Когда мы встретимся вновь

Ellada

А затем закрыла глаза и словно нырнула с головой в омут.

– Терри, я хочу расторгнуть нашу помолвку.

Все. Слова были произнесены. И Сюзанна внезапно почувствовала облегчение. Словно гора с плеч упала. Она была свободна. Она снова была свободна. И почти счастлива.

Открыв глаза, девушка посмотрела в совершенно растерянное лицо своего теперь уже бывшего жениха и улыбнулась. Весело и легко. Совсем как когда-то.

– Ты не ослышался, Терри. Я не выйду за тебя замуж.

– Но…

– Почему? – закончила за него Сюзанна и вздохнула, задумчиво глядя куда-то в сторону. – Это сложно объяснить. Слишком много всего. Но самое главное, пожалуй, все-таки то, что я поняла, что не хочу быть рядом с тобой, зная, что ты не любишь меня. Прожить всю жизнь замужем за человеком, который любит другую женщину? Я не хочу так жить.

– Но ты всегда знала…

– …что ты любишь Кенди? Да, знала. Но после того

несчастного случая в театре я была слишком слаба, слишком боялась. Да, я боялась. Боялась остаться одна, стать никому не нужной. Боялась, что меня забудут. Я боялась одиночества, Терри. Но теперь я понимаю, что можно быть одинокой в толпе. Все эти годы рядом со мной было много людей, которые заботились обо мне, любили меня, а я все равно была одинока, – девушка грустно улыбнулась. – А еще я была слишком увлечена тобой. Любила ли я тебя? Да, может быть. Наверное. Иначе трудно объяснить то, что я сделала с тобой, с нами тогда и делала все эти годы. Меня извиняет лишь то, что я искренне верила в то, что я люблю тебя, что могу сделать тебя счастливым. Я действительно в это верила, Терри. Но теперь мне кажется, что это была не совсем любовь. Скорее, страсть. Ослепительная. И ослепляющая. Она ослепила меня на целых два года, не давая увидеть такую очевидную правду. Опять же, я сама не желала понимать и принимать правду. Я не хотела ее видеть. Я запрещала себе видеть ее. И не видела. Но если ты изменился за эти годы, то и я тоже изменилась. Я стала сильной, Терри. Я наконец-то заставила себя стать сильной. Я больше не боюсь. Я намерена вернуться в театр, на сцену. Я намерена стать не просто великой актрисой, но величайшей! И я обязательно ею стану. Только что я прошла прослушивание, и Эдвард утвердил меня на роль леди Макбет. И, поверь мне, это будет лучшая леди Макбет во всем мире. Клянусь!

– Леди Макбет? – только и смог вымолвить измученный изумлением Терри. – Ты – леди Макбет?

– Да, – усмехнулась Сюзанна. – Не веришь, что я смогу сыграть эту роль? Эдвард тоже не верил. Пока не увидел меня на сцене. А потом поверил. Я хочу сыграть эту роль, Терри. И я смогу это сделать. И сделаю. И мою леди Макбет запомнят надолго. Но главное не это. А то, что ты свободен, Терри. Я пришла сюда только для того, чтобы сказать тебе это. Ты свободен.

В глазах Терри против его воли отразилась странная смесь недоверия и надежды. Заметив это, Сюзанна понимающе улыбнулась.

– Ты мне не веришь? Понимаю. Но это так. Я не делаю тебе одолжений, Терри. Скорее уж это я тебе задолжала – и очень много – за эти два года. Но я намерена вернуть если не весь долг, то хотя бы его часть. Я начну все сначала. Хочу снова почувствовать себя человеком. Не фарфоровой куклой, ни безногой инвалидкой в кресле, с которой все носятся, скрывая жалость, но Сюзанной Марлоу. Актрисой. Женщиной. Живым человеком.

– Спасибо.

