Клетка для лжецов
Шрифт:
—Ч-что ты натворила? —Еле выговорил он.
Вэйл не стал дожидаться ответа этой стервы. Вместо этого он шагнул в объятия белесого пара навстречу издыхающему двигателю, хрипящему, как кипящий котел.
—То, что вы мне сказали! —Донесся до Вэйла приглушенный голос девицы, —Залатала дыру.
“Залатать” в ее понимании оказалось даже большим издевательством над несчастной машиной, чем Вэйл себе представлял.
Он уставился на искореженное, забитое гвоздями железо с заплаткой из куска неровно вырезанной резины. Дыра от пули действительно была заделана на славу и не пропускала
—Ты не залатала дыру, —Сплюнул он, —Ты превратила двигатель в чертов чайник!
Пар и вправду выходил из него с характерным свистом — звуком настолько противным, что нервишки Вэйла, и без того изрядно раззадоренные выходками этой девицы, грозились сдать в любую минуту.
—А не надо было меня заставлять его чинить! —Бросила она.
—Вообще-то ремонтные работы входили в твои обязанности, —Сквозь кашель проговорил Най.
В голове у пилота остались одни ругательства. Мало того, что он ненавидел ковыряться в движках, так теперь еще и не представлял, с какой стороны к нему подобраться! Горячий пар валил отовсюду, железо обшивки раскалилось и прожгло бы ему кожу до мяса, осмелься он прикоснуться.
—Не могла же я подумать, что вам вздумается здесь стрелять! —Продолжила препираться Лорента.
—А разве был какой-то другой выход? —Голос Ная с каждой минутой становился все более сиплым.
—Надо запускать резервный движок, —Вэйл огляделся по сторонам в поисках младшего брата раненного аппарата, —А то этот окончательно сдохнет.
Най, отчего-то сгорбленный и испуганный, проковылял к пилоту и уставился на “чайник”.
—Все совсем плохо?
—Пока не залезу внутрь — не узнаю, —Пожал плечами Вэйл, —А лететь без резервного тоже не вариант. И второй движок загубим, и время потеряем.
Най напряженно кашлянул, вдохнув очередную порцию пара, и, смахнув слезы из-под очков, посмотрел на пилота:
—Делай, что нужно.
—Мальчики, а вам обязательно мое присутствие? —Донеслось сзади, —Может, мне есть смысл уйти?
Вот молодец — наломала дров, и теперь в кусты! Впрочем, заставь они ее сидеть здесь до последнего, от нытья и яда этой девицы захочется повеситься. Вэйл не желал больше ее слушать.
—Желание дамы — закон, —С наигранной галантностью повернулся к ней Най. Признаться, после того, как этот додик припер Лоренту к стенке и вывел ее на чистую воду, Вэйл его даже немного зауважал.
Вот и сейчас он не сомневался, что этот хитрец что-то придумал.
—Если она, конечно, хочет посидеть взаперти, —Най шагнул к девушке и злорадно хмыкнул.
—Ты что, собираешься… запереть меня..?
—Чтобы ты еще что-нибудь не выкинула. А то за тобой глаз да глаз…
Еще вчера Вэйл и подумать не мог, что будет хоть в чем-то полностью согласен с Наем. Но теперь симпатия ученого к девице прошла без следа, и мозги у него заработали лучше, чем прежде.
—Хотя… —Задумчиво бросила Лорента, —Чего я еще могла ожидать от таких идиотов..?
Видимо, на ее языке это означало согласие.
—А я пойду сделаю кое-какие расчеты. Хочу проверить, врет она про энергометр или нет. Если понадоблюсь — зови.
“Уж это вряд ли” — подумал пилот. Не хватало еще доверить двигатель очередному криворукому!
Из чистой вежливости он кивнул и отпустил обоих с миром. Когда их шаги над головой стихли, Вэйл напомнил себе, что пора браться за работу.
Он стянул через голову свитер и только сейчас заметил, что пот ручьями лился по груди и спине. В такой жарище по-другому и быть не могло!
Волосы мешали не меньше — они лезли в глаза и прилипали к мокрому лбу, а влажность окончательно превратила их в скрученные веревки. “Надо было бриться наголо” — с усмешкой подумал Вэйл, опуская череду рычагов на резервном двигателе.
Впрочем, лысые головы приятных ассоциаций у Вэйла давно не вызывали. И хоть его голый череп оказался бы не в пример более гладким в силу молодости и стройности, чем у той самой причины неприязни к лысинам, желания быть хоть на крупицу похожим на этого человека у Вэйла было не больше, чем честности у Лоренты.
За пять лет эта потная, блестящая, с жирными складками на шее лысина могла бы поистереться из памяти и получше — но нет; Вэйл помнил этот удаляющийся затылок, эти тяжелые шаги, сотрясающие дощатый мост, словно выстрелы, и эти брошенные, как собаке, слова:
—Всегда надо чем-то жертвовать…
И ведь они были обращены даже не к нему! Видимо, Вэйл не заслужил и этого. Он заслужил только пулю, боль в раненой руке, лужу крови и мост под дрожащей спиной.
Небо в тот день было какое-то желтое. Закаты на портовых спутниках почему-то часто бывают таких цветов. Прежде желтый ему даже нравился — Лилит любила одуванчики. После ее смерти он не мог на него спокойно смотреть. А теперь и вовсе возненавидел.
От внезапно нахлынувшего воспоминания пилота передернуло, и он решил отделаться от него самым приятным способом — подумать, что он сделает с этой мерзкой лысиной, когда освободится.
Разбивать черепа молотком казалось Вэйлу не только грубостью, но и каким-то варварством. Стрелять в лоб — не многим лучше. Снимать скальп — тем более. Ему почему-то вообще не хотелось крови, по крайней мере, добытой собственными руками.
Если он чего-то и хотел — так это слез. Причем, слез в двойном объеме — от лысины и от другой, волосатой башки. Башки его сыночка.
Впрочем, наследственность — штука всесильная, а пять лет — срок немалый. Возможно, и сынок уже был на пути к тому, чтобы стать образцовым гладким коленом.
Между тем резервный двигатель был запущен, в то время как раненый медленно засыпал, издавая последние хрипы усердного труда. Остывали они обычно недолго — как-никак, систему охлаждения он вроде не зацепил — а потому Вэйл надеялся, что минут через пять-десять до него уже можно будет дотронуться без страха обуглить пальцы.
За это время он включил вентиляцию на полную мощность, чуток отдышался, наслаждаясь чистым прохладным воздухом, и даже вспомнил о том, что толком ничего не жрал за сегодняшний день.