Ключ от твоего сердца
Шрифт:
Эван покачал головой и сдержал улыбку.
Но Диана горячо вмешалась, чуть не толкнув локтем леди Элейн, сидевшую рядом с ней, торопясь выступить от его имени.
– Альпинизм, - сказала она, - довольно опасен, и это должно быть известно любому. Есть... ну, альпинистские приемы, которым нужно научиться. Особенные. Думаю, что мы не сможем понять, сколько времени на все это нужно.
У его кузины всегда был вспыльчивый характер - и хотя многим она могла показаться непостоянной, Эван знал, что в глубине души она была очень верной. Она будет защищать его
– И потом, - продолжала Диана, - нужно быть очень разборчивым в своем снаряжении. Потому что нужно учитывать не только веревку, но и ботинки, и, э-э, а также щиты.
– Шипы, - подсказал Эван.
– Шипы, - повторила она, не сбиваясь с ритма.
– Но по моему опыту, - перебил ее Эван, - те, кто тратит все свое время на покупки и споры о том, использовать ли кованое железо для гвоздей для ботинок, вообще не проводят время в горах. Самая важная часть восхождения на гору - это не выбор веревки, а умение работать в команде. Ты не можешь пойти один. Что ты сделаешь во время обвала? Что, если оступишься на краю обрыва? Если ты не можешь доверять своей команде, ты рискуешь умереть.
– Чепуха, - вставил мистер Паттон.
– Только и слышишь, что об этих тщедушных французах, умирающих таким ужасным образом. Рослый английский лорд? Горы не посмели бы убить его.
– Что за забавные слова.
– Эвану было не смешно.
– Меня бы здесь не было, если бы меня не спас тщедушный француз.
– Чепуха, - повторил Паттон, но с меньшей уверенностью.
– Мы были на леднике.
– Эван пристально посмотрел мужчине в глаза.
– Я не знаю, что вы о них слышали, но они довольно опасны - каждый шаг скользкий, и вы не можете доверять поверхности под вашими ботинками. Есть расщелины глубиной в мили, покрытые лишь тончайшей коркой льда. Один шаг, и вы можете упасть навстречу своей гибели.
Дамы ахнули. Все, кроме леди Элейн. Ее серые глаза встретились с его, как будто она тоже знала, каково это - падать навстречу смерти.
– Ты стараешься быть как можно осторожнее, но никогда не знаешь, идешь ли ты по ледяному выступу. Земля под вашими ногами может поглотить вас в любой момент. Целые команды исчезали. Вот так.
– Эван щелкнул пальцами.
Диана выглядела слегка испуганной.
– Как уберечься от такого?
– Молитвой, - коротко сказал он.
– И вы соединяетесь веревкой, чтобы, если один человек оступится, его товарищи могли вытащить его.
Все вокруг мудро кивали.
– Но—
Это была леди Элейн, заговорившая впервые.
– Но если вы связаны веревкой, разве это не означает, что один человек может затащить вас в расщелину так же легко, как его можно вытащить?
– Не говорите глупостей, - огрызнулась Диана.
– Если один человек упадет, остальные наверняка смогут его вытащить. Это разумный план и безопасный.
Элейн отстранилась.
– Это небезопасно, - услышал Эван свое возражение.
– Это о— то есть, это совершенно опасно. Видите ли, если человек падает достаточно быстро, он может сбить товарища с ног прежде, чем
Глаза Дианы расширились.
– Что делать, если падает более одного человека, и вы не можете их вытащить?
– А ты как думаешь? В этом вопросе нет выбора. Ты перерезаешь веревку.
Диана отхлебнула еще пунша.
– Что? И отправляешь их на верную смерть?
Эван коротко кивнул.
– Да. И вы планируете это заранее. Вы тренируетесь на безопасной площадке, прежде чем отправиться на ледник, так что вы точно знаете, каковы ваши возможности как команды. Вы знаете, когда приходится выбирать между падением одного человека и принесением в жертву всей группы.
– Какой ужас!
– Библия ошиблась, когда намекнула, что долина содержит тень смерти. Смерть обитает на возвышенностях.
Теперь все слушали его.
– Итак, - прошептала Диана.
– Ты чуть не умер. Как?
– Все было именно так, как я сказал. Земля исчезла у меня из-под ног. Я упал на шесть футов в мгновение ока, и из меня вышибло дух.
– Н-но твои друзья вытащили тебя, не так ли?
– Мое падение сбило и Мейснера с ног. Ему повезло больше - он зацепился за выступ и остался болтаться наверху, едва удерживаясь. У нас был только один человек, связанный веревкой, - Дутой.
– Боже милостивый. Хорошо, что ты практиковался для таких ситуациях.
– Не было никакой практики, которая могла бы помочь, - сказал Эван.
– Мы знали, на что способны. Один человек ранен, один человек едва держится... Мы не смогли бы этого пережить. Мой вес должен был столкнуть Мейснера с уступа, и когда это произошло бы, мы все трое погибли бы. Видите ли, мы это проверили.
Диана еще раз отхлебнула пунша и, казалось, удивилась, обнаружив, что стакан пуст. Говоря это, она жестом велела слуге наполнить его.
– Что ты сделал?
– Как ты думаешь, что я сделал?
– сказал Эван.
– Я сказал им перерезать проклятую веревку.
Никто даже не вздрогнул от этого богохульства в этой смешанной компании, настолько пристальным было их внимание.
– Если бы я мог дотянуться до своего ножа, я бы сделал это сам. Но он был у меня в ботинке, а я висел под таким неудобным углом… Эти идиоты чуть не убили себя, спасая мою жизнь.
После этого они никогда не говорили об этом. Но как только у него появилась возможность, он купил им выпивку.
– Я полагаю, что есть вещи похуже, чем быть обязанным французскому аристократу.
Дутой не был аристократом. Его отец был буржуем, богатым торговцем. Мейснер тоже был простолюдином - юным племянником какого-то натурфилософа, жившего в королевстве Ганновер. Но он не видел никакой причины пытаться объяснить это этим людям. Они бы не поняли, как сильно он преобразился.
– Какая необыкновенно близкая дружба, - сказала леди Элейн.
– Знать, что кто-то имеет власть над твоей жизнью и смертью.