Клятва похоти и ярости
Шрифт:
Его взгляд опустился на мой рот, и хватка на моем горле ослабла ровно настолько, чтобы я смогла свободно вздохнуть. Пространство между нами наполнилось опасным напряжением, которое могло вспыхнуть, если я не буду осторожна. Но какая-то больная, извращенная часть меня хотела, чтобы он сжал чуть сильнее, наклонился и поцеловал теми же губами, которые угрожали убить меня. В его глазах появился дикий блеск, он сжал челюсти, прежде чем схватил меня за запястье и потащил к кровати. Я чуть не задохнулась от собственного сердцебиения, когда он толкнул меня на матрас.
Раздался звон, когда что-то сжалось вокруг моего запястья, и когда я попыталась пошевелиться, то не смогла. Я взглянула на кожаный браслет, который
— Что, черт возьми, ты делаешь?
Я оттолкнула его, зарычала и провела ногтями свободной руки по его щеке, прежде чем он с треском ударил меня другой рукой об изголовье кровати. На вторую руку он тоже надел наручники. Цепочка звякнула, когда я попыталась с ней справиться, сердце колотилось в груди, как пойманная птица, бьющаяся об окно. Я вжалась в спинку кровати, когда он навис надо мной. Это было оно. Он, наконец, перестал ждать и просить…
— Джованни, не надо. Пожалуйста…
Вместо того, чтобы подойти ближе, он отступил назад, грудь его тяжело вздымалась, кулаки были прижаты к бокам. Не сказав больше ни слова, он повернулся и вышел из спальни. Мой момент облегчения был недолгим, прежде чем я снова разозлилась. У кого, черт возьми, есть наручники, прикрепленные к кровати, спрятанные и ждущие своего часа? Конечно, это была кроличья нора, в которую моему неопытному мозгу не нужно было заглядывать. И все же я представляла, как он возвращается сюда, прикасается ко мне, целует, дразнит, пока я связана и нахожусь в его власти. Во мне разгорался жар, словно кошка, потягивающаяся после долгого сна. Я ведь этого не хотела, да? Может быть, фантазийная, не психопатическая версия его…
— Ты ублюдок! Вернись и отпусти меня.
Ничего. Тишина. Цепи были достаточно тугими, чтобы почти не позволять двигаться, но этого было… достаточно.
Мне потребовалось двадцать минут, чтобы высвободить правую руку из кожаного наручника, прежде чем я смогла полностью освободиться. Кожа на моих запястьях была натерта и покраснела от усилий. Это было не единственное, что было красным. Мое зрение было окрашено в багровый цвет, когда я неслась по коридору к его комнате.
Когда я распахнула дверь, внутри было темно, только из ванной пробивался луч света. Джованни стоял в дверном проеме в одном полотенце. Его волосы были мокрыми, капли воды блестели на свету, скатываясь по загорелой коже груди, как маленькие бриллианты. Некоторые из них прорезали ложбинку его пресса таким образом, что я потеряла нить своих мыслей. Черт возьми.
— Эмилия. — Его голос был похож на низкое рычание. Предупреждение, если я его вообще слышала.
— Ты не можешь просто привязать меня к кровати! — Огрызнулась я, мой гнев вернулся, как только я оторвала взгляд от этого тела. Я направилась в его комнату, но он поднял палец.
— Если войдешь в эту комнату, тебе лучше быть готовой к последствиям.
Именно тогда я заметила, как напряглось его тело, как он вцепился руками в дверную раму шкафа, как нервно подергивалась челюсть. Проблеск осознания укоренился; разумный голос в глубине моего сознания велел мне развернуться и бежать. Что я не была готова к тому, что должно было произойти дальше. Но другая часть меня восстала, принимая вызов и отказываясь отступать.
— Что ты собираешься делать? Причинишь мне боль? — Затем я нагло переступила порог, как будто была дерзкой, доказывая свою правоту.
Он преодолел разделявшее нас расстояние, в его глазах промелькнуло что-то совершенно бешеное, прежде чем он схватил меня за челюсть с такой силой, что у меня останется синяк. Он разрушил все мои ожидания, когда его губы прижались к моим. Я замерла, но он не позволил мне остаться безучастной. Его губы были требовательными, абсолютно
А потом он отошел. Я встала на ноги, когда он увеличил расстояние между нами, его грудь вздымалась, когда он наблюдал, как я пытаюсь отдышаться. Каждый дюйм кожи покалывал и искрился там, где он прикасался ко мне.
— Уходи, Эмилия. — Когда я не сделала этого немедленно, его рука врезалась в стену рядом с моей головой. — Сейчас!
Я вскочила и, оцепенев, поплелась в коридор, сбитая с толку тем произошедшим. Когда я забиралась в постель, то все еще чувствовала, как его поцелуй обжигает мои губы. Поцелуй, который я должна была ненавидеть, но который мне определенно понравился. С другой стороны, возможно, мне понравился бы любой поцелуй. Это был мой первый настоящий поцелуй. По сравнению с этим, поцелуи Мэтта Джонса в губы не в счет.
Я провела языком по нижней губе и поморщилась от жжения в маленькой ранке.
Мне показалось, что прошла целая вечность, прежде чем мое бешено колотящееся сердце успокоилось настолько, что сон нашел меня, и когда это случилось, мои сны не были полны кровожадных темных существ из предыдущих ночей; они были наполнены сапфировыми глазами и грубыми прикосновениями, которых я жаждала.
***
Когда на следующий день я отважилась выйти из своей комнаты, вся квартира по-прежнему пахла дымом, а кухня была изрядно повреждена. В то время это казалось гениальным — поставить в духовку сковороду с маслом. Я думала, что она задымится и сработает сигнализация, и это сработало, пока не вспыхнуло неконтролируемое пламя. Меня мучило чувство вины за то, что я запустила барным стулом в того парня, но я не могла пройти мимо него честно. Не то чтобы это имело значение. Как только двери лифта открылись в вестибюле, меня уже ждали четверо мужчин. Как и предсказывал Джованни. Я была безрассудна, но не «бросалась на парней с оружием».
В холодном свете дня меня охватил стыд за то, что произошло прошлой ночью. Я поцеловала Джованни, и мне было стыдно. Поэтому, чтобы не столкнуться с ним — что было не так-то просто в его собственной проклятой квартире, — я поднялась с чашкой кофе на крышу. Я почти ожидала, что дверь снова будет заперта или что он установит дополнительные меры безопасности, но он этого не сделал. Пока.
Я провела там большую часть дня, завернувшись в одеяло, чтобы защититься от первых осенних холодов. На мгновение я попыталась представить, какой была бы моя жизнь, если бы я жила здесь, если бы вышла за него замуж.
Сколько у меня было времени, прежде чем я должна была принять решение? Сколько времени оставалось на то, чтобы попытаться сбежать снова? Свобода никогда не казалась мне такой далекой, и я была вынуждена выбирать между дьяволом и глубоким синим морем. У меня было такое чувство, будто у меня на шее затянута петля, а пальцы ног едва держались за край стула, на котором я стояла.
Солнце стояло высоко в небе, когда дверь на крышу распахнулась. Я ожидала увидеть Джованни, но вместо него появился Томми. Его рыжие волосы блеснули в ярком свете, когда он широко улыбнулся мне. На нем был костюм, а в руке он держал пластиковый пакет.