Терри был настолько ошеломлен, что едва ли понимал, что говорит. Он произнес это единственное слово почти бессознательно, но в нем прозвучало столько искренности, тепла и благодарности, что Сюзанна едва не расплакалась.

– Не за что, – коротко ответила она и отвернулась, закусив губу. И все-таки это было слишком больно.

“Я любила тебя, Терри. И все еще люблю. Но ты никогда не любил меня, а потому я должна отпустить тебя. Пора”.

– Это тебе спасибо, Терри. За то, что был рядом. За то, что дал мне силы пережить все это. Без тебя я бы не справилась. И надеюсь, ты позволишь мне остаться твоим другом.

– Ты всегда была мне другом, – тихо ответил Терри. – Но ты не захотела им быть. Ты хотела большего. Больше, чем я мог тебе дать.

– Да, я знаю. Но теперь я хочу быть твоим другом. Нет, не так – теперь я готова быть тебе всего лишь другом. Отвернувшись, Сюзанна взглянула в окно. – Уже поздно. Мне пора, да и тебе тоже. Об остальном поговорим как-нибудь в другой раз. Прости, что задержала. – Ничего, – эхом откликнулся Терри. – Все в порядке. – Что ж, – Сюзанна медленно и слегка неловко поднялась. Терри хотел ей помочь, но она мягко, но решительно отстранила его руку. – Я справлюсь. Спасибо, но если я хочу жить нормальной жизнью, то должна научиться заботиться о себе самостоятельно, не прибегая ежесекундно к помощи окружающих. До свидания, Терри.

– До свидания, – тихо ответил Терри, глядя, как она медленно и осторожно идет к двери. – Сюзанна…

– Да? – она обернулась и вопросительно посмотрела на него.

– Прости, что не оправдал твоих надежд. Я старался. Я действительно старался.

– Я знаю, Терри, и благодарна тебе за это. Но нельзя полюбить насильно. Теперь я это понимаю.

Тут ее взгляд снова упал на трюмо напротив того, возле которого стоял Терри. – А Шарль здесь? – не удержавшись, осторожно поинтересовалась Сюзанна. Но поглощенный своими мыслями Терри не заметил странного напряжения в ее голосе. – Нет, он уже ушел. Кстати,

он тоже играет в “Макбете”. Дональбайна. – Да, ты говорил, – едва заметная улыбка скользнула по губам Сюзанны, а голубые глаза загадочно блеснули. – Значит, скоро увидимся. Она открыла дверь и сделала первый шаг в свою новую жизнь. После ее ухода он еще целую минуту продолжал тупо смотреть на дверь, пытаясь не то, что осмыслить, но хотя бы просто понять, что же только что произошло. А затем нахлынуло облегчение. А за ним пришло счастье. Счастье, оплаченное по самой высокой цене. Долгожданное. Выстраданное. И от этого почти нестерпимое. Тело наполнилось легкостью, словно с плеч внезапно свалилось десять гор, а душа воспарила, уносясь к небесам на крыльях бесконечной, ослепительной радости. Он был счастлив. Он был свободен. «Свободен. Наконец-то свободен! Не будет вынужденного брака! Не будет дурацкой карикатурной свадьбы! Не придется день за днем притворяться, изображая счастливого супруга, безмерно любящего свою жену! Я свободен! СВОБОДЕН!!!» Хотелось кричать от этого ошеломляющего, захлестывающего, переполняющего душу и бьющего через край счастья. Схватив плащ, Терри бросился на улицу. Мальчик в фойе удивленно посмотрел ему вслед, но Терри даже не взглянул в его сторону. Он вообще ничего не видел и не слышал, кроме все громче и громче звучащей внутри опьяняющей музыки счастья.

Падал снег. Терри запрокинул голову и закрыл глаза, наслаждаясь колючими ледяными поцелуями искрящихся снежинок.

