Клиника в роще
Шрифт:
– Тогда вперед!
Он взял ее под руку и потащил к жаровням.
4
Игорь Константинович Черневицкий пребывал в прекрасном расположении духа. Его длинные седые волосы растрепались от ветра, зато черная бородка клинышком выглядела еще ухоженней, чем обычно.
Весело поприветствовав Веру, он положил ей на тарелку куриное крылышко и лучший кусок мяса. Однако попытку Веры завести серьезный разговор заведующий мягко, но решительно пресек. И тут же переключил свое внимание на Жанну Орлову.
Делать
– Ну как? – насмешливо поинтересовался он. – Не получилось?
– Не получилось, – вздохнула Вера.
– Ничего. Если тебе хочется с кем-то поговорить – поговори со мной. Обожаю твой голос.
Вера взглянула на мужа и улыбнулась.
– Ох, Лешка, умеешь ты утешить. Что бы я без тебя делала?
– Беседовала бы с красавцем, который идет сюда, – невозмутимо ответил Тенишев, указав глазами на приближающегося Астахова.
Вера приосанилась и незаметно поправила выбившийся из прически локон. Тимур Альбертович остановился возле нее и с улыбкой осведомился:
– Еще вина?
Только сейчас Вера увидела, что в руке он держит бутылку. Качнула головой:
– Нет, спасибо.
– А я выпью! – отозвался Алексей и подставил Астахову свой стаканчик.
Тимур Альбертович наполнил его до краев.
– Не против, если я тут с вами немного постою? – шутливо спросил он. – У мангала всеобщее внимание приковано к жене Шевердука. Мужчины стремительно поглупели, а женщины надулись. Не с кем ни поговорить, ни выпить.
– Я не против, – кивнула Вера.
– Я тоже, – поддакнул Тенишев. – Тем более что вы пришли к нам с бутылкой.
И Астахов остался. Он был мил, обаятелен и раскован. Благодаря присутствию Алексея разговор зашел об искусстве.
– В детстве я тоже мечтал быть художником, – сообщил Тимур Альбертович, приветливо глядя на Тенишева. – Помню, когда мать привозила меня в Питер, я часами пропадал в Эрмитаже. – Доктор улыбнулся. – Сейчас даже не верится.
– Что же вам помешало осуществить свою мечту? – спросил Алексей.
Астахов пожал плечами:
– А черт его знает. Появились другие увлечения. Знаете ведь, как это бывает. К тому же мой папа был врачом и хотел, чтобы я пошел по его стопам. Вот я и пошел.
– Жалеете? – поинтересовался Алексей.
Тимур Альбертович покачал головой:
– Нисколько. Я обожаю свою работу.
Алексей кивнул и отпил из стаканчика.
– Кстати, Вера, – снова заговорил Астахов, глядя на девушку глазами профессионального соблазнителя, – ваш муж говорил вам, что вы похожи на «Мадонну» Кранаха?
– Ту, что висит в Эрмитаже?
– Да.
Вера покосилась на мужа и с едва заметной усмешкой кивнула:
– Говорил. И не раз.
– Просто поразительное сходство! – продолжал удивляться Тимур Альбертович, вглядываясь в лицо Веры.
– Ну, может, она моя десятиюродная прапрапрабабушка? – пошутила Вера.
– Вероятно, – согласился Тимур Альбертович. – А может быть, дело в другом.
– В чем же?
– Помните, как сказал Шерлок Холмс в «Собаке
– Что касается меня, то я скорей поверю в то, что я родственница английской королевы, чем в переселение душ, – Вера усмехнулась.
Тимур Альбертович чуть прищурил темные глаза и сказал странно серьезным голосом:
– Напрасно вы так к этому относитесь. Теория переселения душ существует много тысяч лет. И ее до сих пор никто не опроверг.
Вера отняла стаканчик от губ и удивленно посмотрела на коллегу.
– Вы серьезно?
– Конечно, – ответил Астахов. – А почему вы так удивились?
– Ну как же… Вы ведь врач. Образованный и умный человек.
– Как по-вашему, философ Платон был умным человеком?
– Думаю, он был не глуп.
– И тем не менее верил в переселение душ. Представьте хотя бы на минуту, что переселение душ – доказанный, научно обоснованный факт…
– Трудно представить.
– И все же попробуйте. Представили?
Вера улыбнулась:
– Ну, предположим.
– А теперь рассмотрите данный факт (а мы ведь условились, что это факт) с точки зрения врача-психиатра. Мы все считаем Зигмунда Фрейда нашим учителем. Он утверждал, что у каждого из нас есть какой-то тайный комплекс, основанный на душевной травме, которую мы получили в детстве. Но о самой травме мы ничего не помним. Мы попросту выбросили ее из памяти, чтобы было легче жить. Но травма-то никуда не исчезла. Они живет в нашем мозгу и руководит нашими поступками. Человек сходит с ума и не понимает, из-за чего…
– Какое все это имеет отношение к переселению душ? – нетерпеливо спросила Вера.
– Самое прямое. Представьте себе, что перед вами сидит человек, страдающий психозом. Его преследует один и тот же сон, смысл которого он не может разгадать. А сон сводит его с ума. Вы усаживаете больного в кресло и вводите его в состояние гипноза, чтобы выяснить, какое воспоминание таится в его подсознании и пытается посредством сновидений пробиться наружу. Знакомый сюжет?
Вера кивнула:
– Разумеется.
– Вы стараетесь препарировать душу пациента тонким скальпелем фрейдизма, но у вас ничего не выходит. По всему получается, что у вашего пациента было нормальное детство, он жил в хорошей, любящей семье. Никаких травм, никаких потрясений. Одним словом, у него все замечательно в прошлом. Роясь в его памяти, вы не можете найти ровным счетом ничего. В чем же тогда причина его психоза?
– И в чем?
Астахов тонко улыбнулся:
– А что, если причина коренится вовсе не в его детстве? Что, если его гложет чувство вины за поступок, который он совершил пятьсот лет назад? И теперь человек вынужден тащить с собой вину, не догадываясь об ее истинном источнике! Допустим, в одной из предыдущих жизней наш пациент застрелил своего брата. С тех пор прошло пять веков, и сейчас он совсем другой человек. Но память-то хранит воспоминание о том выстреле! В итоге у человека развивается невроз, который в конце концов приводит его к психической болезни.