Княгинины ловы
Шрифт:
– Чурила справится, бортника вон вместо себя натаскает, о том не печалься. Завтра поутру соберем заставу да объявим. Я тебя взял, чтоб ты хоромы воеводы посмотрел, твои теперь будут.
Димитрий замолчал, потом кашлянул, собираясь с духом:
– И вот еще что... вы с Чурилой покараульте в очеред у терема княгини ночью. Утица-то вон, со стены видно, а там и землица Залесская. Как бы Елена сбежать к отцу не надумала, в обиде она на нас... на меня. Не выпускай ее.
– Не выпущу, только
– Это почему?
– Боевая она.
– Так что?
– Без сечи князя другой не уступит.
Димитрий пожал плечами:
– Не заметил я ничего такого.
Гордей промолчал.
Знахарка уж открывала широкие ворота. Хоромы воеводы были такими же добротными и тяжелыми, как и изба Неждана: толстые, грубо обструганные бревна, маленькие окошечки, чтобы зимой не уходило драгоценное тепло, широкое крыльцо, скромный резной узор над сенями. Дом - богатырь. Крыша с западной стороны обгорела, обугленные доски, как раны отливали алым отблеском заката.
– Подпалить окаянные хотели, - пояснила знахарка, - да люди наши погасили.
Карпушка лежал, свернувшись калачиком на широкой лавке, бледные губы от боли были искусаны в кровь, отрока знобило. Елена с Акулькой сидели подле него, старая холопка печально охала и без конца крестилась, за ней начинала креститься и Елена. Обе в тревоге прислушивались к тяжелому дыханию.
Вдруг молодой конюх начал подниматься.
– Ты куда это?
– испуганно закричала Акулина.
– Мне по малой нужде надобно, - смущенно пролепетал отрок, кусая от боли губы.
– Так я тебе крынку принесу.
– Не надо! Я сам дойду.
– Ты что ж княгиню смущаешься? Так она выйдет. А я троих сынков вырастила, да внуков, таких как ты, уж четверо, меня-то, что ж стесняться.
Елена поспешно выбежала из горницы и столкнулась с Димитрием, врезавшись в него с разлета.
– Случилось что?
– озадаченно спросил он.
– Ничего не случилось, спокойно все, - Елена поправила оплечное ожерелье, опуская глаза.
– Я вот знахарку привел, сейчас осмотрит Карпушку. Как он?
– Кровь не сочится, но плечо горит, да знобит его. Уж и не знаем, что и делать.
Из-за спины Елены выскочила Акулька с крынкой, поклонилась Димитрию:
– Входите. Стыдится - значит, не так уж плох, может, обойдется.
Горница наполнилась людьми. Прибежали Арина с Забавой и Параша; тяжело дыша, ввалилась Пересветовна. Всем хотелось посмотреть, как знахарка будет лечить Карпушку. Жена Неждана, бросив на пол короб, подошла к конюху, ловко стала развязывать тряпицы, потом долго осматривала рану, крестясь и шепча молитвы, затем подняла и опустила бледную руку. При этом отрок громко застонал.
– Тише, тише, милок, все хорошо будет, - знахарка
И она достала из короба маленькую крынку, прикрытую берестяной крышкой:
– Приподнимите, - обратилась она к Гордею. Они с Димитрием бережно приподняли мальчонку.
– Не надо, княже, сам я смогу, - начал отталкивать руки Гордея с Димитрием Карпуша.
– Бредит, - испугалась Елена.
– Ничего, сейчас полегчает, поспит, - и знахарка тонкой струей влила отвар отроку в рот. Тот бешено завертел глазами, потом обмяк, сполз на подушку, прикрыл потяжелевшие веки и заснул.
– А вести его домой можно?
– спросил Гордей.
– Нет, растрясете только, пусть на заставе отлежится. Поутру еще приду, надобно и других навестить, - бабка засобиралась в дорогу.
– А девкам гадать ты можешь?
– вдруг с хитрым прищуром спросил Димитрий.
Знахарка беспечно пожала плечами:
– Могу немного, а кому надобно?
– Так вон той, суровой, - кивнул Димитрий на Арину.
– Когда замуж-то выйдет?
– Не надо мне гадать!
– испугалась Аринка, густо краснея и с ненавистью глядя на обидчика.
Бабка, не обращая внимания на протесты девки, подошла к ней вплотную и заглянула в глаза.
– Ну, этой в девах сидеть недолго, на Покров уж покрытая ходить будет. А суженный ее здесь, рядом, в обозе с вами едет.
Аринка испуганно захлопала ресницами, все засмеялись.
– Враки то все, - обиделась девка.
– А ты не печалься, - обратилась знахарка к Забаве, - не твоего мужа сейчас обмывают, и дня не пройдет - забудешь.
Забава ничего не ответила, только две крупные слезы скатились по щекам.
– Давай, княгиня, и тебе погадаю, - обратилась бабка к Елене.
– Мне-то зачем, я уж водимая.
– На детишек. Вот вижу уж, - и знахарка в упор подошла к княгине.
– В окошко на свет посмотри. Так! О, весной разродишься.
– Так уж и весной?
– улыбнулась Елена.
– Что ж не спросишь: от кого?
– тихо, чтоб никто не слышал, шепнула бабка в самое ухо княгине, и, не дожидаясь ответа, быстро добавила.
– От того, кто по правую ручку от тебя стоит.
По правую руку от Елены стоял Димитрий.
– Только вы уж отцу Луке меня не выдавайте, ругать станет, что ворожила.
Знахарка схватила короб и быстро вышла.
– Доброй ночи, - поклонилась княгиня гостям, намекая, что пора и им честь знать. Боярин с гриднем откланялись и вышли в сени. И тут Елена бросилась их догонять.