Кленовые тайны
Шрифт:
— Вы тоже мечтали о подобном? — коррехидор положил подбородок на сложенные домиком руки и со странным выражением поглядел на собеседницу.
— Ещё чего! — вскинулась она в ответ, — ни разу!
— А о какой любви мечтали вы?
— Мы строим версии или погружаемся в воспоминания?
Насупленный вид и резкий тон вопроса прекрасно давали понять, насколько чародейка не расположена откровенничать на эту тему. Вилохэд вздохнул, почесал глаз и налил себе ещё чаю.
— Вы правы, — проговорил он, — разделённое чувство никоим образом не располагает к убийству. Но ведь их убил посторонний, как раз именно тот, кому этой самой любви не досталось, либо новый роман жертв лишил его счастья. В данном случае «его» — всего
— И каким же образом она узнала, что влюблённые отправятся в Астрономическую башню?
— Она и не узнавала, — улыбнулся коррехидор, — она их сама туда позвала.
— Сама? — недоверчиво прищурилась чародейка.
— Да. Смотрите: силой затащить двоих молодых, крепких людей по довольно-таки узкой винтовой лестнице башни — та ещё задачка. Их не оглушали и не опаивали одурманивающими веществами. Так?
Рика подтвердила, что кроме банального алкоголя в крови убитых ничего не обнаружено. Предложенная коррехидором версия начала захватывать её.
— Обман тоже не подходит: их двое, а значит на их стороне и численное, и физическое превосходство. К тому же ничего не мешало банально сбежать при обнаружении обмана, — чародейка согласно кивнула. На телах не было следов насилия, какие непременно оставила бы драка или сопротивление.
— Но как убийца заманил тогда их на крышу? — спросила она, — я обдумывала вариант ложного приглашения на свидание. Убийца мог послать подложную записку, а лучше сам на словах передать приглашение вместе с убедительной просьбой держать всё в строжайшей тайне. Жертвы в назначенный час приходят на смотровую площадку, причём убийца же предусмотрительно отпер решётку двери. Кстати, она запирается вообще?
Коррехидор пожал плечами:
— По идее, должна. Место опасное.
— Потом убийца дожидается в кустах, пока влюблённые поднимутся наверх, приходит и сталкивает их.
— Возможно, — согласился Вил, — но кто принёс коньяк? И кто выпил то, что недопили Кензи и Андо?
— Убийца оставил бутылку и стаканы на столе, — увлечённо продолжала чародейка, — они выпили и тут-то появляется сам злодей.
— Представьте себе такую картину, — усмехнулся Вил, — ты уединился с любимой девушкой, вы выпили, и ты пребываешь в предвкушении, что вот-вот обретёшь то блаженство, ради которого и была затеяна сия эскапада, как появляется твоя бывшая и всё летит к чертям. Во-первых, ей очень непросто будет объяснить своё появление. Это, не говоря уж о том, что люди никогда не подключают тех, с кем недавно расстались, чтобы передавать что-либо на словах своим новым пассиям. Во-вторых, не факт, что они вообще станут с ней разговаривать, а не пошлют далеко и надолго, и уж точно не будут стоять втроём у парапета и глазеть на ночное небо.
Рика задумалась. В словах Вила было немало резонов. Ну пришла бы бывшая или бывший на смотровую площадку, кроме испорченного свидания ничего бы не вышло. Не стали бы Кензи и Андо в таком случае любоваться на луну, скорее уж вышел бы скандал, и непрошенного гостя погнали бы прочь. Или же влюблённые сами сбежали бы поскорее.
— Я полагаю, у вас имеется подходящее объяснение присутствия постороннего на ночном свидании? — поинтересовалась она, — и, надеюсь, это не окажется любовь втроём?
— Склонен считать, убийца предложил мировую. Пронёс в общежитие коньяк и пригласил
— Но где тогда его стакан? Он что, свою долю коньяка выпил непосредственно из бутылки? — засмеялась чародейка.
— Нет, естественно, стакан был. Его просто не могло не быть. Только убийца унёс его с собой, он же намеревался выдать преступление за самоубийство-гэнроку. Лишний стакан на месте преступления никак не входил в его планы.
— Пожалуй, — Рика допивала вторую чашку чая, и какой-то частью рассудка всё силилась определить, какая трава столь чудесно оттеняет вкус чайных листьев и манго, — примирение подходит. Но мы не можем останавливаться на одной версии. Согласно регламенту проведения расследования следует рассмотреть все возможные, даже и маловероятные мотивы. Нельзя исключать, что тот или иной мотив кажется нам маловероятным из-за отсутствия нужной информации.
— Конечно. Я с вами полностью солидарен и думаю, что у вас наготове нужный мотив готов.
— Да, и этим мотивом может служить месть.
— Месть? — выгнул бровь коррехидор, — студентов? Кому и за что?
— Точнее, избавление от мучений, — пояснила чародейка, — вы что-нибудь слышали о травле в закрытых школах или иных учебных заведениях?
— Приходилось, но мне всегда сие казалось преувеличением либо родительским оправданием грехов драгоценного чада, как в случае с Эйсой Буной, причиной травли коего послужила его тяга к противоестественной любви.
— Про внука убитого дайнагона особый разговор, — Рика помнила недавнее расследование в охотничьем замке Каэдоно, куда их с Вилом приглашали на королевскую помолвку, — но бывает и иначе. Вам, как младшему сыну Дубового клана, умному и красивому, этого не понять. Но обычный человек — другое дело. Травят за какие-то отличия во внешности, поведении, происхождение. В элитных заведениях обычная тупизна может стать причиной для унижений и остракизма.
— Надеюсь, вы говорите не о собственном печальном опыте? — Вил обеспокоенно смотрел на чуть покрасневшие щёки чародейки и ему вспомнился её нелепый наряд, в котором она щеголяла первые месяцы работы в коррехидории, — в Академии магии было нечто подобное?
— Со мной? Нет! Смельчаков потешаться над практикующей некроманткой обычно не находилось. Но вот девочку на пару лет старше меня засмеивали за бездарность. Дар у неё и правда был незначительный, а родители каждый год делали щедрые пожертвования, да и она сама старалась, как могла. Один прохвост-выпускник поспорил с дружками, что покорит сердце этой скромной и тихони, которая избегала мужского общества. Уж я не знаю, как, только через пару недель бедняжка влюбилась без памяти и как собачонка принялась везде таскаться за объектом обожания. Когда она ему надоела, он подговорил дружков дразнить девушку за бездарность и неяркую внешность. Она не то, чтобы была совсем уж дурнушкой, просто невзрачная, обычная, из тех, что не запоминаются совершенно.
— Каков мерзавец! — не удержался Вил, — мало того играл чувствами другого человека, так ещё решил вынудить к разрыву столь гнусным способом.
— К безобразиям присоединились девицы из их компании и сделали жизнь бедной Аки абсолютно невыносимой. И тогда случилось вот что, — чародейка усмехнулась, — нет, до смертоубийства дело не дошло. Просто наша слабо одарённая Аки училась на отделении лечебной магии. Может быть, магических способностей у неё и не хватало, зато мозги были на месте. Она провела исследования о причинах облысения у мужчин в раннем возрасте, вычленила главные факторы, затем поломала голову и придумала собственное заклятие. Заклятие это она заключила в обыкновенный снежок и, дождавшись очередной порции насмешек от своего возлюбленного и его прихвостней, вроде как со злости швырнула ему этот снежок в лицо.