Книга Лазаря

Варавин Александр

Моя же история, видимо, была самой авантюрной. Получив диплом преподавателя французского языка в Петрозаводском педагогическом, я, уже в полной мере ощущая унылую участь школьного учителя, подсчитал свои скудные накопления, занял у кого возможно денег и отправился в Париж. Оправдывая себя тем, что перед работой требуется серьезная языковая практика. Исходя из мизерного бюджета, остановился в «однозвездночной» гостинице на окраине города. Но деньги таяли, как лед.

За сутки до обратного рейса, не имея достаточных средств для дальнейших экскурсий, я решил просто прогуляться по округе.

На одной из глухих неухоженных улочек обнаружил довольно старую церковь и решил за неимением другого объекта сделать пару снимков на смартфон. Выбирая подходящий ракурс, заметил группу католических священников, что-то оживленно обсуждающих у входа. Один из них, высокий и седой, с кожаным портфелем, невежливо уставился прямо на меня.

Сделав несколько снимков и стараясь не обращать внимания на сверлящий взгляд церковника, я неторопливо двинулся в сторону оживленного проспекта.

– Мсье! – вдруг услышал оклик за спиной. – Можно занять пару минут вашего времени?

– Да, конечно, – любезно ответил я, оборачиваясь.

Седой, что пялился на меня, бодрой походкой приблизился и протянул руку.

– Жан, – представился он.

– Олег, – ответил я.

– О-о! Алек! Отличное имя, – рассмеялся Жан.

Я не стал поправлять и даже поддержал его смех, впрочем, не очень искренне.

– Прошу прощения за прямоту, – убрал Жан улыбку с лица. – Вам случайно не нужна хорошо оплачиваемая работа в одной из наших миссий?

– Простите, нет. Я не католик и завтра улетаю домой.

– Принять католичество никогда не поздно, – снова улыбнулся Жан. – Но получить хорошо оплачиваемую работу можно и не успеть.

То, как он это сказал, здорово меня задело. Я тотчас представил гнетущую атмосферу уроков французского языка в одной из петрозаводских школ. И размер ежемесячной заработной платы.

– О какой сумме идет речь? – поинтересовался я, конечно, имея в виду «о какой работе идет речь».

– Две тысячи евро в месяц, плюс две тысячи подъемных, – сразу ответил Жан. – Проживание, питание и медицинское обслуживание входят. Работа – помощь руководителю миссии в заботе о выживании коренного населения Африки. Раздавать гуманитарные пожертвования, нести культурные ценности, ничего обременительного. Можно даже не креститься.

– Почему именно я? У меня даже визы нет в эту Африку, извините – в страну. А в какую страну, кстати?

– В Республику Конго, – ответил Жан. – Что касается того, что выбрали вас, то я священник и отлично вижу, что вы нам полностью подходите. Считайте это христианской интуицией.

Жан открыл портфель и достал несколько скрепленных листков бумаги.

– Вы можете ознакомиться с контрактом, он достаточно детализирован. С нашей стороны все заполнено. Посмотрите, пожалуйста, и, если примете решение, позвоните по телефону, указанному на последней странице. Телефон круглосуточный. Приятного вечера!

Жан пожал мне руку и, твердо ступая по асфальту, направился в сторону стоянки такси у большого торгового центра. В гостинице я внимательно прочитал контракт, каждая страница которого была увенчана гербом Ватикана. В графе «Обязанности», как и говорил Жан, было прописано: «Оказание помощи местному населению и руководителю миссии».

Не так кратко, конечно, но никакого подвоха в остальном тексте я не обнаружил. Может, и правда – вот так собраться с духом и поехать? Спонтанно, не размышляя…

Спонтанно не получилось, и до полуночи я слонялся по убогой тесной комнате, пытаясь принять решение. В конце концов набрал телефонный номер, выделенный жирным шрифтом. Судя по голосу, трубку снял Жан. Когда я сказал, что готов ехать, он ответил так, будто и не сомневался в моем согласии: «Отлично. Машина заедет завтра в десять», – и отключился.

Через час на телефон пришло уведомление о зачислении на мой банковский счет четырех тысяч евро. В тот момент, занятый мучительными попытками рационально оправдать свой поступок, я и не подумал о том, откуда Жан может знать номер моего счета…

Утром я позвонил родителям и сообщил, что мне повезло завербоваться переводчиком в археологическую экспедицию в Канаду. Минимум на полгода и с отсутствием всякой связи. Мама заохала и всплакнула в трубку, но в ее голосе я почувствовал нешуточное облегчение. Моя взрослая жизнь с регулярными гулянками и постоянно меняющимися девушками уже давно была для нее тяжким бременем. К тому же любимая пятнадцатилетняя сестра, живущая в одной комнате с родителями, алчно и настойчиво намекала на необходимость освободить комнату в тесной двушке для подрастающего поколения.

Без десяти десять я стоял на рецепции несмотря на то, что все еще не мог принять решение – ехать или нет. Ровно в десять к отелю прибыло такси, и водитель просигналил длинным гудком. Я вышел наружу, волнуясь и чувствуя некоторую слабость в ногах. Рядом с водителем сидел священник и приглашающе махал мне рукой. Закинув багаж на заднее сидение, уселся рядом, и такси направилось в сторону аэропорта. Священник обернулся и сказал:

– Меня зовут отец Матиас, я руководитель миссии. Пожалуйста, ваши билеты и сопроводительное письмо.

Он протянул мне бумаги, которые я начал просматривать. Билеты на рейс до Браззавиля, гарантийное письмо и бланк авторизации Ватикана с вензелем и еще одним гербом. Зеленый крест, напоминающий мальтийский, но на белом щите с синим ободом и неразборчивой надписью на латыни.

– Откуда вы знаете данные моего паспорта? – спросил я, рассматривая бумаги.

– Из гостиницы, – сообщил мне отец Матиас. – Как и номер вашей банковской карты.

Его слова меня успокоили. Ватикан – достаточно серьезная контора.

– И еще одно, – протянул мне священник золотой католический крестик. – Пожалуйста, наденьте и не снимайте до прибытия на место. И, кстати, вот ваш медицинский сертификат о прививке против желтой лихорадки. Без нее в страну въехать проблематично. Пожалуйста, если по прибытии жандармы в аэропорту будут задавать вопросы – предоставьте отвечать мне и не создавайте лишних проблем.

– Да, конечно, – кивнул я. – Буду нем, как рыба.

Посадка в самолет прошла безо всяких осложнений. Единственный вопрос, который мне задали на паспортном контроле, был об отсутствии визы в Республику Конго. Отец Матиас, стоявший позади меня, подсунул пограничнику листок, украшенный вензелями и штампом какого-то ведомства Конго.