– Эй, Терри, привет! – ворвался в охватившую его эйфорию голос Чарли. – Привет, – пробормотал Терри, не открывая глаз, и улыбнулся. – Э-э…? Вздохнув, Терри открыл глаза и посмотрел на друга. Сияющие счастьем глаза цвета темного изумруда встретились с вопросительным взглядом карих глаз, и Терри улыбнулся еще шире. – Что? Легкое удивление на лице Чарли сменилось гримасой беспокойства. – Терри? – тихо и осторожно произнес Чарли, как если бы говорил с умственно отсталым или душевнобольным человеком. – Э-э… Всё в порядке? Продолжая улыбаться, Терри пожал плечами. – Да, вполне, – но, подумав мгновение, отрицательно покачал головой. – Нет, лучше, чем в порядке! Намного лучше! Чарли помрачнел еще больше. – Что случилось? – Ничего, – Терри снова перевел взгляд на раскинувшееся черным бархатом ночное небо, – Все в порядке, Чарли. Всё в полном порядке. Всё просто замечательно. Лучше и быть не может! Падающий снег в свете фонарей трепетал серебристо-радужной дымкой. А он был свободен. Свободен. И безумно счастлив. А еще ему нестерпимо, почти до боли хотелось взлететь и мчаться очертя голову по ночному небу, подобно метеору. Так, чтобы ветер свистел в ушах. Мчаться в затаившийся в ночи далекий Чикаго навстречу его золотоволосой зеленоглазой фее. И вдруг, к бесконечному изумлению Чарли, Терри расхохотался. Громко. Весело. Беззаботно. Так, как не смеялся никогда раньше. А затем раскинул руки, словно хотел обнять весь мир, и крикнул во всю мочь:

– Кенди, я люблю тебя!

«Спятил, – коротко резюмировал Чарли, наблюдая за странным поведением друга. – Точно спятил. Напрочь съехал с катушек. Вот дьявол! И угораздило же именно меня встретить его в таком состоянии. Как будто мало в жизни проблем. А ведь шел же домой, надеялся отдохнуть. Как же! Отдохнешь теперь, когда с него глаз нельзя спускать. Псих-психом, а все-таки друг. Еще натворит чего, и что я потом Шарлю скажу? А мисс Марлоу? И той зеленоглазой малышке-медсестре? Что видел, в каком он состоянии, и отпустил? Да, де Шарни убьет меня на месте! И будет прав! С друзьями так нельзя. Видишь, плохо другу – помоги. А он вон совсем невменяемый. Будто не видит и не слышит. И вокруг ни души. Нет, нельзя его одного оставлять. Случись что – сам себе потом не прощу. Что же с ним делать?» Но тут Терри неожиданно сорвался с места и почти бегом устремился вдоль улицы. – Стой! – завопил Чарли, бросаясь следом. – Ты куда?!! – На вокзал! – крикнул тот, не оборачиваясь и не сбавляя шага. – Я еду в Чикаго! Ближайшим поездом! «Ну, точно спятил! Эх, и угораздило же меня! Вот черт!» – обреченно подумал Чарли и прибавил скорость.

====== Часть 33. Снова вместе. ======

Февраль 1919 года.

Чикаго.

Они сидели за столиком у самого окна. Это было ее любимое место. За украшенным морозными узорами стеклом падал снег. Сделав глоток горячего чая, Кенди блаженно прикрыла глаза, наслаждаясь его необычным терпким вкусом и ароматом. Сегодня она могла позволить себе расслабиться и получить удовольствие от жизни – в конце концов, это был ее законный выходной день. И Кенди намеревалась распорядиться им в полной мере и с максимальной пользой. Обычно по выходным она, Альберт и Арчи встречались в этом небольшом, но очень уютном кафе, примостившемся неподалеку от центра города, на одной из тихих боковых улочек, где пили чай с пирожными, а потом отправлялись побродить по улицам. Но в этот раз Арчи с ними не было. Дела требовали его присутствия в Бостоне, и он передал через Альберта свои извинения.