Княжич, Который Выжил

Володин Григорий Григорьевич

Наконец, он кивает.

— Всё в порядке. Ранений нет.

Я перевожу взгляд на Ефрема.

— Это бил сглотень.

Старший дружинник мгновенно хмурится.

— Та женщина?..

— Дя.

— Откуда ты…Как ты понял, княжич? — похоже, он хотел сначала спросить, откуда я знаю про сглотней, но не стал. Что ж, честный ответ бы его удивил. Да просто потому что когда-то я их уничтожал тысячами.

Пожимаю плечами.

— Плосто поняль.

Ефрем смотрит на меня пару секунд. Затем коротко кивает, принимая

ответ без лишних вопросов.

— Наши дружинники останутся здесь для расследования, а мы с вами должны ехать, княжич.

Я киваю и встаю. Ксюня тут же хватает меня за руку. Цепко. Крепко. Мы следуем за Ефремом вниз. Ксюня хлопает глазами на лужу крови в раздевалке. Лестница скользкая, на ступеньках ещё темнеют пятна крови.

Вход в садик уже оцеплен полицией, у ворот — толпа зевак, шёпот, вспышки камер, встревоженные лица. Возможно, это члены родов детей из садика. Кто-то достал телефоны, снимает.

Рядом с нами резко тормозит машина с гербом Опасновых. Из неё, не дождавшись полной остановки, выскочила мама.

— Господи, Слава! — её голос дрожит, она кидается ко мне. Глаза расширены, лицо белое, будто она меня уже потеряла. — Кровь!

Блин. Надо было умыться.

Ефрем пытается успокоить княгиню, говорит спокойно, мягким голосом:

— Всё позади, Ирина Дмитриевна. Княжича осмотрел лекарь, на нём ни царапины.

Мама с трудом отрывает взгляд от меня:

— Но он весь в крови!

— Это кровь убитого врага, — без единой эмоции отвечает Ефрем, не меняя выражения лица. — Княжич Вячеслав лично уничтожил вредителя. И, судя по всему, это был сглотень.

— Сглотень?! — опешила княгиня, голос сорвался, дыхание сбилось. — Как это случилось?

— Мама, дома поговолим, — отрезаю я, а то слишком много народу вокруг.

Мама, застыв, моргает, словно только сейчас поняла, что болтать при свидетелях — не лучшая идея.

— Да-да, конечно, — сразу соглашается Ирина Дмитриевна. — Тогда едем домой.

Без лишних слов мы загружаемся в машину. Все, кроме Ефрема.

— Я ещё здесь побуду, Ирина Дмитриевна, — бросает он. — Проведу расследование, опрошу свидетелей.

Мама только кивает. Пока садимся в машину, бросаю взгляд вправо. Дорога стоит в пробке. Всё оцеплено. Полицейские машины, мерцающие огни, кучки людей. Дальше посреди шоссе лежит накрытый полицейскими труп. Сглотень. Я убил его. Я. В год и семь месяцев. По-моему, это мировой рекорд.

Глава 10

В машине Ксюня вырубается почти сразу. По приезду дружинник Семён аккуратно подхватывает её как пушинку и уносит в кроватку. В детской её укладывают, натягивают одеяло до самого подбородка. Лицо расслабленное, дыхание ровное, губы чуть приоткрыты.

Я остаюсь рядом, наблюдая, как она посапывает во сне. В углу разбросаны детали конструктора, а рядом Ден спит, с лапами кверху. Сегодня я

оставил эхопаука дома.

Смотрю на конструктор. Игрушки мне больше не нужны. Враг пришёл ко мне в садик. Какие ещё игры? Теперь всё по-взрослому.

Остаюсь ещё пару минут, слушаю тихое посапывание Ксюни, потом медленно разворачиваюсь и выхожу. Вдруг родовая сеть вздрагивает, сигнал пульсирует в сознании, словно тихий набат. Прибыл Рогов.

Спускаюсь вниз, оставляю позади коридор и не обращая внимания на ступающую следом няньку захожу в гостиную. В центре комнаты сидят княгиня и Мастер.

— Тимофей Тимофеевич, вы должны немедленно с этим разобраться! — голос княгини режет воздух, будто лезвие по натянутой ткани. — Это уже второе покушение. Ксюня не будет в безопасности, пока вы не найдёте заказчиков! Это ваши враги! Так почему из-за вас страдает ваша дочь?

Мастер хмурится, лицо напряжённое, кивает коротко, резко.

— Да, Ирина Дмитриевна, вы абсолютно правы. Я обещаю: сволочи, что это устроили, будут стёрты с лица Земли.

Подхожу к Рогову, его взгляд изучающий, пристальный.

— Спасибо, что спас мою дочь, княжич.

— Пасиба в калман не положишь, — хмыкаю. — Ты будешь нас с Ксюней учить. И дашь нам эхозвелей.

Мама моргает.

— Слава, но наша дружина сама может доставить вам эхозверей…

Мастер качает головой.

— Нет, он прав, Ирина Дмитриевна. Я наставник. Я знаю, что моим ученикам нужно лучше дружины.

Он встает с кресла.

— Звери будут, но позже. А сейчас простите, Ирина Дмитриевна. Я должен отлучиться и найти этих мерзавцев.

Видимо, Рогов уже знает, кто за этим стоит, осталось только дотянуться и перебить гадов. Застыв в дверях, Мастер переводит взгляд на меня.

— А пока у тебя задание, княжич. Научись кидать ножи. И Ксюню тоже научи, — пауза. — Ты бросал в того сглотня нож? На видео в «Царьграме» это было…

— Дя.

— С какой дистанции это было?

— Полтола.

— Полтора метра — это недостаточно. Вы должны с двух метров попадать в муху. Справитесь?

Киваю. Сам с ним согласен, нужна практика. Много практики. А также нож полегче кухонного тесака. Вон как те облегченные финки, что мне подарили в «Кольчуге».

— Дя.

Мастер кивает, губы чуть дрогнули — то ли усмешка, то ли тень эмоции.

— Полагаюсь на тебя. А меня ждут дела.

Разворачивается и уходит.

— Ме нужны финки с выимками для алтефактов, — говорю маме. — Те, что я взял в «Кольчуге». Пусть наши люди там же купят лепестковые ножи для Ксюни, тоже с выемками. И алтефакты под них купите.

Мама вскидывает брови.

— Слава, что ты еще успел посмотреть в оружейном магазине?

— Это сейчас не важно, мама, — отмахиваюсь. — Важно, что нам нужно быть готовыми к новым покушениям. А если Мастел не найдет заказчика, то они точна будут.