застрелен на своём служебном месте только потому, что довелось жить в эпоху перемен.
– А император? Этот чудной старик, от которого ничего не зависит? И ему устроили спецоперацию?
– Зачем? Он передал престол среднему внуку, который нас поддерживает.
–
– Дальше третий этап - назначение новых людей на ключевые посты. А потом - четвёртый: изменение системы. Это затяжной этап, на долгие-долгие годы. И вот тут придётся преодолевать сопротивление. Иногда - вооружённое.
– Ну, ладно мой брат! Он годами был весь в этом... Но, Шокер! Какого чёрта ты в это ввязался?!
Он посмотрел на меня с интересом:
– Твои альтернативные предложения?
– Ну, не знаю... Держать нейтралитет, заниматься своими семейными предприятиями. Или перебраться с семьёй на изнанку, найти себе нормальное человеческое занятие и спокойно жить...
Шокер усмехнулся и опустил голову.
– Что я сказала смешного?
– Кроха, ты меня извини. Ты чудесная девочка. Без тебя у меня руки опускаются, ты - часть меня, часть моей жизни... Но я тебя умоляю, не надо тебе со своими представлениями судить о том, что происходит. И не учи меня, что мне делать или не делать. Я делаю, что должен.
– Что ты должен?! Участвовать в мятеже? Лезть в мясорубку? Убивать кого-то и собой рисковать? Тебе это зачем надо?! Тебе что, экстрима в жизни маловато?!
– Кира, пойми ты одну вещь...
– терпеливо проговорил он.
– В мире, где я живу, не всё ладно. Если я считаю, что знаю, как лучше сделать и что изменить, я это должен делать сам. А не отсиживаться в безопасном месте и выдавать оттуда свои ценные советы. Я - гатрийский лорд. У меня есть титул, деньги, знания, у меня есть убеждения, и целы руки-ноги. Я должен делать сам то, что считаю нужным сделать. С того, кто мало что смыслит, и спрос короткий. А тот, кто лучше других понимает, что сейчас необходимо, должен не болтать, а делать это сам.
– Андрей! Какой ты, к чёртовой матери, гатрийский лорд?! Ты - сын простой женщины с изнанки! Ты родился здесь! Неужели в тебе ничего, совсем ничего не осталось от здешнего детства? Совсем ничего не осталось от обычного, нормального человека?!
Он промолчал, допил кофе и отставил чашку. Он не собирался спорить с глупой женщиной, это было очевидно.
– Андрей, я боюсь за тебя!
– Как и я за тебя. Всегда боюсь, потому что знаю, как легко ты находишь себе неприятности, даже без всяких мятежей, - улыбнулся он.
– Я охотно бы запер тебя где-нибудь в каменном тереме и выставил бы вооружённую охрану снаружи. Жаль, не имею на это формального права.
– Как же я ненавижу твою привычку обращать всё в шутку!.. И я ненавижу тебя за то, что ты продолжаешь всё от меня скрывать!
Шокер пристально посмотрел мне
– Ах, да, я вспомнила... В нашей традиции женщину полагается держать подальше от любой опасности.
– Это кто тебе такое сказал?
– Марат.
– Знаешь, мне твой брат не нравится, - сказал Шокер со вздохом.
– Но обычно он бывает исчерпывающе точен в формулировках.
– Почему это тебе не нравится мой брат?
– Никакой логичной причины...
– буркнул Шокер.
– Видимо, я ему завидую.
– В чём?
– Он всегда уверен в своей правоте. Он безошибочно видит узкие и смертельно опасные места и легко посылает туда людей. Он способен вылезти из любой скользкой ситуации с максимальной для себя пользой.
– Марек - замечательный!
– запальчиво воскликнула я.
– С чего ты взял, что ему легко?! Да, он прирождённый вожак. Но ты всё так подаёшь, будто он делает что-то недостойное и выезжает за чужой счёт! Не смей никогда о нём так говорить!
– Тебе показалось, что я хочу его унизить?
– удивился Шокер.
– Но я без всякой издёвки говорю. Ты права, Марек настоящий вожак. Я ему завидую и поэтому испытываю неприязнь. На подсознательном уровне. Мы доверяем друг другу, мы соратники, но никогда не будем друзьями. Тебе это неприятно?
– Очень.
– Ну, извини. Ты спросила - я ответил. Решил взять пример с Йана и ответил тебе, как человеку, способному всё понять.
Я сидела и боролась со странным чувством, будто меня кто-то крепко заморочил. Заговорил зубы, увёл от важных вопросов в какие-то другие дебри и там, вытащив на первый план неприятную, но безобидную тему, заставляет меня переживать не о том, о чём стоило бы. И этот кто-то сидел передо мной, допивал кофе, и светло-серые глаза смотрели серьёзно и укоризненно, а брови складывались в страдальческий домик.
– Ну какой же ты гад, Шокер!
И крыша страдальческого домика взлетела в недоумении.
– Андрей, оставь свои психологические штучки для моментов, когда я спокойна, расслаблена и довольна жизнью! А когда я схожу с ума от того, что происходит здесь, и совершенно не знаю, что происходит на поверхности, не смей играть со мной в эти игры!
Я с такой силой поставила пустую чашку на стол, что она разлетелась на несколько крупных и мелких кусочков. Что-то осталось на столе, что-то свалилось на пол. Я отпихнула стул и наклонилась собрать осколки.
– А ну, сядь!
– грозно приказал Шокер, вставая.
– Не трогай ничего!
Я молча отступила и опустилась на стул.
Шокер собрал осколки со стола и с пола, выкинул в мусорное ведро, потом подошёл ко мне и присел на корточки рядом со стулом.
– Не хватало, чтобы ты ещё и порезалась, - сказал он, встревоженно глядя на меня снизу вверх.
– Давай-ка лучше я тебя перевяжу.
Я покачала головой:
– А ты успеешь? Ты когда назад?
Он взглянул на свои часы.