Когда горит трава
Шрифт:
Одио поднял циновку над входом.
— У нас тут ришта не водится, — заметил он, когда Сансай, нагнувшись, входил в дом. Внутри было темно, пока Одио не открыл окна. — И мухи, что приносят болезнь, пока ещё никого здесь не кусали. Это потому, что врачи вырубили все густые деревья вокруг Новой Чанки. В этом селении даже есть место, куда человек с сонной болезнью может пойти полечиться.
— Здесь слишком чисто, — проворчал Сансай. Он смотрел в окно на правильные ряды домов, стоявших в некотором удалении друг от друга. В каждом дворе было одинаковое количество апельсиновых и манговых деревьев. Он понял, что имел в виду старик,
Одио засмеялся. Мей Сансай опустился на леопардовую шкуру, лежавшую на полу. Глаза его блуждали. Ему казалось, что он попал в какой-то иной мир. Одио ходил вокруг, как чужой. Трудно было представить себе, что этот стройный мускулистый юноша, живущий в таком современном посёлке, его родной сын.
— Моя жена Амина ещё не вернулась. Она пошла в соседний город продавать сахар и молоко.
Мей Сансай заметил у стены груду арабских книг в кожаных переплётах. Он улыбнулся. Наконец-то Одио обращает помыслы к вере и праведной жизни.
Он протянул руку и, взяв одну книгу, стал с интересом просматривать её. Жилка задрожала на виске. Буквы зашатались и запрыгали перед глазами. Он приложил ладонь ко лбу и почувствовал, что голова очень горячая. Да и всё тело в огне. Он вспомнил, что его недавно укусила муха, и испугался. Неужели это начинается сонная болезнь?
Не прошло и часа, а он уже лежал на спине, укутанный самыми тёплыми одеялами. Его бил озноб, он впадал в забытьё, и даже почти не чувствовал запаха масла бассии, которым растирал его Одио.
— Одио, Одио, я умираю...
— Да смилостивится над тобой Аллах. Ты не можешь умереть в моём доме.
— Аминь! Аминь!
Мей Сансай услышал ласковые слова, которые произносил над ним тихий нежный голос.
— Это моя жена Амина, — пояснил Одио. — Ты чересчур устал за время скитаний. Лежи и ни о чём не беспокойся. ты уже не молод.
— Я знаю. Это старость. Моё время кончилось.
Одио подал ему отвар, и он с жадностью выпил его. Когда он проснулся, Одио уже не было. Сансай видел страшный сон. Ночь была свежа и так тиха, что он явственно различил стрекот цикад. Амина сказала ему, что Одио ушёл из Новой Чанки и отправился в погоню за Шеху. Человек, похитивший у него Фатиме, вдруг появился в деревне.
— Когда он вернётся?
— Я не знаю, отец моего мужа.
— Как всё это глупо! А если они заманят его в засаду? О, Аллах! Молю тебя, о, Аллах! Дай ему трезвость мысли. Пусть он возвратится домой. — Его губы шевелились, произнося молитву, но вскоре голова его поникла и комната наполнилась храпом.
Глава VIII
Гнев Одио разрастался, и он гнал коня всё быстрее и быстрее. Он колотил его пятками по бокам, проклинал его и жестоко хлестал тростью. Он припал к гриве, и глаза его метали молнии, впиваясь в прогалины и тени между кустами.
В кустарнике не было никого, и по пути Одио видел лишь двух-трёх крестьян на окраинных расчистках. Не выпуская мотыги из рук, они поднимали глаза и искоса наблюдали за всадником. Порой ему казалось, что он видит в чаще человека, но это только казалось. Трава колыхалась под ветром, мелкие узловатые деревья темнели в полях.
Следуя за изгибами тропы, конь метался из стороны в сторону. Шеху и его люди
Он был уже довольно далеко от окрестностей Новой Чанки, и вокруг была дикая саванна. С обеих сторон теснились безлиственные деревья, скрывая местность от глаз. Следы на тропе умножались, их были миллионы: чёткие оттиски четырёх когтей перед мягким отпечатком подушечкой, звёздочки птичьих лап на округлых следах гиены. Он придержал коня. На огромной скале впереди следов не найдёшь. Но угроза надвигалась. Почти физически он ощутил её присутствие. Он спрыгнул с коня и вскарабкался на скалу. Весь край лежал перед ним. Тропа здесь кончалась намертво. Но где-то за этой скалой должна начинаться другая тропа. Может быть, её долго искать, может быть, слишком долго.
Он всё же решил искать. Обернулся. Как молнии, стрелы прожужжали над ухом. Он бросился наземь. Конь его устремился прочь с жалобным ржанием. Он видел в его боку оперение по меньшей мере трёх стрел. Конь скоро погибнет от яда в железных наконечниках. Он взглянул вниз и увидел у подножья скалы трёх человек, которые карабкались к нему наверх. Самый большой из них был Шеху — тот, кого он догонял. Шеху, хозяин девушки Фатиме, внёсшей раздор в семью Сансая.
Одио выхватил нож из-под ремня, стягивавшего предплечье. Теперь ему показалось, что что-то подходит к концу, очень быстро подходит к концу. Люди карабкались на скалу, и мечи их звенели о камни. Итак, оружием будут мечи. Он вытащил меч. Он стоял один на голой вершине скалы и ждал, в одной руке — нож, в другой — меч . А где-то вдали, невидимая глазу, была Новая Чанка, и в ней — Амина. Он похитил Амину, а теперь готов был отдать жизнь за Фатиме. Он знал, что против троих ему не устоять. Но он дорого отдаст свою жизнь!
Он слышал смех Шеху: "Ха-ха-ха!" Хриплый довольный смех, говорящий о многих кружках ячменного пива.
Он почувствовал, как по спине пробежал холодок беспомощности. Ведь он далеко от дома, один, окружённый врагами.
— Мы не станем его убивать — пока что! — сказал один из них.
Шеху не вынимал меча; слегка задыхаясь, он остановился вдали от Одио. Не торопясь, достал лук и тщательно выбрал остроконечную стрелу. Одио отчётливо видел его руки: большие, очень сильные, чёрные. Лоснящиеся усы и козлиная бородка придавали неумолимую жестокость и без того зловещему лицу.
— Грязный вор! — завопил Шеху. — Ты подохнешь медленной смертью вора!
Одио был полон ярости, как загнанный зверь. Он видел, что кольцо вокруг него смыкается, чувствовал свою полную беспомощность.
— Ты до сих пор не внял моему предупреждению. — продолжал Шеху. — Таких идиотов, как ты, надо четвертовать и бросать стервятникам. Нет, гиенам! Тебе мало, что я посылал рабов избить тебя?
— Пустая болтовня! — нетерпеливо прервал его Одио. — Слушай! Я Одио, сын Сансая из скотоводов фулани. Мой отец насылает на врагов слепоту. Й-еу! — и издав этот крик, он отскочил назад. Из кармана он выхватил талисман — чёрную кошачью шкурку — и высоко поднял его. Это бадугу, известный по всей саванне творец слепоты. Одио бросил его между собой и врагами. — Кто пройдёт мимо, упадёт в колодец. Вай! Как ты смеешь сравнивать свои мускулы с магией скотовода фулани, сына Сансая, знаменитого чародея? Иди сюда и прими смерть!